Эрл Гарднер - Дело о фальшивом глазе

Помощник взял бумаги и вышел. Мейсон повернулся к Делле Стрит:

— Ты попросила Пола Дрейка прийти?

— Да, я сказала ему, чтобы он шел прямо сюда. Он сейчас будет… А вот и он!

Делла пересекла кабинет, отперла застекленную дверь, и на пороге появился улыбающийся Пол Дрейк.

— Есть проблемы? — спросил он, усаживаясь в кресло своим особым способом: ноги перекинуты через один подлокотник, спина оперлась о другой.

— Есть, — ответил Мейсон. — Это Фенвик.

— Что насчет нее?

— Что-нибудь одно из трех: или ее похитил убийца, или произошел несчастный случай, или она просто удрала. Убийца не знает ее, он не разглядел ее. Если бы произошел несчастный случай, полиция к этому времени уже обнаружила бы ее. По-моему, она просто удрала.

— Все это можно предполагать, если она сказала правду о том, что видела в ночь убийства. Но она могла скрыться и потому, что знает кое-что насчет Дика.

Мейсон кивнул.

— В дверь приемной Бассета вставлено зеркальное стекло. Когда ее стукнули, она потеряла сознание. Вставая потом с кушетки, пошатнулась и обеими руками оперлась о стекло. Она оставила на нем десять отличных отпечатков пальцев. Мне думается, у нее были сердечные мотивы для бегства. Или она помогает кому-либо, или скрывает что-то. Может быть, у нее просто есть основания бояться полиции. Она могла, обнаружив, что Хартли Бассет убит, взять деньги у него из кармана, стукнуться головой обо что-то и притвориться потерявшей сознание. Она могла видеть, что это преступление совершил Дик, и убежать, испугавшись возможного допроса. Наконец, она могла оказаться хитрой пронырой с уголовным прошлым. Надо учесть все возможности: проверить дом, проявить отпечатки пальцев на дверном стекле, сфотографировать их и попытаться идентифицировать.

— Это все? — спросил Пол.

— Пока все. Тебе необходимо вплотную заняться этой Фенвик.

Дрейк встал и направился к выходу. У двери он обернулся:

— Слушай, Перри, а есть хоть какой-нибудь шанс, что полиция права и ты прячешь эту женщину?

— Можешь поискать у меня под столом, — усмехнулся Мейсон.

— Сукин сын, если ты гоняешь меня попусту, я перестану тебе доверять.

Дрейк вышел.

— Запиши, пожалуйста, — обратился Мейсон к Делле, — надо узнать, как вставляются искусственные глаза и легко ли они выпадают.

Она сделала пометку в блокноте.

— А что слышно насчет отпечатков ваших пальцев на пистолете? — спросила она.

— Я думаю, это они упустили из виду. У полиции есть отпечатки пальцев всех обитателей дома Бассетов, но о моих они не позаботились.

— Скажите, Гамильтон Бюргер — проницательный прокурор? — спросила она.

— Не знаю, пока еще рано говорить о нем. Это первое дело об убийстве, в котором он принимает участие.

— Вы знакомы с ним?

— Я с ним встречался.

— Если он узнает, что вы причастны к исчезновению Фенвик, он предпримет что-нибудь против вас?

— Возможно.

— А что вы можете сделать?

— Сказать ему правду, но этого недостаточно.

— Что вы имеете в виду?

— Если бы я сообщил любому суду на этой зеленой Божьей земле, что я захватил важную свидетельницу в деле об убийстве, укрыл ее от властей и отправил к себе в офис, чтобы узнать, что ей известно, и получить ее показания, прежде чем за нее возьмется полиция, а потом попытался рассказать о ее исчезновении неизвестно куда, то для среднего читателя газет это означало бы две вещи: во-первых, что я лжец, а во-вторых, что ее показания имеют решающее значение в деле против моего клиента и я укрыл ее по этой причине.

Делла Стрит сочувственно кивнула.

Загудел зуммер из приемной — Деллу приглашали к телефону по важному делу. Она взглянула на Мейсона, тот кивнул. Делла подняла трубку, послушала и прикрыла мембрану ладонью.

— Это окружной прокурор Гамильтон Бюргер. Он в приемной и хочет видеть вас, — сказала она.

— Пригласи его сюда, — сказал он. — И записывай каждое слово. Не думаю, что он станет сознательно извращать сказанное мной, но всегда полезно иметь туза в рукаве.

Делла кивнула и пошла навстречу прокурору.

— Здравствуйте, Мейсон, — приветливо поздоровался вошедший. Он был широкоплечий, с толстой шеей, усатый.

Мейсон тепло приветствовал его, пригласив сесть.

— Это официальный или частный визит? — спросил Мейсон.

— Скорее частный, — сказал Бюргер.

Мейсон взял сигареты и предложил их Бюргеру, тот взял, закурил и улыбнулся Делле, которая расположилась с блокнотом на дальнем конце стола.

— Разве так необходимо записывать, что я скажу? — спросил Бюргер.

— Нужно записывать все мои слова, чтобы потом мне не приписали того, что не было сказано.

Прокурор испытующе посмотрел на адвоката.

— Послушайте, Мейсон, — сказал Бюргер, — я должен проверить вас.

— Это меня не удивляет.

— Я слышал, что у вас репутация очень изобретательного человека.

— И вы пришли ко мне, чтобы обсудить со мной мою репутацию? — иронически спросил Мейсон.

— Отчасти и по этой причине.

— Хорошо, давайте обсудим, но выбирайте выражения.

— У вас репутация адвоката, способного не разные штучки, и, по моему мнению, это так и есть, хотя я считаю ваши штучки вполне законными.

— Я рад, что вы так думаете, — ответил Мейсон. — Ваш предшественник думал обо мне иначе.

— Я полагаю, что адвокат вправе прибегать к искусным, но законным ходам, с тем чтобы выяснить правду, — продолжал Бюргер. — И полагаю, что вы прибегаете к вашим фокусам не ради того, чтобы запутать и смутить свидетеля, а именно ради того, чтобы он говорил правду.

Мейсон поклонился.

— Я поблагодарю вас, когда вы закончите свою речь, — сказал он. — Опыт подсказывает мне, что обычно начинают с комплиментов, чтобы потом больней ударить.

— Сейчас не время для этого, — ответил прокурор. — Я только хочу, чтобы вы поняли мое отношение.

— Если оно действительно таково, то я его понимаю.

— Тогда вы оцените то, что я намерен сказать.

— Продолжайте.

— Прокурор обычно хочет наказать виновного. Это естественно. Полиция расследует дело и представляет результаты прокурору. А он уже готовит приговор. Фактически репутация прокуратуры зависит от числа раскрытых преступлений. Поскольку я взялся за эту работу, то хочу быть добросовестным. Я испытываю ужас при мысли, что могу наказать невиновного. Мне нравится ваша работа. Вероятно, вы не согласитесь с тем мнением, которое я составил о вас.

— Какое же это мнение? — сказал Мейсон.

— Мне кажется, что вы больше детектив, чем адвокат. И это нисколько не умаляет ваши юридические возможности. Ваша техника выступления на суде просто великолепна, но она не всегда способствует правильному пониманию дела. Когда вы используете ваши трюки в ущерб судопроизводству, я против них, но когда это делается ради раскрытия тайны, я за них. Мои руки связаны, я не имею возможности действовать иначе, чем предусмотрено специальной инструкцией. Иногда мне хотелось бы иметь такую возможность, особенно когда я вижу, что свидетель лжет.