Александр Тамоников - Бой после победы

Железнодорожный экспресс «Москва — Переславль» прибыл на вокзал областного центра строго по расписанию, в 18.10. Из третьего вагона первым вышел Костя Ветров и тут же попал в объятия супруги. Лена заплакала, приговаривая:

— Вернулся! Как же мне, как же нам с сыном не хватало тебя! Костя!

Николай Горшков из тамбура, пропуская немногочисленных пассажиров экспресса, с удивлением наблюдал за встречей супругов. Его удивление объяснялось просто: Колян за все время, пока они добирались до областного центра, ни разу не видел, чтобы Костя воспользовался сотовым телефоном, а иначе предупредить супругу о дате и времени прибытия из «командировки» Ветров не мог. Но, получалось, Костя каким-то образом все же сумел связаться с Леной, и теперь они стояли на перроне, обнявшись, рассекая колонну пассажиров, выходивших из вагона.

Наконец они заметили Николая.

Лена, отстранившись от мужа, воскликнула:

— Коля! Что ж ты как чужой в стороне стоишь?

Горшков улыбнулся:

— Да вот любуюсь вашим счастьем и… завидую немного! Меня так встретить некому. Да и не так тоже некому!

Николай сошел на перрон. Лена поцеловала его в щеку:

— Сам же, Коля, виноват! Ведь столько рядом хороших, красивых девушек, давно бы женился. И сразу жизнь стала бы другой. Семья, она, когда по любви, самое главное в жизни.

Горшков не стал спорить, согласившись:

— Ты права, Лена, во всем права. И в том, что семья в жизни главное, и в том, что семейный человек мир воспринимает по-иному, нежели холостой. И даже в том, что девушек и женщин хороших, порядочных, красивых много, да вот только таких, как ты, мало! А мне других не надо! Попробовать, что ли, отбить тебя у Кости? Шучу! Да и не получится при всем желании.

Лена обняла мужа:

— Не получится, Коля!

Костя поднял сумку:

— Ну, что, к нам? По пути винца возьмем, отметим возвращение?!

Лена сказала:

— Ничего брать не надо! Стол уже накрыт!

Ветров взглянул на друга:

— Тогда на стоянку такси?

Николай кивнул:

— На стоянку! — И добавил: — Только, ребята, я к вам не поеду! И не выступайте! Не потому, что не хочу, а потому, что мешать вам не желаю. Молодые, соскучились друг по дружке, не до гостя вам.

Константин воскликнул:

— Да какой ты гость, Коля? Хорош, в самом деле, ломаться, да? Сначала Голь в Москве отвалил, дела у него, видишь ли, теперь ты мозги пудришь. Едем к нам, и никаких гвоздей!

Но Николай вновь отказался:

— Нет! В следующий раз заеду как-нибудь. Да хотя бы в ближайшее воскресенье. Вот тогда и погощу денька три, а сейчас ловим тачку, бросаете меня на выездном посту ГАИ, и гуд бай, расстаемся! У меня в Кантарске дела!

Костя напомнил:

— Ты же в отпуске? Да и не время сейчас заниматься делами, тем более что доберешься ты до своего Кантарска не ранее девяти часов.

Николай поднял указательный палец правой руки:

— Это, Костик, смотря какие дела! Есть такие, что только ночью и делают!

Ветровы рассмеялись:

— Ах ты, хитрец! А прикидывался: такую, как Лена, еще не встретил. Так бы и сказал, что зазноба ждет!

— Считай, сказал!

Николай поднял свой баул, и Ветровы с Горшковым пошли в обход здания старого железнодорожного вокзала, к стоянке такси.

Машину наняли сразу, не выходя с перрона. Подошел пожилой мужчина, спросил:

— Куда едем?

Николай, как всегда, не мог обойтись без прикола, это у него было в крови, ответил:

— В Турцию! Отвезешь, отец?

Но и мужчина оказался с юмором:

— Отчего не отвезти? Денег на проезд хватит? Если хватит, поехали. Сам на иноземцев с удовольствием посмотрю. А то у нас полгорода, наверное, в эту Турцию мотается, кто за шмотками, кто за побрякушками разными, кто отдохнуть, на берегу моря поваляться! Я там не был. Так что плати, парень, в оба конца, и вперед!

Колян похлопал таксиста по плечу:

— В Турцию, отец, в другой раз смотаемся, а сейчас надо на выездной пост ГАИ, тот, что по трассе на Кантарск, потом по адресу, который молодая пара назовет, а потом меня в Кантарск подбросишь! Пойдет такой расклад?

— Отчего нет? У нас как сейчас? Клиент всегда прав. Желание клиента закон, только при чем здесь ГАИ? Милиционер, что ли?

— Угадал! Мент я, отец! Лейтенант!

— Так у меня сын тоже опером служит, в угро! Московского района! Капитана недавно получил! — не без гордости сказал водитель такси.

По дороге к дому Ветрова познакомились.

Таксист представился Иваном Сергеевичем, пояснив:

— Нас в семье четверо братьев было. А родился в деревне Копны, ее сейчас и на карте уже, наверное, нет, вымерла деревня-то. В глухомани, в лесу, стояла, в школу, помню, пехом верст десять ходили гуртом. Так вот братьев звали Петькой, Саней и Лехой! Меня же, как и остальных пацанов в деревне, Иваном нарекли. Почему поголовно так называли, не пойму! Мода, что ли, такая была?

Николай проговорил:

— У меня отец тоже Иван!

— Он не из наших краев?

— Нет, семенихинский!

Водитель взглянул на Коляна. О чем-то подумав, спросил:

— А как твоя фамилия, лейтенант? Горшков.

Колян удивился, как, впрочем, и Костя с Леной.

— Как догадался?

— Так от сына слышал, что участковый в этой самой Семенихе — Герой России, один такой мент на область, боец пятой роты, что в Чечне пять лет назад полегла. Значит, ты и есть Горшков?

— Горшков, Горшков! Не думал, что известностью пользуюсь!

— Да как же? О тебе, твоих товарищах по той роте в свое время и газеты писали, и по «ящику» передачи показывали. Мы еще тогда говорили, — смотри, и наш земляк в той бойне оказался. Не подвел!

Николай кивнул:

— Не подвел! В пятой роте, отец, и приданных ей взводах никто не подвел! Были, правда, несколько трусов, решивших к духам переметнуться, так те своими головами за трусость расплатились. Кончили их моджахеды. Предательство оно и в Африке предательство!

— Да? Об этом не слышал!

— Ну и считай, что этого не было! Потому как все остальные стояли до конца!

— А ваш ротный на себя огонь артиллерии вызвал, правда?

— Правда!

— Да, вот не думал, что участника того боя в клиенты заполучу!

Николай усмехнулся:

— Так ты, отец, не одного участника заполучил, а двоих! Сзади второй сидит!

Таксист обернулся:

— Серьезно?

— Серьезней не бывает!

— Ты смотри! А я гляжу, вроде не родня вы, а как будто и не чужие! Заметно.

— А мы и есть не чужие! Мы роднее братьев!

— Понятно, раз через такое прошли! И как у вас сил хватило сутки оборону держать? Ведь боевиков, как писали, тысячи было?

— Хватило! Злость помогла. И еще то, чего словами не передашь!

Таксист повторил:

— Понятно! Много ли пацанов уцелело? Извиняюсь, конечно, за вопрос!

Николай ответил: