Эрл Гарднер - Дело о зарытых часах

— Эй, Перри!

Мейсон заглянул тоже. Прямо у противоположной стены кабинета стояло раскрытое старое бюро со множеством ящиков и отделений… Сорванный замок говорил сам за себя. Бумаги, письма, какие-то документы — все было выворочено на пол…

Унесем ноги, пока не поздно, — предложил Дрейк.

Мейсон с явным нежеланием ответил:

— Видимо, это самое разумное, что мы можем сейчас сделать. Не извещать же полицию…

— Нас первых же и обвинят в погроме! — убежденно заявил Дрейк, поворачиваясь.

— Конечно, — подтвердил Мейсон, не в силах оторвать глаза от окна, потом не сдержался, толкнул входную дверь.

— Перри! — обернулся Пол. — Ты…

— Одну минуточку, Пол. Тут что-то не то. Понимаешь, дверь не заперта, но ее вроде кто-то держит изнутри… Причем, по-моему, лежа… А вот и нога…

— Тьфу, Перри!.. Ну что мы тут можем сделать! Позвони в полицию, если тебе невтерпеж, не называя имени.

Но в такой ситуации никто не смог бы удержать Мейсона, и он уже протискивался сквозь узкую щель.

— У человека просто какая-то тяга к неприятностям! — в отчаянии воскликнул Пол. — Тебе нужна еще парочка трупов? И чтоб меня лишили лицензии?

Но Мейсон не слушал его. Он старался разглядеть человека, лежащего у двери.

— Нет, Пол, мы тут еще можем помочь! Человеку было лет под пятьдесят, он лежал неподвижно, длинноногий и длиннорукий, с темными волосами и большим бледным ртом.

Как только Мейсон проник в помещение, он сразу услышал его затрудненное дыхание.

— Эй, Пол! Он не убит, просто сильно пристукнули… Одну минуту… Вот и пистолет… Все еще слышен запах пороха. Но пулевого ранения я не вижу…

— Ради всего святого, Перри, вылезай оттуда. Мы немедленно позвоним в полицию. Это их дело!

Мейсон, не слушая, продолжал:

— Пустая кобура на поясе… Похоже, это его оружие. Стрелял именно он, а потом… Ясно… На левом виске у него здоровенный синяк.

— А тебе необходимо на всем оставлять отпечатки пальцев? — ныл Дрейк.

Снаружи завыла полицейская сирена. И трудно сказать, что было отвратительнее — высокие ноты или перемежающиеся с ними короткие завывания. Красный свет «мигалки» на крыше машины вырвал из темноты фигуру Дрейка на крыльце и полуоткрытую дверь.

— Так тебе и надо? — простонал Пол.

— Выходите из дома! Поднимите руки! — резко скомандовал полицейский.

Мейсон слышал торопливые объяснения Пола, но сам вышел не спеша и остановился на пороге.

Двое мужчин, очевидно, местные полицейские офицеры, вооруженные пистолетами и яркими фонариками, пытались скрыть свою нервозность грубостью.

— Что тут творится?

Мейсон негромко объяснил:

— Я Перри Мейсон. Милисент Хардисти моя клиентка. Я проезжал мимо и увидел свет в ее доме. Мы поднялись на крыльцо и сразу поняли: тут дело нечисто.

Один из полицейских шепнул:

— Это и правда Мейсон. Адвокат. Я его видел.

— Сколько времени вы здесь? — спросил второй офицер.

— Считанные секунды. Я только и успел заглянуть внутрь и убедиться, что какой-то человек лежит там, оглушенный. Мы как раз собирались к телефону, чтобы оповестить полицию.

— Но ведь внутри имеется телефон?

Мейсон улыбнулся.

— Вы бы нас не поблагодарили, если бы мы стерли отпечатки пальцев с телефона, не так ли?

— Но что все-таки произошло?.. Вы что-нибудь знаете?

— То же, что и вы. Рядом с оглушенным человеком валяется пистолет.

— Ваш?

— Нет, конечно.

— И стреляли не вы?

— Нет, с вашего позволения.

— Но хоть слышали выстрелы?

— Тоже нет. Когда мы проезжали, все было тихо.

— Нам позвонили в управление, — сказал первый офицер, — что в доме Хардисти стреляют.

— У человека никакой огнестрельной раны нет, — повторил Мейсон, — но стукнули его сильно.

Полицейские вошли в дом, пропустив вперед Мейсона и Дрейка.

— Черт побери! — заорал вдруг один из офицеров. — Да это же наш Джордж Крейн!

— Подняли бы его с полу, — посоветовал Мейсон. — Кто он такой?

— Наш торговый патруль, помощник констебля. Парень что надо, башковитый, иногда брался за частные поручения.

Они перенесли его на кушетку.

— Посмотрим, чем можно ему помочь.

— О’кей, давайте. Одну минуту, что за человек с вами?

— Пол Дрейк, детектив агентства.

— Документы, — потребовал офицер.

Офицеры поочередно внимательно ознакомились со всеми бумагами Дрейка и вернули их. И только после этого убрали пистолеты в кобуру, а фонарики прикрепили к поясам. Затем занялись своим товарищем. У него уже дрожали веки и разжались сведенные мышцы лица. Дыхание стало спокойнее.

— Послушай, Пол, — обратился Мейсон, — найди ванную да смочи там полотенце…

— За полотенцем пойдет Френк, — распорядился старший офицер.

Через минуту стало слышно, как бежит вода, а еще через минуту он вернулся даже с двумя обильно смоченными полотенцами.

Через какое-то время Крейн открыл глаза. Взгляд его был почти безумным. Руки шарили в воздухе.

— Где она?

— Кто?.. Успокойся, Джордж, это мы. С тобой все ол-райт.

— Где она? — еще раз спросил тот.

— Кто?

— Баба, которая меня стукнула? Все переглянулись.

— Вы не видели никакой женщины? — спросил Мейсона офицер.

— Нет.

— Джордж! Приди в себя. Никакой женщины тут не было. Что произошло?

Джордж обмотал себе голову полотенцем.

— Чертовщина, — сказал он. — Помощник шерифа поручил мне наблюдение, пока они не раздобудут ключ от этого чертова бюро. Или ордер на его взлом.

— А ключ у кого? — спросил старший офицер.

— У миссис Хардисти. Джек Хардисти как-то говорил — ключ есть и у ее сестры. Во всяком случае, от дома точно.

— Ну, и что же случилось?

— А то: я всюду выключил свет и сел, как кот у мышиной норки. Вот, думаю, сейчас кто-то придет, а я его и сцапаю. Сидел тут на ступеньках… И вдруг слышу: в доме кто-то ходит… Значит, вошли с черного хода! Мимо меня никто не мог пройти… Я привстал на ступеньках и заглянул в окно. Ну, и увидел… Стоит перед бюро женщина, светит себе фонариком и роется в бумагах. Ненужные бросает прямо на пол… Я решил не входить через парадное, чтобы она не успела удрать от меня через черный ход, сам потихоньку туда пошел. Он и правда был открыт. Я двинулся на цыпочках. Шел, как балерина, но, наверное, все-таки чем-то привлек внимание… Увидел женщину прямо перед собой. В руке у меня был пистолет, я схватил ее левой рукой, а она как даст мне по башке чем-то тяжелым! Я грохнулся, пистолет выстрелил, а дальше уже ни черта не помню. — Ты ее не ранил?

— Я же не целился в нее, хотел схватить — и все. Хотел поймать на месте преступления, понимаете? И не думал, что она пойдет навстречу. Я шел совсем неслышно.

— Беда в том, Джордж, что ты малость глуховат. Тебе только казалось, что идешь неслышно…