Эрл Гарднер - Дело мифических обезьян

— Вы придете в суд в два часа, — повторил Мейсон. — Если же нет, я скажу судье, почему ваше присутствие необходимо, и потребую отложить слушание.

— А почему оно так необходимо?

Мейсон усмехнулся:

— Потому, что вы должны подтвердить перед судом, что вы находились в том коттедже, когда туда приехала Глэдис Дойл, и что все то, что она рассказала, является правдой, что спустя некоторое время после полуночи вы вышли из коттеджа и вытащили ее машину из грязи, проехали мимо дома, развернули машину в обратную сторону и, будучи опытным водителем, оставили в стороне эту колдобину, в которой первый раз завязла машина. Полагаю, что, вытаскивая ее, вы использовали джип, но точно не знаю и поэтому не могу утверждать. После этого вы возвратились в коттедж и постарались уничтожить там все отпечатки пальцев, выключили печь и уехали, оставив Глэдис Дойл в спальне. Возможно, вы расскажете суду и еще кое-что. Не могу утверждать. Не исключено, что вам известны кое-какие факты, которые помогли бы моей подзащитной… Ну, а если вы не явитесь в суд по повестке, я просто-напросто обвиню вас в убийстве Джозефа Мэнли… А теперь прошу меня извинить: меня ждут к обеду. — И Мейсон быстро зашагал по улице.

Войдя в ресторан, он тут же прошел в малый зал и присоединился к Полу и Делле, которые уже обедали.

— Ну как? — поинтересовалась она. Мейсон улыбнулся:

— Пол, когда твой человек появится на стоянке и не увидит меня, он догадается позвонить сюда? Скажи ему, чтобы он возвращался. Я дождался нашего «господина инкогнито» и сделал все, что требовалось. А теперь, друзья, ешьте в свое удовольствие, но в темпе. Желательно приехать в суд не в два, а как можно раньше, у меня есть дело.

— Какое? — поинтересовался Дрейк.

— Со мной там собирается поговорить один хорошо одетый джентльмен с кейсом в руке. Ну, а потом для меня не явится неожиданностью, если у Харви Эллингтона тоже возникло желание перекинуться со мной парой слов до начала заседания. И, наконец, вполне возможно, что нас осчастливит своим присутствием сам окружной прокурор мистер Гамильтон Бюргер!

Делла повернулась к ошарашенному Дрейку.

— Оказывается, наш Перри все же разыскал того человека, который находился в коттедже вместе с Глэдис Дойл! Браво, Перри!

Перри Мейсон вошел в зал суда без десяти минут два.

Навстречу ему со скамьи поднялся высокий стройный человек, одетый в серый костюм, с чемоданчиком в руке.

— Мистер Мейсон? — спросил он.

Тот, проходя между рядами, быстро обернулся:

— Совершенно верно.

— Разрешите представиться: меня зовут Дартли Б. Ирвин.

Мейсон пожал ему руку:

— Слушаю вас, мистер Ирвин!

Тот быстро оглянулся, сунул руку в карман, вынул кожаный футлярчик и открыл его. Сверкнул золотой значок.

Мейсон внимательно осмотрел этот значок со всех сторон, потом с серьезным видом кивнул.

— Не хотелось бы беспокоить вас, — сказал Ирвин. — Но вы вызвали в суд одного из наших людей.

— Разве? — удивленно переспросил его Мейсон.

— Да… Ричарда Джилмена.

— Он один из ваших людей?

— Да. Он не может давать свидетельские показания.

— Почему?

— Потому что он выполняет очень важное секретное поручение. Если он поднимется на свидетельское место и станет давать показания, он неизбежно вынужден будет коснуться сущности своего задания, раскроет себя, ну а это равносильно провалу.

— Провалу чего?

— Провалу операции.

— А если он не поднимется на свидетельское место и не даст показаний, это приведет к моему провалу и к осуждению невиновной. Вы об этом не задумывались?

— До самого последнего времени нет, — признался Ирвин. — Но зато весь последний час ни о чем другом не думаю.

— Ну, и к какому выводу вы пришли? — поинтересовался Мейсон.

— На сегодняшнем слушании решается только один вопрос: достаточно ли улик для того, чтобы считать вашу подзащитную виновной в преступлении в коттедже. На этом заседании все равно прокуратура не сможет предъявить ей определенного обвинения, а вы не сумеете добиться того, чтобы ее выпустили на свободу… Поэтому я хочу заключить с вами сделку, Мейсон…

— Какого рода сделку?

— Повторяю, сегодня решается только один вопрос: имеется ли достаточно оснований держать вашу подзащитную под арестом, то есть подозревать ее в убийстве… Вот мы и хотим, чтобы Ричард Джилмен предстал непосредственно перед судьей в служебной комнате, а вы с прокурором зададите ему вопросы, которые сочтете необходимыми. Нельзя допустить, чтобы его рассказ стал достоянием публики. Но в присутствии вас троих Джилмен сможет дать свои показания совершенно свободно.

Мейсон покачал головой:

— Нет, не выйдет.

— Почему?

— Потому что это открытое слушание, — ответил Мейсон. — И, возможно мне не один раз придется вызывать этого свидетеля. Я хочу знать все, что там было, и я хочу, чтобы это происходило в присутствии моей подзащитной… Закон гласит, что обвиняемый имеет на это право. И если я лишу свою подзащитную этой привилегии, а потом она попадет в газовую камеру, я до конца дней своих не прощу себе этого.

— Но какая вам разница? — сказал Ирвин. — Если хотите, мы пойдем еще кое на какие уступки. Мы согласимся на присутствие секретаря суда, ведущего протокол, и подзащитной. Мы только не можем позволить себе, чтобы Джилмен появился на свидетельском месте, чтобы его фото было напечатано в газетах, после чего репортеры начнут на все голоса…

Мейсон нахмурился:

— О чем же вы раньше думали? Почему Ричард Джилмен надумал скрываться? Почему он сам не явился ко мне и не рассказал, как все было?

— Потому что я запретил ему это делать.

— Из каких соображений?

— Я считал, что до слушания этого дела в суде еще далеко, сообщил о случившемся в Вашингтон, но инструкций еще не получил. Я вынужден был запретить ему предпринимать какие-либо шаги, пока не придут соответствующие указания.

— Совершенно не думая о судьбе девушки!

— Почему совершенно? Я думал, особенно когда узнал, что вы вручили Джилмену повестку. Но, зная вас как человека чести, я решил, что имею право вам довериться и мы можем найти общий язык… Однако должен предупредить, что показания Джилмена ни на йоту не изменят положения вашей подзащитной.

— Почему?

— Потому что факты говорят за то, что она могла совершить это убийство. И, видимо, так оно и было.

— Делать скоропалительные выводы вообще плохо, а вам — в особенности! — сухо заявил Мейсон. — Где Джилмен?

— Он появится, как только это будет необходимо.

— Мы решим дело таким образом, — сказал Мейсон. — Защита может дать согласие на продолжение слушания дела при закрытых дверях, но при условии, что там непременно будет вестись протокол, будут присутствовать моя подзащитная и судебный пристав. Джил-мен же должен рассказать все, что знает, а не только то, что я мог бы услышать от него в открытом заседании. Особенно же это касается тех фактов, которые непосредственно не связаны с делом, но, возможно, могут помочь моей подзащитной.