Эрл Гарднер - Дело о зарытых часах

— Допустим. Может, и мистер Блейн чего-то не понимал, не одобряя вашего присутствия в доме.

— С чего вы взяли?..

— Но ведь почему-то вы не вошли в дом? Он не доверял вам как специалисту?

— Не думаю.

— Значит, его не устраивала ваша близость с его дочерью.

— Я предпочитаю в это не вдаваться.

— Не будем. Но скажите, не могла ли Милисент притвориться сонной, а потом выпить чашку черного кофе или просто принять кофеин?

— Нет! Ни в коем случае. Снотворное сильное.

— Хорошо. Видите сами, доктор, в вашей стройной истории столько прорех и так все хромает, что вы уже сейчас потеете, хотя я не задал и десятой доли тех вопросов, на которые следовало бы ответить. — Не верите мне?

— Ваши рассказы неубедительны и противоречивы, и поверьте мне, как практику, все развалится при первом же хорошем натиске. Вы никогда не сможете членораздельно объяснить, какого черта понеслись с Милисент к домику, зачем приспичило делать ей укол в машине.

— А я и не обязан разъяснять.

— Мне — возможно, это уж на ваш вкус, но кое-кому придется. Так что если все это состряпано для защиты Милисент, то надо пересмотреть рецепт.

— Что заставляет вас предполагать, что я что-то такое выдумываю для ее защиты?

— Ну не из любви же к искусству… Вывод сделать вовсе несложно. Вы встретились с Милисент и возвратились с ней в горную хижину, так как знали, что там Хардисти. Видимо, вы решили сделать ему какое-то предложение… не знаю. Затем он был убит из пистолета или ею, или вами. Позднее вы извлекли пулю, чтобы, как говорится, «труднее было отгадать».

— Что за абсурд!

— Бывает… Ладно, подойдем к делу с другой стороны. Милисент была там одна, ссорилась с мужем, требовала, чтобы он вернул украденные у отца деньги, грозила оружием. Они боролись, пистолет выстрелил, Хардисти был ранен… В панике Милисент побежала к дороге, где ее нашла Адель. Пистолет спрятали или выбросили… Сестры уложили раненого в постель, а затем Милисент вызвала вас… Вы примчались на помощь, но Хардисти уже умер. Тогда вы извлекли пулю… Роль Адели мне не ясна. Но вы категорически собирались отрицать свое участие в этом деле и… если бы не ваши новенькие покрышки… Вот так-то.

Послышался стук в дверь. Вошла служанка.

— Прошу прощения, доктор, но какие-то господа настоятельно хотят вас видеть. Как их там?.. Джеймсон и Мак Гир… у них к вам вопросы.

Мейсон сочувственно вздохнул.

— Ну вот вам, пожалуйста. Они оказались даже проворнее, чем я думал. Помощник шерифа и представитель местной прокуратуры! Уже! На пороге! А теперь послушайтесь моего совета. Если пуля действительно выпущена Милисент — нечаянно, в самозащите, в отчаянии, вам самая пора об этом заявить. А я уж постараюсь, чтобы она легко отделалась. Если же будете придерживаться своей дурацкой тактики, миссис Хардисти обвинят в убийстве первой степени.

Доктор гордо произнес:

— Я не боюсь закона.

— Это постоянная беда с вами, врачами… Знаете, какую диету прописать больному, когда ему поставить клизму, поэтому считаете себя умнее всех. И во всем… А вот адвокату никогда не пришло бы в голову диагностировать аппендицит. И тем более браться его удалять. Вы же совершенно безмятежно беретесь защищать человека, обвиняемого в самом страшном преступлении, и думаете своим дилетантством спасти его от виселицы.

Доктор Мейком ответил с холодным спокойствием профессора:

— Мне нечего менять в той истории, которую я рассказал, Мейсон… Мейбл, введите джентльменов.

— Стойте, Мейбл! — успел крикнуть адвокат, пока она еще не ушла. — Войдите сюда и прикройте за собой дверь.

Служанка нехотя подчинилась.

— Не будьте безумным до такой степени, — попросил адвокат Мейкома. — Если эти двое увидят меня здесь, они сотрут вас в порошок. Решат, мы все в сговоре, и не поверят ни одному вашему слову. Отсюда есть запасной выход?

— Из кабинета нет. Где они дожидаются, Мейбл?

— В холле, сэр. И похоже, не станут долго ждать.

— Скажите им, Мейбл, у доктора больной, которому он оказывает первую помощь. Как только наложит повязку, сразу их примет, — приказал Мейсон.

— Выполняйте, Мейбл, — подтвердил доктор. Служанка ушла.

— Забинтуйте мне голову, доктор, да не жалейте бинтов. Оставьте одни глаза, чтобы я видел, куда иду. На руку тоже сделайте марлевую петлю. И не пожалейте какой-нибудь особо пахучей гадости, чтобы им не хотелось и носа повернуть в мою сторону.

Доктор принялся за дело. Его руки двигались быстро и уверенно, заматывая голову адвоката. Он добавил липкого пластыря и побрызгал чем-то вроде йодоформа. То же проделал и с рукой.

— Все готово?

— Вполне, — сказал доктор.

— Ол-райт. Предупреждаю в последний раз: не переоценивайте свои силы. Это — опытные специалисты!

— Не беспокойтесь обо мне. Кроме клизмы, врачей учат еще и не терять головы в критических случаях. — Он распахнул дверь и крикнул: — Мейбл! Пригласите джентльменов и выпустите больного.

Согнувшись, чтобы изменить фигуру, Мейсон вышел в коридор. Оба офицера уже двигались навстречу, прижавшись к стене, чтобы не задеть больного. Носы они, действительно, отвернули.

Мейсон услышал густой баритон доктора:

— Добрый вечер!.. Чем могу быть полезен?

Мейбл распахнула дверь перед Мейсоном. Прощаясь с ней, он поклонился:

— Спокойной ночи!

— Женщина не ответила, но с такой силой и яростью хлопнула дверью, что зазвенели стекла.

Пол Дрейк дожидался в холле отеля.

— Мы нашли ее, Перри. Адель Блейн.

— Где она была?

— Вот именно, что была. Потом мы ее снова потеряли, а пряталась она в отеле «Сент-Бенито», в Лос-Анджелесе.

— Каким образом вы ее потеряли?

— Послушай, как мы ее нашли…

— Ну, примерно знаю, как ищут. Под каким именем она зарегистрировалась?

— Под именем Марты Стивене.

— Что-то знакомое… Ага, это же экономка Блейна. Чего ради Адель взяла имя старушки?

— Не знаю. Только эта Марта далеко не старушка. И в прекрасных отношениях с дочками Блейна и с ним самим. Она ему делает уколы.

— Что за уколы?

— Инсулина.

— Блейн диабетик?

— Угу. Колется утром и вечером. Мог бы и сам, но, понимаешь, неудобно. К этому делу приставлена Марта.

— Она медсестра?

— Нет. Милисент была медсестрой, наверное, она и научила Марту делать уколы. Что у тебя нового?

— В огонь льется масло.

— То есть?

— На бумажке, которую мне дала Делла, было имя врача Мейкома из Роксбери… Это домашний врач Блейнов.

От досады на самого себя Дрейк прищелкнул языком.

— Мне бы следовало об этом подумать!.. А что навело тебя на след?

— Следы новых покрышек — слепой не увидит — около горной хижины. Машина доктора.

— Ну, и что он?

— Спокойный и компетентный врач. Влюбленный в свою пациентку… Это бывает сплошь и рядом.