Эрл Гарднер - Дело о фальшивом глазе

— Да. Но не будет ли это опасно?

— Конечно, это опасно, но еще опаснее попасть в полицейскую ловушку. Помните, что вы невиновны и можете это доказать, если придется открыть карты. А до тех пор не придерживайтесь одних и тех же утверждений. И пусть ваши слова звучат абсурдно, словно вы пьяны или не в своем уме. Почаще вскрикивайте и смейтесь, тогда они решат, что вы им только мешаете, и сделают подкожное впрыскивание. После того как вам введут лекарство, прикиньтесь больной. Проснувшись, сделайте вид, что сознание ваше затуманено. Говорите невнятно, с трудом, то и дело закрывайте глаза и даже начинайте дремать в промежутках между словами.

Открылась дверь. Сержант Голкомб из отдела по расследованию убийств дернул головой, обращая взгляд на Мейсона.

— Вы, — только и сказал он.

Перри не спеша пошел в другую комнату.

— Что вы знаете об этом деле?

— Ничего особенного.

— Вы никогда ничего не знаете, — сказал Голкомб. — Может, сообщите, что значит это ваше «ничего особенного»?

— Я пришел сюда по делу к мистеру Бассету.

— Что это за дело?

— Оно касается счетов между Бассетом и его бывшим служащим.

— Кто такой этот бывший служащий?

— Мой клиент.

— Его имя?

— Я должен получить от него разрешение, прежде чем назвать его имя.

— Что вы застали, когда пришли сюда?

— Застал весьма волнующую сцену.

— Что именно?

— Спросите лучше у других, подробностей я не знаю. Что-то произошло между Хартли Бассетом и его сыном Диком. Что-то насчет молодой леди, которую ударили.

— Что за удар?

— Они говорили, что ее кто-то ударил.

— Кто же?

— Она не знает.

— Это как же так?

— Дело в том, что она никогда раньше не встречала этого человека.

— Где эта особа?

— Я взял на себя смелость отправить ее в такое место, где она будет чувствовать себя спокойно до утра.

— Что вы сделали?

— Я ее отправил туда, где она до утра будет в безопасности.

— Вы допустили грубое нарушение.

— Почему это?

— Разве вы не знали, что здесь произошло убийство? Перри Мейсон сделал удивленный вид:

— Боже мой, ну конечно не знал!

— Ну а теперь вы знаете.

— И кто же был убит? Сержант Голкомб расхохотался:

— Для того, кто, как вы, сует всюду свой нос, достаточно одного взгляда, чтобы распознать убийство.

— Но Хартли покончил с собой.

— Да? — с иронией спросил сержант. — И это вы говорите мне?

— А разве нет? — спросил Мейсон.

— Нет.

— Но записка в пишущей машинке подтверждает самоубийство.

— Любой может напечатать такую записку.

— Но Бассет завернул пистолет в одеяло, чтобы не было шума.

— Чего ради?

— Чтобы не тревожить домашних.

— Чушь! Человек, который собирается покончить с собой, не будет думать об этом. А вот убийце есть смысл опасаться шума. К тому же самоубийце незачем пользоваться тремя пистолетами.

— Как, вы нашли три пистолета?! — воскликнул Мейсон.

— Три пистолета, — подтвердил Голкомб. — Один на полу, другой под одеялом, а третий в кобуре, которую Бассет носил под мышкой левой руки. Третий пистолет не был в деле. Если он хотел покончить с собой, отчего бы ему не воспользоваться собственным пистолетом и зачем раздобывать другой?

— Каким же из них он был убит?

— Здесь я задаю вопросы, — покровительственно усмехнулся сержант Голкомб.

Мейсон пожал плечами.

— Так куда вы дели бабенку, которая получила по голове?

— Я отправил ее в спокойное место.

— И где она находится?

— Если я назову вам адрес, оно перестанет быть спокойным.

— Послушайте, вы! — голосом, полным еле сдерживаемого негодования, произнес сержант. — Вы понимаете, что речь идет об убийстве?

— Да, понимаю, — ответил Перри Мейсон.

— Держу пари, что понимаете. Мы должны задать ей несколько вопросов. Она может помочь обнаружить преступника. Поэтому, братец, вы обязаны сказать мне, где она находится, да поживее. У вас единственный выход.

— В моей конторе, — ответил Мейсон.

— Зачем вы отправили ее туда?

— Я считал, что ей нужно прийти в себя. Никак не думал, что Бассета убили, я считал это самоубийством.

— И у вас там, конечно, сидит ваша дошлая секретарша?

— Естественно. Должен кто-то присмотреть за девушкой! Сержант помрачнел:

— Тогда вас можно обвинить в том, что вы укрываете от полиции свидетеля.

Мейсон пожал плечами.

— Но если бы вы забрали ее, — сухо сказал он, — то заперли бы ее так, что никто не смог бы поговорить с ней, пока она не появилась бы на свидетельском месте в суде. Именно так вы привыкли действовать, дорогой сержант. Я всего лишь отправил ее в спокойное место, так как был уверен, что произошло самоубийство. Но поскольку вы говорите, что речь идет об убийстве, то я сообщаю вам ее местонахождение.

Кто-то негромко хихикнул. Сержант повернулся к одному из своих людей и сказал:

— Позвоните в участок и скажите, чтобы забрали девчонку из конторы Мейсона. Если нужно, пусть взломают двери. Речь идет о важном свидетеле.

— Есть ли у вас, парни, еще вопросы ко мне? — с достоинством спросил Мейсон.

— Когда вы явились сюда? — спросил сержант.

— Вскоре после полуночи. Видимо, минут двадцать первого.

— Бассет был мертв, когда вы пришли?

— Очевидно. Я был в соседней комнате и не слышал ни звука из его кабинета. Миссис Бассет зачем-то пошла туда и обнаружила труп.

— Вы сообщили в полицию?

— Мы обнаружили труп перед самым приходом полицейских. Они явились сюда в связи с нападением на мисс Фенвик.

— Кто такая мисс Фенвик?

— Молодая женщина, на которую напали.

— И она ваша клиентка?

— Нет, нет. По крайней мере, пока нет.

— Вы встречали ее раньше?

— Нет.

— Как случилось, что вы так долго разговаривали с этими людьми в приемной?

— Я пришел сюда по делу к Бассету.

— Почему же вы тянули резину, а не сразу прошли к нему?

— Потому что в связи с нападением на девушку здесь царила невероятная суматоха, и я решил, что следует уведомить полицию.

— Вы уже два раза говорили о том, что вызвали полицию, и тем не менее отправили девушку в свою контору.

Мейсон не ответил, достал сигарету и закурил.

— Так кто же все-таки вызвал полицию? — продолжал задавать вопросы сержант.

— Я.

— И вы назвали себя?

— Нет. Я говорил от имени молодого Бассета.

— Почему вы это сделали?

— Я хотел, чтобы полиция поскорее приехала. Если бы они услышали мое имя, то не стали бы торопиться, к тому же у меня не было времени на долгие переговоры.

— Ваша взяла, — вздохнул сержант. — У вас всегда ответ наготове. — Он махнул рукой по направлению к двери. — О’кей, можете идти. И если вам кажется, что вы попадете в свой офис раньше ребят из отдела, то вы большой оптимист.

— Да я не особенно тороплюсь, — сказал Мейсон.