Эрл Гарднер - Дело бывшей натурщицы

— Доброе утро, мистер Холлистер. Как дела?

— Не слишком хорошо.

— В каком смысле?

Эта свидетельница, Максин Линдсей…

— Да, в чем дело?

— Я анализировал ситуацию и пришел к выводу, что мы полностью зависим от нее, от ее показаний.

— Ну и?.

— Поначалу я полагал, что все дело будет вращаться вокруг самой картины, той, что Рэнкин продал Олни, и главным будет доказательство ее подлинности.

— Совершенно верно.

— Однако, как оказывается, вопрос о подлинности картины уже не стоит. Сейчас дело принимает другой оборот, и главным будет доказательство того, говорил ли Дюрант, что картина является подделкой. Сейчас, как нам кажется, все зависит от показаний одной свидетельницы. Как раз сегодня утром, в восемь тридцать, на совещании фирмы при обсуждении стоящих перед нами проблем мистер Уортон, наш старший компаньон, говорил об этом. Он подчеркнул, что весь процесс сведется к доказательству того, говорил ли Дюрант эти слова, а это, в свою очередь, зависит от показаний одной свидетельницы.

— Ну что же, показаний одной свидетельницы может быть вполне достаточно.

— А у вас нет сомнений в ее желании помочь следствию?

— А почему они должны у нас быть?

— Предположим, — продолжал Холлистер, — что… ну, что свидетельница выходит замуж за Коллина Дюранта до начала судебного разбирательства. Тогда она не сможет давать показания против собственного мужа, и мой клиент окажется в очень сомнительном положении.

— А вы располагаете какой-то информацией для подобных заключений? — спросил Мейсон.

— Информации нет, просто один из компаньонов поднял этот вопрос.

— У меня нет компаньонов, Холлистер, и поэтому нет необходимости проводить совещания с людьми, которые выдумывают несуществующие проблемы.

— Я подумал, что вам будет небезынтересно знать наше мнение по этому делу, — сухо сказал Холлистер.

— Ну хорошо, тогда почему бы прямо сейчас и не разрубить этот гордиев узел? Давайте открыто спросим у Дюранта, заявлял он или нет в присутствии Максин Линдсей, что картина Филиппа Фети, висящая в салоне яхты Отто Олни, подделка.

— Я уже думал об этом.

— И что вас смущает?

— Пока не знаю. Мне надо обсудить этот вопрос с компаньонами.

— Так обсудите. Если этот парень скажет, что никогда ничего подобного не говорил, — это одно дело. Если скажет, что говорил и что это подделка, — тогда другое. В любом случае надо выяснить… А все-таки почему вы подумали, что она может выйти замуж за Дюранта?

— Ну, мы просто перебрали варианты, какой оборот может принять дело, каковы наши возможности. Если что-то произойдет, то… Если наш клиент окажется в опасном положении, нам это очень не понравится, мистер Мейсон.

— Мне бы это тоже не понравилось.

— Ну что ж, я рад, что имел возможность переговорить с вами. Чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что необходимо уточнить наши позиции. И сейчас первостепенным является выяснение намерений Дюранта. Пожалуй, этим мы и займемся.

— Да, займитесь.

Он повернулся к Делле Стрит и сказал:

— Мы сейчас оказались на коврике, который из-под нас в любой момент могут вытащить.

— И что же нам делать?

— Прибить коврик гвоздями. И тот, кто вздумает его тащить, рискует поломать ногти.

— А что сейчас будем делать?

— А сейчас, — сказал Мейсон, — мы тихонько, чтобы никто не видел, выскользнем из конторы, пойдем на квартиру Максин Линдсей и посмотрим, что там нас ожидает.

— Вы имеете в виду канарейку?

— И канарейку тоже. А пока мы будем ее искать, пройдемся по всей квартире с частым гребнем. Надо найти хоть что-нибудь, за что можно зацепиться.

— А что потом?

— А потом мы спросим мистера Холлистера из «Уортон, Уортон, Косгроув и Холлистер», нужен ли ему расширенный совет в данном случае.

— А кто войдет в этот совет?

— Я, — сказал Мейсон. — Как раз подходящее время вмешаться. Мы берем показания у Коллина Дюранта. Задаем ему серию самых неожиданных вопросов. Ну, например, случалось ли ему прежде представать перед судом за то, что он называл какую-либо картину подделкой? Называл ли он картину Филиппа Фети из коллекции Отто Олни подделкой? Потом мы поинтересуемся, давно ли он знаком с Максин Линдсей. Был ли женат? Спросим имена его бывших жен. Наведем справки, где он разводился.

— И все это существенно?

— Конечно, существенно. Если этот парень рассчитывает смотаться отсюда в Орегон, жениться там на Максин, а потом как ни в чем не бывало предстать перед нами, то мы этому помешаем. Надо проверить, со всеми ли женами он надлежащим образом развелся. А если нам удастся обнаружить, что какой-то развод недействителен, то, как только он надумает жениться на Максин, мы арестуем этого проходимца за двоеженство, а ее заставим подтвердить, что она не является законной женой Коллина Дюранта. Похоже, этот парень имеет склонность к подобного рода аферам, и если это на самом деле так, то могут быть и другие случаи, когда он женился на свидетельницах, чтобы помешать их показаниям.

— А что наводит вас на мысль о том, что они собираются встретиться в Орегоне и пожениться там?

— Хорошо. Давай подумаем. Где Коллин Дюрант? Он не ночевал дома, машины его тоже нет, и Максин была в такой спешке… Она торопилась уехать прошлой ночью. Наверняка у них где-то была назначена встреча.

— Да, вроде бы начинает проясняться, — согласилась Делла Стрит.

— Собирайся, поедем.

— Полу будем говорить, куда мы идем?

— Мы никому не скажем.

Когда они уже были в машине Мейсона, Делла сказала:

— Она сама дала мне ключ. Значит, все, что мы будем делать там, в рамках закона, да?

— Она дала тебе ключ, чтобы ты забрала канарейку, но что-то мне подсказывает, что тебе будет нелегко найти корм для нее, и для этого придется хорошенько осмотреться вокруг, пока не найдешь, где она его хранит.

Делла подсказала:

— На кухне?

— От такой девушки, как Максин, можно ожидать чего угодно. Ей ничего не стоит хранить корм и в спальне, и в туалете. Он может также оказаться в чемодане или ящике стола. Пакетик с просом можно хранить где угодно. А потом еще витамины… Чтобы канарейка была здоровой, ей просто необходимы витамины.

— Итак, мы будем искать корм для канарейки по всей квартире.

— Не просто по всей квартире, Делла. Мы обшарим каждый уголок этой квартиры.

Какое-то время они ехали молча. Делла Стрит, наверное, продумывала всевозможные варианты. Молчание прервал Мейсон:

— Больше нельзя действовать вслепую, Делла. След и так слишком отчетлив. Над тем фактом, что «Уортон, Уортон, Косгроув и Холлистер» начинают беспокоиться, стоит задуматься. Если это вымогательство, то пора уже появиться на сцене адвокату Дюранта.

— И вы думаете, Олни будет платить?