Эрл Гарднер - Дело о тонущем утенке

— Значит, вы ни капельки не сочувствовали миссис Эйдамс? — уточнил Мейсон, по-прежнему внимательно глядя ей в глаза.

— Вот именно: ни капельки! Говорю вам, я ее ненавидела. Впрочем, тогда я вообще никому не сочувствовала. Я могла бы собственными руками вздернуть Эйдамса и испытала бы при этом дикую радость. Я пыталась добиться права присутствовать при казни, только мне не разрешили.

— Почему вы этого хотели?

— Я собиралась закричать «Убийца!» в тот момент, когда у него под ногами откроется люк, закричать так, чтобы это слово было самым последним, услышанным им перед смертью. Я, говорю вам, была вне себя от горя. По всей вероятности, я довольно-таки эмоциональный зверь, мистер Мейсон.

Адвокат открыл глаза, посмотрел на нее и произнес, ничуть не заботясь о том, как будут восприняты его слова:

— Не сомневаюсь.

— Я вам рассказала все это для того, чтобы вы лучше разобрались в моей теперешней ситуации.

— А какова ваша теперешняя ситуация?

— В известной мере я сознаю, что была ужасно не права…

— Вы сожалеете?

— Не из-за своих чувств к Хорасу, — поспешно пояснила она. — Я могла бы его задушить собственными руками. Я рада, что его адвокат так бестолково построил защиту, что Хораса казнили… Я уже говорила, что если бы он сказал правду, тогда, возможно, ему предъявили бы обвинение в непреднамеренном убийстве, но благодаря тому, что он так подло изворачивался… Впрочем, мы не станем терять время на эти разговоры… Давайте теперь поговорим о Сэйре…

— Почему именно о ней?

— Мне думается, я вела себя несправедливо по отношению к Сэйре. Я попыталась сделать так, чтобы она не получила свою долю денег из предприятия. Я ставила ей палки в колеса всюду и во всем, где только это мне удавалось. В итоге, понимаете ли, Сэйра продала, что сумела, и исчезла. Разумеется, иного выхода у нее не было, имея в виду мальчика. Денег у нее было совсем немного. Я не знала, куда она уехала. Да и никто не знал. Она тщательнейшим образом замела свои следы. Сын был слишком маленьким, чтобы что-нибудь понимать и помнить, вот она и решила скрыть от него отцовское преступление.

— Вы знаете, куда она поехала?

Она рассмеялась ему в лицо.

— Зачем вы так виляете, мистер Мейсон? Разумеется, знаю. Она уехала в Калифорнию. Она много работала, ей удалось дать сыну прекрасное образование. Он считал, что его отец погиб в дорожной катастрофе и что у них нет никаких родных.

Сэйра от него скрывала решительно все, что касалось их прошлого, боясь, чтобы он каким-нибудь образом не узнал о страшной тайне. Полагаю, она была изумительной матерью, ибо посвятила всю свою жизнь сыну. Она работала слишком много, подорвала здоровье и заболела туберкулезом. Года четыре назад она перебралась в Ред-Ривер-Вэлли. Там ее весьма уважали. Она продолжала трудиться, хотя ей следовало бы отдохнуть. Если бы она легла в больницу или в какую-нибудь частную клинику, то могла бы поправиться, но ее сын еще учился в школе, так что она работала в полном смысле слова до самой последней минуты.

— Дальше.

— Она умерла.

— Каким образом вы все это узнали?

— Я задалась целью выяснить все, что касается ее, и выяснила.

— Почему?

— Потому что… Можете мне не верить, но меня замучила совесть.

— Когда же она в вас проснулась?

— Сравнительно недавно. Но вообще-то я не слишком беспокоилась вплоть до того момента, когда кто-то нанял детектива, чтобы расследовать дело заново.

— Кто нанял детектива?

— Не знаю. Сначала я подумала, что Сэйра. Теперь мне стало известно, что это кто-то живущий в Эль-Темпло. Но мне не удалось выяснить его имя.

— Почему вы пришли ко мне?

— Потому что считаю, что вам известно, кто стоит за всем этим и почему.

— Что дает вам основание так думать?

— Да ведь я разыскала Марвина Эйдамса. Узнала, что он неофициально обручен с дочерью Визерспуна и что вас видели в доме Визерспуна.

— Откуда и от кого вы это узнали?

— Совершенно случайно, сказать по правде, мистер Мейсон, — я отправилась в Эль-Темпло, полагая, что там находится детективное агентство. Но детектив, занимающийся расследованием, передавал свои отчеты по телефону в Эль-Темпло. Это я выяснила через девушку на коммутаторе в Витсбург-Сити, в отеле. Переговоры велись по вызову станции, никаких имен и номеров не называлось.

— Ну а как вы узнали обо мне?

— Из случайного замечания миссис Бурр.

— Миссис Бурр?

— Не напускайте на себя таинственность! Вы с ней познакомились у Визерспуна.

— А вы откуда ее знаете?

— Да я знаю ее многие годы.

— Где вы с ней познакомились?

— В Витсбург-Сити.

— Вот как?

— Она раньше там жила.

Мейсон взял со стола карандаш и начал вертеть его в руках.

— Это весьма интересно! В то время, когда произошло убийство, она была еще маленькой девочкой.

— Куда вы клоните?

— Ведь я прав?

Миссис Денджердфильд отвела глаза в сторону и нахмурилась, стараясь сосредоточиться.

— Нет, не правы. В то время ей было лет восемнадцать — девятнадцать, минимум семнадцать. Сколько ей сейчас лет, по-вашему, мистер Мейсон?

— Боюсь, что я плохо разбираюсь в женщинах, особенно если это касается их возраста. Я полагаю, что ей около тридцати, вам же, думаю, лет тридцать восемь — тридцать девять.

— Льстец!

— Нет, я действительно так считаю. Что касается лести, то зачем мне вам льстить? Честное слово, иной раз я просто поражаюсь, как это женщине удается оставаться молодой независимо от того, сколько раз она в действительности отмечала свой день рождения.

— Хорошо, я не стану вам говорить, сколько мне лет, а вот Диане Бурр… дайте-ка сообразить… Да, ей около сорока, лет тридцать восемь — тридцать девять.

— И вы ее узнали после долгой разлуки?

— Какой разлуки?

— Когда вы виделись с ней в последний раз?

— Года три назад.

— В таком случае вы знаете и ее мужа? Миссис Денджердфильд покачала головой.

— Вряд ли. Девичья фамилия Дианы — Перкинс. Матери с ней приходилось трудно… Миссис Перкинс имела обыкновение советоваться со мной. Они жила в нашем квартале. Так вот, Диана сбежала с женатым мужчиной, возвратилась лет через пять и заявила, что он развелся с первой женой и женился на ней.

— А что говорила его жена по этому поводу?

— Она куда-то уехала, ее след совершенно потерялся, так что, возможно, Диана Перкинс говорила правду. А может быть, и нет. Вскоре Диана вторично уехала из города, чтобы вернуться уже с новым мужем.

— С Бурром?

— Нет, — засмеялась она, — не с Бурром. Боюсь, что Диана — любительница менять старого мужа на нового, как только прежний ей приедается… Давайте вспомним, как же звали того ее мужа? Рэн… Редклифф, вроде бы так, но я в этом не уверена, потому что до Бурра был кто-то еще, тот, по ее словам, развелся с ней. Она на короткое время приехала в Витсбург-Сити, затем помчалась в Калифорнию. Вот тут-то она и вышла замуж за Бурра.