Эрл Гарднер - Дело бывшей натурщицы

— Я так сформулирую вопрос, Максин, — продолжал Мейсон. — Я покажу вам картину, которая предъявлена для опознания. Вы видели картину, когда ее внесли в зал заседаний?

— Да.

— Теперь слушайте вопрос внимательно, Максин. Является ли эта картина, которую я вам сейчас показываю и которая зарегистрирована под номером один, той же самой, которую вам показал Дюрант, велев передать Рэнкину, что это подделка.

— Я не знаю.

— А не могли бы вы подробнее ответить на этот вопрос?

— Хорошо, я скажу так. Эти картины абсолютно похожи. Если это не та самая картина, то она выглядит абсолютно идентично.

— Тринадцатого вечером у вас было продолжение разговора с Дюрантом?

— Да.

— В котором часу?

— Около шести часов вечера.

— И что сказал вам Дюрант на этот раз?

— Мистер Дюрант велел мне убираться из города как можно быстрее, не оставляя никаких следов, не останавливаться, не брать ничего с собой, уезжать и все.

— Когда он велел вам уехать?

— Через час. Он сказал, что я не должна задерживаться в своей квартире.

— У вас был разговор о деньгах?

— Я сказала ему, что у меня нет денег на дорогу, и он ответил, что постарается раздобыть. Он велел мне ждать его возвращения в течение часа. Если он сможет достать денег, то привезет их, а если его не будет, то я должна уехать хоть на попутных машинах или телеграфировать сестре и просить денег.

— У вас есть замужняя сестра, проживающая в Юджине, штат Орегон?

— Да.

— Вы сообщили мистеру Дюранту о вашем разговоре с мистером Рэнкином по поводу картины в главном салоне яхты Отто Олни, которую приписывают кисти Филиппа Фети, но которая, по мнению Дюранта, является всего лишь заурядной подделкой?

— Да.

— А вы сказали ему, на что пошли в связи с реакцией и действиями Рэнкина?

— Да, я поставила его в известность о даче письменных показаний под присягой, где сообщила о мнении Дюранта относительно картины.

— И после этого он велел вам как можно быстрее убраться из города?

— Да.

— Теперь я намерен спросить вас, Максин, имел ли мистер Дюрант какую-то власть над вами?

— Да.

— Он знал какую-то тайну и угрожал раскрыть ее, если вы не подчинитесь его воле?

— Да.

— А сейчас, с позволения суда, я бы хотел предъявить картину в качестве вещественного доказательства.

— Мы против предъявления картины в данный момент, — возразил Гамильтон Бюргер. — Нечего нам показывать, что это поддельный Филипп Фети, нечего показывать, что она когда-то висела в салоне Отто Олни…

— А мы и не утверждаем, что она там висела, — прервал его Мейсон. — Мы как раз этого не думаем.

— Что? — переспросил судья Мэдисон, явно озадаченный.

— Если суд позволит, — продолжал Мейсон, — я думаю, что все гораздо сложнее и не ограничивается тем, что лежит на поверхности.

— Конечно, с позволения суда, — выступил Гамильтон Бюргер, — все это кажется не имеющим отношения к делу, если только защита не покажет мотивацию убийства и мы не разовьем эту тему на перекрестном допросе. Однако давайте предположим, что покойный был мошенником, который замышлял что-то против мистера Олни, или мистера Рэнкина, или обоих. Так что же — это дает обвиняемой лицензию на убийство? У нас пока не объявлена охота на мошенников и шантажистов.

— Факт остается фактом, мистер Мейсон, пока эта картина слишком изолирована от всего нашего дела, — сказал судья Мэдисон. — Другими словами, свидетель показал, что покойный заплатил ему за изготовление нескольких картин. Но этот же свидетель сказал, если только я правильно его понял, что ему заказали эту картину, но кто именно, он не говорил. Теперь обвиняемая показывает, что эта картина на первый взгляд та же самая, что и в салоне на яхте, та, которую Дюрант назвал подделкой. Но пока мы не установили, является ли она копией, подделкой или оригиналом.

— Вот именно, — подтвердил Мейсон, — именно это я и хочу установить.

— Ну что ж, действуйте, — разрешил судья Мэдисон. — Если исходить из показаний, это может быть оригинал. Для копии она слишком хороша.

— Для того чтобы установить, что это такое, — нахмурился Мейсон и сделал вид, что неохотно уступает в этом вопросе, — мне придется попросить обвиняемую временно уступить свое место предыдущему свидетелю, Горингу Гилберту.

— Очень хорошо, — сказал судья Мэдисон, — если на этот раз вы хотите предъявить картину в качестве вещественного доказательства, мы проведем ее предварительный осмотр. Вы можете пройти в зал, мисс Линдсей, а мистер Гилберт займет ваше место.

Гамильтон Бюргер сделал попытку приподняться, чтобы возразить, но после минутного колебания сел на место.

Мейсон, покусывая губу, как будто от досады, повернулся спиной к Гамильтону Бюргеру и ободряюще подмигнул Делле Стрит.

Гилберт опять поднялся на свидетельское место.

— Вы получили заказ сделать копию картины, которая находится на яхте Отто Олни?

— Да.

— И вы сделали эту картину?

— Да.

— Посмотрите на полотно, которое я держу в руках и которое зарегистрировано в журнале вещественных доказательств защиты под номером один, и скажите — это та самая картина?

— Да.

— Вам за нее заплатили?

— Да.

— Сколько?

— Две тысячи долларов.

— Как вам заплатили?

— Разве мы с этим не покончили? — спросил судья Мэдисон.

— Это всего лишь предварительное слушание, и я хочу быть уверенным, что акценты расставлены верно, — сказал Мейсон, исподтишка взглянув на часы.

— Очень хорошо, очень хорошо. Продолжайте, — разрешил судья Мэдисон.

— Мне заплатили две тысячи долларов наличными, я получил двадцать стодолларовых банкнотов.

— И вы сделали эту копию?

— Да.

— Думаю, это все вопросы, которые я хотел задать свидетелю, — заключил Мейсон. — Насколько я понимаю, у обвинения нет желания проводить перекрестный допрос.

— Напротив, — отреагировал Гамильтон Бюргер, — обвинение обязательно будет проводить допрос этого свидетеля. А пока обвинение намерено дать защите полную свободу задавать вопросы обвиняемой и одновременно возразить против введения в следствие этой картины. Она абсолютно ни с чем не была увязана.

— Пока картина была только представлена для предварительного осмотра, — возразил судья Мэдисон. — Это ограниченное судебное разбирательство, пока закладывается основа дела, расставляются акценты.

— Именно поэтому я и хочу провести перекрестный допрос свидетеля.

— Очень хорошо, продолжайте, — приказал судья Мэдисон. — У нас есть еще несколько минут до перерыва.

— Я не уверен, что смогу провести перекрестный допрос до перерыва.

— Хорошо. Начинайте задавать ваши вопросы.

— Когда вы впервые говорили с Дюрантом об изготовлении копии этой картины? — начал Гамильтон Бюргер.