Уоррен Мерфи - Оружие разрушения

Когда зазвонил синий телефон, Харолд В. Смит уже сидел за столом. Он принялся за работу сразу же, едва переступив порог родного «Фолкрофта».

– Я иду в кабинет, – бросил он на ходу.

– Доктор Смит, сейчас глубокая ночь, – запротестовал дежурный врач. – Я предписываю вам полный покой.

– За работу вам плачу я! – рявкнул директор.

Сотрудники «Фолкрофта» хорошо знали нрав Смита, поэтому, усадив в кресло на колесах, они отвезли его в рабочий кабинет.

Усевшись за стол, глава КЮРЕ нажал потайную кнопку, и покрытая темным стеклом поверхность стола осветилась янтарным светом. Встроенный видеотерминал был сконструирован таким образом, что изображение на экране видел только хозяин кабинета.

Никто из служащих «Фолкрофта» не догадывался о существовании этого терминала, равно как и о том, что за бетонными стенами подвала день и ночь работают четыре суперсервера.

Здесь, в кабинете директора, располагался интеллектуальный центр КЮРЕ.

Харолд В. Смит вызвал из памяти компьютера поступившие на тот момент данные о катастрофе в Мистике и перебросил их в обширный файл, посвященный «Амтраку».

Только через двадцать с лишним минут он вспомнил о том, что надо бы позвонить жене.

– Я жив и здоров, – отчитался муж, не желая тратить время на приветствия.

– Я и не сомневалась, Харолд, – произнесла в ответ сонная миссис Мод.

– Поезд, которым я возвращался, сошел с рельсов, но со мной все в порядке.

– Какой кошмар!

– Со мной все в порядке, – повторил Смит.

– Ты где?

– На работе.

– Харолд, приезжай домой! У тебя усталый голос.

– Буду завтра, – бросил муж и положил трубку. Только что ему пришло в голову, что он совершенно напрасно сообщил Мод о катастрофе. Не было никакого резона напрасно беспокоить ее.

Всю ночь Смит напряженно работал, делая паузы только во время неудержимых приступов кашля. Во рту появился кисловатый привкус, в животе урчало. Он принял желудочную таблетку, но она не помогла.

Утром он попросил секретаршу приготовить черный кофе и ни словом не обмолвился о катастрофе.

До сих пор поступали отчеты о происшествии в Мистике. Число зафиксированных жертв мало-помалу росло. Можно было предположить, что всего при крушении погибло больше сорока человек. Смит вникал в содержание отчетов, совершенно забыв о том, что сам он едва избежал гибели.

В его представлении человек в любом случае либо жив, либо мертв. Третьего не дано. Даже при крупных железнодорожных катастрофах. «Почти» не считается.

Первые бюллетени ничего не проясняли, к тому же они постоянно корректировались. В них говорилось, что катастрофа произошла из-за превышения скорости. Причиной называли «человеческий фактор»; в переводе на нормальный язык это означало переутомление или же наркотическое опьянение машиниста.

Прочитав, что поезд врезался в находившийся на путях бульдозер, Смит насупился.

– Откуда взялся бульдозер посреди железной дороги? – пробормотал он вслух.

В следующем отчете высказывалось предположение, что бульдозер принадлежал ремонтной бригаде, чинившей проложенный вдоль путей телефонный кабель. Вероятно, неповоротливая машина пересекала железнодорожное полотно и заглохла. Автор отчета особо отмечал, что свидетелей инцидента не было, равно как не было и сообщений о погибших или пропавших без вести ремонтниках.

– Чушь какая-то! – воскликнул Смит. – Рельсы проложены совсем рядом с водой, и бульдозер никак не мог пересекать дорогу в этом месте.

И тем не менее в сообщениях повторялось одно и то же: железнодорожное полотно перегородил бульдозер. Журналисты и не пытались выяснить, что он делал на путях. Их интересовали только голые факты, а объяснять как и что – обязанность специалистов.

Смит вызвал на дисплей информацию о происшествии в Биг-Сэнди.

Вроде бы ничего особенного: на переезде водитель автомашины попытался проскочить перед приближающимся поездом. Как ни печально, такие ситуации повторялись ежегодно.

Совсем иное дело – характер смертельного ранения машиниста Южной Тихоокеанской компании и последующая судьба поезда. Пожалуй, здесь не обойтись без тщательного расследования. Непонятно, почему эксперт НСБП в предварительном заключении утверждал, что погибший машинист находился в состоянии наркотического опьянения.

Именно поэтому Смит отправил Римо в Биг-Сэнди. Ясно ведь, что с расследованием в Мистике пока можно подождать. Там сейчас работают спасатели. И НСБП.

Ко времени, когда Римо позвонил из Техаса, глава КЮРЕ ничего нового не узнал.

– И кого там разбирает с утра, – проворчал он и потянулся к трубке синего телефонного аппарата.

– Смитти, мы кое-что установили.

– Ну?

– Машинист был обезглавлен.

– Я знаю.

– Нет. Вы думаете, что ему перерезало шею осколком стекла. А Чиун утверждает, что это дело человеческих рук.

– Что?!

– Кто-то снес ему голову мечом.

– Как вы сказали, Римо?

– Чиун считает, что машинисту отрубили голову мечом.

– Кто?!

– Пока непонятно.

– Нет уж, выкладывайте!

Римо буркнул в сторону:

– Папочка, объясни ему. Лучше ты сам все расскажешь...

В трубке послышался скрипучий голос мастера Синанджу:

– Император, я имею сообщить вам невеселые новости.

– Да, что такое?

– Ваши слуги пришли к выводу, что к делу причастны иностранцы.

Смит промолчал. Пусть Чиун сначала изложит суть дела, хоть и по-своему.

– Все преступления совершили японские агенты. Не исключено, что один-единственный японец.

– С чего вы взяли?

– В обоих случаях железную дорогу перегородили машины японского производства.

– Как вы узнали, мастер Чиун?

– В том месте, которое не без основания называется Мистиком, я самолично установил марку бульдозера. Это «хидео».

– Так. Фирма известная.

– А здесь, в краю ковбоев, трагическую развязку вызвал «ниндзя».

– Что? Вы сказали – ниндзя?

– Он имеет в виду джип «нишицу-ниндзя», – пояснил Римо.

– В наше время в Америке много японских машин, – осторожно возразил Смит. – Думаю, просто так совпало.

– Есть еще одно обстоятельство, о Император! В обоих случаях видны отчетливые следы катана.

– Катана? Я правильно расслышал?

– Вам известно это слово?

– По-моему, так назывался древний японский меч.

Чиун тотчас обернулся к ученику:

– Смит знает, что такое катана. Почему не знал ты? – упрекнул он.

Слышно было, как Римо устало ответил:

– Как-то не хватало времени выучить.

– С семьдесят первого года?

– Да отстань ты, папочка!

Глава КЮРЕ поспешил остановить спор мастеров Синанджу.

– Мастер Чиун, не могу себе представить, зачем...

– Есть и еще кое-что. Вчера на меня напал противник, равного которому я никогда не встречал.