Эрл Гарднер - Дело разведенной кокетки

— Прошу представить доказательства, — перебил его судья Осборн. — У Суда нет времени на побочные дела, но вы знаете Суд достаточно, чтобы быть уверенным, что Суд с радостью встретит любую легальную попытку выяснить правду.

— Очень хорошо, — издевательски сказал Бергер. — Защитник обещал не выражать протестов. Я представляю вначале предварительное доказательство — «корпус деликти» — сообщая, что Хартвелл Л. Питкин работал у Стефана Арджила в качестве лакея и шофера, что пятого числа этого месяца он был застрелен из револьвера Смит и Вессон номер «С шестьсот пятьдесят восемьдесят восемь». Вызываю свидетеля лейтенанта Трэгга.

Трэгг зная место свидетеля, сказал, что работает в Отделе по раскрытию убийств, что пятого числа этого месяца его вызвали в гараж позади дома на Соут Гондола номер семьсот девятнадцать и что он нашел там тело Хартвелла Л. Питкина. Затем он описал тело, его положение и сообщил, что было сделано.

— Около правой руки убитого лежал револьвер? — спросил Бергер.

— Да, — подтвердит Трэгг. — Это был Смит и Вессон тридцать восьмого калибра, номер «С шестьсот пятьдесят восемьдесят восемь». С него пытались удалить все номера, но один из номеров просмотрели. В барабане было пять патронов и одна гильза.

— Это тот револьвер? — спросил Бергер, показывая ему оружие.

— Да, это тот.

— Высокий Суд, прошу записать этот револьвер для опознания.

— Хорошо, будет записан.

— Вы говорите, лейтенант, что этот револьвер был найден около тела?

— Да, но парафиновый тест показал, что покойник не воспользовался этим оружием. Кроме того, из раны на голове вытекло много крови. Мы нашли револьвер лежащим в луже крови. Следы крови найдены лишь с одной стороны револьвера, той которая соприкасалась с полом. Руки покойного были забрызганы кровью, а револьвер нет. Мы не нашли так же никаких отпечатков пальцев на наружной стороне.

— А на внутренней? — спросил Бергер.

— На внутренней, да. И, как впоследствии установлено, это был отпечаток указательного пальца мужчины.

— Какого мужчины? — спросил Бергер.

— Перри Мейсона, — ответил Трэгг.

— У вас есть эти отпечатки пальцев здесь?

— Да.

— Высокий Суд, — сказал Бергер извиняющимся голосом, — может быть это не соответствующий способ предъявления доказательств. Я должен показать вначале фотографию отпечатка пальца, найденного на револьвере, а потом фотографию мистера Мейсона и сравнить их, но так и речи быть не может об опознании отпечатка и…

— Я не вношу протеста, господин окружной прокурор, — перебил его Мейсон. — Пожалуйста, делайте так, как вы считаете нужным.

— Благодарю, — саркастически сказал Бергер. — Лейтенант Трэгг, если у вас есть фотографии этих отпечатков, присоединим их к доказательствам. Вещественное доказательство «А»: отпечаток пальца, снятый с внутренней стороной револьвера. Вещественное доказательство «Б»: отпечаток правого указательного пальца мистера Мейсона. Вы можете описать обстоятельства, при которых вы получили отпечаток пальца мистера Мейсона?

— Это было в четверг, шестого числа. Я отправился к мистеру Мейсону с мистером Гоушеном…

— Назовите его полное имя.

— Карл Эверт Гоушен.

— Вы разговаривали с мистером Мейсоном?

— Господин окружной прокурор, вы не считаете, что это совершенно не относится к делу? — спросил судья Осборн.

— Я считаю, что это имеет кое-что общее с делом. Мистер Мейсон не заявляет протеста.

— Я понимаю положение мистера Мейсона. Однако, у меня нет желания слушать о доказательствах не связанных с делом и основанных на сплетнях.

— Это не сплетни, это касается существа дела.

— Да? Тогда прошу продолжать.

— Мистер Гоушен был тогда с вами, — сказал Бергер. — Кто еще?

— Обвиняемая, Люсиль Бартон, мистер Артур Колсон, который, как все на это показывает, был связан с покупкой орудия преступления и полицейский в штатском.

— Мистер Мейсон согласился дать отпечаток своего пальца?

— Да.

— Как он объяснил, что отпечаток его пальца оказался на револьвере?

— Он признался, что воспользовался ключом, присланным по почте, чтобы войти в квартиру Люсиль Бартон в день убийства.

— Господа, господа, — перебил судья Осборн. — Несмотря на отсутствие протестов со стороны зашиты, я считаю, что…

— Но он признался в том, что видел этот револьвер в квартире обвиняемой! — сказал Бергер.

— Какой-то револьвер, — поправил его Мейсон.

— Револьвер, похожий на этот, — отпарировал Бергер. — Это наверное имеет значение и существенно в этом деле.

— Да, я думаю, что так, — согласился с ним судья Осборн. — Продолжайте.

— Тогда я сказал мистеру Мейсону, — говорил Трэгг, — что мистер Гоушен является свидетелем, который заметил во время, когда было совершено убийство, двух людей около гаража, в котором было найдено тело. В одной из этих особ Гоушен опознал обвиняемую. С ней был мужчина, похожий на мистера Мейсона. Я попросил мистера Мейсона встать, чтобы мистер Гоушен мог увидеть, был ли он тем, которого свидетель видел около гаража, но мистер Мейсон отказался.

— Вы хотите сказать, что он отказался встать? — отозвался напыщенно Бергер, придавая голосу тон недоверия. — Вы хотите сказать, что мистер Мейсон, юрист и адвокат, не согласился встать, чтобы позволить свидетелю увидеть, был ли он тем, кто сопутствовал…

— Считаю, что вопрос является риторическим и ответ на него уже был получен, — перебил его судья Осборн. — Суд хочет удержать этот допрос в рамках закона. Это действительно особое положение, когда защитник отказывается от внесения протестов.

Здесь судья Осборн неодобрительно посмотрел на Мейсона.

— Высокий Суд, — сказал Мейсон, — нет сомнения в том, что окружной прокурор говорит нападение на мою репутацию при помощи инсинуаций и различных намеков. Он знает, конечно, что в зале суда находятся представители прессы. Он полностью отдает себе отчет в том, что провоцирует мои протесты, хочет вызвать впечатление того, что я пытаюсь скрыть правдивые факты. Поэтому я оставляю ему свободу действий. Если он знает какие-нибудь факты, пусть назовет их.

— Подумав, я понимаю и ценю вашу позицию, мистер Мейсон. Однако, Суд не может становиться местом оскорблений, — сказал судья Осборн.

— Высокий Суд, это не личные оскорбления, — запротестовал Гамильтон Бергер. — Это ведет к самому существу дела.

— Ну, тогда добирайтесь до этого существа, — нетерпеливо сказал судья Осборн.

— Ну, и как, господин лейтенант, мистер Мейсон потом пытался сделать невозможным опознание свидетелем Гоушеном? Вы пытались довести опознание до конца?

— Конечно.

— Что вы сделали в этом направлении?

— Мы ждали в машине перед входом в здание, в котором находится офис мистера Мейсона. Мистер Гоушен Был со мной. Я сотрудничал с репортерами, которые караулили выход и должны были сигнализировать мне, если бы мистер Мейсон попытался выйти оттуда.