Кейт Дуглас - Спецкоманда SEAL. Абордаж

— Просрали, сэр?

— Именно просрали. Мы ведь не захватили корыто, нет?

— Мы заблокировали компьютер у япошек, мы трахнули к чертовой матери их гребной вал. Это уже кое-что, сэр, разве не так? И взяли двух «языков». Пусть даже они не танго, отделу «Джи-2» это даст до черта информации о том, что же творится на корабле.

— Может, и так. Но нам не удалось выполнить приказ, Шеф. Это явно не понравится в Литтл-Крик. Очень уж ставки велики.

Последние двадцать минут, глядя на звезды, он размышлял, как все это отзовется. Отец скорее всего использует сию историю как повод для того, чтобы заставить его уйти из Отрядов — только потому, что сыну конгрессмена никак не пристало огорчать папочку. Черт, капитана Кобурна теперь могут просто принудить гнать Блэйка Мёрдока поганой метлой. Если только у «Джи-2» не появится к завтрашнему полудню новых вопросов, их могут отправить на берег. Судя по тому, что он слышал от офицеров-морпехов с «Нассау», дело теперь целиком передается морской пехоте.

— Ну, если вас интересует мое мнение, лейтенант, — произнес Маккензи, — вы чертовски здорово там сработали. Ребята тоже так считают, все до одного. Мне казалось, вам стоит знать об этом, — он козырнул, повернулся и скрылся в глубине ангара «Нассау», оставив ошеломленного Мёрдока салютовать пустому пространству.

Уважение Маккензи и других Котиков его взвода значило для него сейчас больше, чем любая похвала адмирала Бейнбриджа.

Пора, решил он, подумать не о собственном будущем, а о ребятах. Они должны знать, что он о них думает.

Он повернулся и пошел за Маккензи в ярко освещенное чрево «Нассау».

16.10 (13.10 по Гринвичу)

Моторная яхта «Белуга».

Индийский океан, в 380 милях к югу от Сокотры.

Они пересекли экватор в предрассветные часы, во вторник. Все эти дни Джин приставала к Полу насчет того, что происходит, но ни Пол, ни их хозяева не имели об этом ни малейшего представления.

— Скорее всего террористы, — говорил время от времени Карл. Но, не считая жуткого зрелища плавающих в нефтяном пятне тел неделю назад, никаких других свидетельств не поступило. Никаких официальных заявлений, никаких демаршей — только отдельные сообщения в выпусках новостей о загадочной смене курса «Йюдюки Мару». Радиопередачи с Мадагаскара и Сейшел, дошедшие до экипажа «Белуги», подтверждали, что на экране их радара действительно корабль с плутонием. Но единственными достоверными сообщениями с места событий были их собственные.

А уж Джин-то хорошо знала, как мало им известно.

Последние несколько дней Пол, Руди и Карл все спорили, не стоит ли подойти к японскому кораблю поближе, чтобы предупредить его команду. Пол и Карл опасались, что, если корабль захвачен, то «Белуга» и вся ее команда здорово рискуют. Одна очередь из тяжелого пулемета превратит яхту в тонущий обломок. Руди же упорствовал, что террористам нужен только рупор для провозглашения своих политических целей... а кто может служить лучшим рупором, как не Руди Колер? Впрочем, хотя Руди владел «Белугой», он не брал на себя ответственность втягивать их в эту историю. Джин казалось даже, что при всей своей репортерской хватке Руди все же побаивался во что-нибудь вляпаться.

Женщины по большей части держались в стороне от споров, хотя друг с другом только об этом и говорили. Солнечные ванны продолжались, хотя теперь они загорали меньше и никогда в полдень. В конце мая на экваторе солнце жжет немилосердно.

Террористы... Джин не хотела иметь дело с террористами. Она не сомневалась, что в ночь на понедельник слышала стрельбу, хотя Руди убеждал ее, что за тридцать миль в открытом океане не услышишь ничего. И все же она слышала ЧТО-ТО незадолго до полуночи: низкий, гулкий двойной грохот на севере. Конечно, не исключено, что это гром... только вот небо оставалось совершенно чистым.

В конце концов решили подойти поближе, но не слишком. Согласно последним выпускам новостей — а теперь над ними то и дело летали самолеты с корреспондентами ведущих агентств — «Йюдюки Мару» сбавил ход до десяти узлов, скорее всего из-за неполадок с машинами. За ночь расстояние между ним и «Белугой» заметно сократилось, и «Йюдюки Мару» почти все время виднелся точкой на горизонте. Если верить Виктору, их разделяло не больше десяти миль.

— Джин! — помахала ей лежавшая рядом с Гертрудой на пляжном коврике Хельга. — Джин! Давай к нам!

Махнув в ответ рукой, она полезла по лесенке на крышу рубки. На ней не было ничего, кроме трусиков от бикини; каким-то образом за эти несколько дней она избавилась от стеснительности, так мучавшей ее в первые недели плавания. Может, это исходящее от плутониевого судна ощущение опасности так изменило ее? Или пресловутая неуверенность заставляла ее держаться поближе к остальным, ставшими ей чем-то вроде семьи? Растянувшись на полотенце, она взяла у Гертруды флакон масла от солнечных ожогов и начала натираться.

— Что слышно? — поинтересовалась Хельга. — Снова ничего?

Джин только что вышла из крошечной радиорубки «Белуги» — их единственного окна в мир через антенну спутниковой связи.

— Си-эн-эн выдало историю, будто пару дней назад американские коммандос безуспешно пытались захватить корабль с плутонием, — ответила Джин. — Пентагон это отрицает.

— А про них... про этих? — Гертруда ткнула пальцем в сторону далекого судна. Теперь уже никто на борту «Белуги» не сомневался в том, что «Йюдюки Мару» захвачен террористами, но почему-то все боялись заговаривать об этом открыто. Безликие захватчики, кем бы они ни были, именовались исключительно как «эти».

— Про этих ничего. Хотя нет, проскочило некое любопытное сообщение. Похоже, Иран обвиняет Штаты в том, что они захватили один из его военных кораблей. Танкер «Ормуз».

— Ах, — брезгливо произнесла Хельга. — Так кто же кого терроризирует?

— Белый дом и Пентагон все отрицают.

— Ну конечно, — Гертруда скорчила гримасу. — Что с них взять? Милитаристы! — слово, которое на большинстве языков произносится одинаково, прозвучало у нее со всей гортанной твердостью немецкого прононса. — Ну когда твоя страна поймет, что «холодная война» окончена, а место милитаризма — на свалке?

Джин мотнула головой в сторону далекого корабля.

— Возможно, когда ЭТИ поймут, что бессмысленно использовать террор как политическое оружие.

— Но какой смысл в захвате иранского танкера? — удивилась Хельга. — Может, они перепутали цели?

— Хотелось бы мне знать... — Джин наклонила голову. — Бессмыслица какая-то, — она задумчиво посмотрела на север. Оттуда по ультрамариновой водной глади что-то двигалось.

— Джин? — спросила Хельга. — Что это?