Уоррен Мерфи - Белая вода

Ординарец капитана, перекрикивая нарастающий шум мотора, проорал:

– Вам придется лететь на наблюдение. Это приказ.

– Что здесь происходит, черт возьми?

– У нас тут две важные персоны. Капитан хочет показать береговую охрану лицом и выбрал самое симпатичное.

– Правда? Ладно, покажем!

Решительным шагом пройдя к «Фалькону», она через две ступеньки взлетела по трапу в салон.

– С каких это пор я стала авиатором? – рявкнула она так, что это сделало бы честь туманной сирене.

К ней протянулась чья-то рука и усадила ее в кресло. Не грубо, но очень твердо. Сэнди очень удивилась.

Люк закрыли. «Фалькон», гудя двигателями, вырулил на полосу и тут же истошно взвыл, взмывая в воздух.

Когда ее зад отошел от внезапного столкновения с креслом, Сэнди внимательно рассмотрела своих очень важных спутников.

Один из них был худощавый, одетый как на летнюю охоту на уток. Второй был старым, как скалы, одетый как на игру в маджонг. С виду он был китайцем, но одет был в малахитовое японское кимоно с изображением моржей анфас на тощей груди. Из широких рукавов кимоно выдавались длинные ногти такого зловещего вида, какие Сэнди видела только в кино о китайской мафии.

– Я Римо Пайк, – представился белокожий высокий парень. – А это Чиун.

Он показал визитную карточку. Там было написано «Национальная Служба Морского Рыболовства».

– И что из этого?

– Мы ищем подводную лодку, которая здесь прячется.

– Чью лодку?

– Это и есть проблема данного момента.

– А это не для военного флота работа? – резонно заметила Сэнди.

– Мы не хотим поднимать шум.

– Послушайте, все суда береговой охраны сейчас заняты в поисково-спасательной операции. А вы оттягиваете их себе.

– Ничего страшного. Пока вы ищете потерпевших бедствие, мы попытаемся отыскать подлодку.

Сэнди постаралась вложить в свой взгляд весь доступный ей скептицизм.

– А чем подлодка заинтересовала НСМР?

– Эта информация классифицирована как секретная, – сказал тот, которого звали Римо.

– Ладно, – объявила Сэнди, прыжком пересев на сиденье у окна. – Вы делаете свою работу, а я – свою.

– Нет проблем. Пилот получил нужный приказ.

– Спорить могу, что у моего начальника снова начался приступ миксололус церебралис.

– Это такая штука, от которой волосы снова отрастают?

– Вы имеете в виду «Моноксидил». Миксололус – это болезнь, по-простому – вертячка. Бывает иногда у рыб. Они теряют ориентировку и начинают вертеться и прыгать. Странно, что вы этого не знаете.

– Мы в НСМР новички, – вежливо заметил человек с азиатской наружностью.

– Угу, – понимающе протянула Сэнди и спросила: – Ихтиологи?

– Эта информация тоже засекречена, – быстро отреагировал Римо.

– Ихтиолог – это эксперт по рыбам, – невинно объяснила Сэнди.

– Мы разбираемся в субмаринах, – ответил Римо.

– Я – эксперт по рыбам, – заявил Чиун.

– А какова ваша специализация?

– Я их ем.

Сэнди вгляделась, пытаясь понять, шутит ли он. Морщинистое, как карта, лицо старика не выражало ни малейших признаков юмора. Она решила, что он из породы невозмутимых шутников, и вернулась к изучению поверхности океана под крылом. И лишь тихо, но с чувством произнесла себе под нос:

– Черт бы побрал этих долбаных рыбаков!

– Вы выражаетесь, как рыбная торговка, – сказал пожилой азиат.

– Держите свое мнение при себе. У меня своя работа, а у вас своя. Как у нас: «Выйти ты обязан, а вернуться – как хочешь».

– Это девиз службы береговой охраны? – спросил Римо.

– Нет. Наш девиз – «Семпер Паратус». Всегда готов.

– Будьте готовы сказать нам, если увидите подлодку.

– Вы глухой, или как? Я вам сказала, сами выглядывайте свою вонючую подлодку, а я буду высматривать эту затраханную рыбачью посудину.

– У вас очень грубый язык, – заметил Чиун. – Не могли бы вы пожалеть наши деликатные уши и придержать его?

– Перебьетесь. Я половину времени гоняюсь за рыбаками, которые либо нарушают закон, либо вляпываются в штормовую погоду. Тралят и тралят морское дно, пока на нем жизни останется не больше, чем на луне. Пока не сожрут последнюю рыбку в море – не успокоятся.

– Жадные свиньи, – отозвался Чиун.

– Чертовски верно, – сказала Сэнди, приникая к иллюминатору и беря в руки бинокль и планшет.

Римо занял позицию у противоположного иллюминатора, надеясь, что вынужденная посадка в воду не понадобится. Меньше всего ему хотелось еще одного вынужденного заплыва.

В пасмурном небе кружили чайки. Время от времени они камнем падали вниз, взбивали крыльями пену и снова взмывали ввысь, держа в острых клювах трепыхающихся сардин.

А высоко над ними мастер Синанджу перечислял свои потери.

– Мне обещали прислать пеструшку, – угрюмо проворчал он.

– Пеструшку?

– Арктическую пеструшку, – пояснил Чиун, сверяясь со свитком рисовой бумаги у себя на коленях. – Двадцать засолочных весов. Пеструшку лучше всего есть вяленой. – Указательный палец его правой руки, увенчанный точеным малахитовым рогоподобным ногтем, постучал по наклонным корейским иероглифам. – Обещали еще треску и сайду, сельдь европейскую и американскую, лосося и семгу из обоих океанов, морского окуня и морского леща, кефаль и форель, палтуса и камбалу. И еще рыбу-меч длиннее человеческого роста.

– А акулятину? – спросил Римо.

– Разумеется, нет!

– Это хорошо. Не люблю акулятины и не хотел бы снова ее есть.

– Ты пахнешь акулой.

– Одна из причин, почему я ее не люблю.

Они кружили над Атлантикой. Самолет береговой охраны спустился пониже. Пилот не обращал на них внимания, и лейтенант Сэнди Хекман – тоже, к большому удивлению Римо.

– Знаешь, – поделился он с Чиуном, – ее, кажется, ко мне не тянет.

– А почему ее должно к тебе тянуть? От тебя воняет акульей падалью.

– Я мылся.

– Запах санго исходит из твоих пор, и это неистребимо.

Римо бросил полный любопытства взгляд на лейтенанта Сэнди Хекман и задумался. До сих пор она не проявила к нему ни унции интереса. Это было весьма необычно, в особенности сейчас. С тех пор как Римо попал в обучение к мастеру Синанджу, он стал производить на женщин неотразимое впечатление. За последние несколько лет дошло до того, что ему приходилось от них отбиваться. Иногда – буквально. Ему это так надоело, что он решил предупреждать события и сразу нагонять холоду.

До сих пор успех был незначителен. Единственная женщина, которая не пыталась залезть на него без предисловий, оказалась лесбиянкой.

Лейтенант Хекман начинала его интересовать.

Римо подошел к ее посту возле иллюминатора.

Сэнди Хекман смотрела вниз, прильнув к биноклю. Она медленно обводила глазами морщинистый серо-зеленый океан, ища рыбацкие суда.