Эрл Гарднер - Счет девять

— Частный детектив?

— Ну да. По имени Дональд Лэм.

Второй полисмен спросил:

— Что вы здесь делаете, Дональд Лэм?

— Я позвонил по телефону одному человеку в связи с расследованием, которое веду. Пока автомобиль стоял перед его домом, двое головорезов спрятались на заднем сиденье. Я вскочил в автомобиль, не посмотрев, и… они меня чуть не убили. Один из них приставил сзади пистолет к моей шее и приказал ехать вдоль улицы на пустырь.

— Где теперь ваша машина?

— Очевидно, они ее забрали.

— Вы знаете ее номер и прочее?

— Конечно.

— Хорошо. Опишите все это, и, может быть, удастся их поймать. Выглядите вы неважно — похоже, вас здорово обработали. Кому вы звонили?

— Человеку, живущему неподалеку.

— Скажите-ка его имя.

— Это было секретное дело.

— Говорите!

— Мортимер Джеспер, — сказал я.

— Где он живет?

— Примерно в полутора кварталах отсюда. Поезжайте вдоль улицы и поверните направо.

— Садитесь, — сказал полисмен, — покажете дорогу.

Я влез в автомобиль и указал им путь к дому Джеспера.

— Выходите, Лэм, — предложил полисмен, когда мы добрались до цели.

Вылезать было мучительно, но один из них помог мне; другой остался в патрульной машине, настраивая коротковолновый радиоприемник. Я поднялся по ступеням крыльца, и полисмен позвонил. Через минуту дверь открылась. В дверном проеме стоял Мортимер Джеспер с удивленным видом; его водянистые голубые глаза выражали слабое любопытство.

— Что вам нужно? — спросил он.

— Я полисмен, — представился мой спутник. — Этот парень заявляет, что сегодня вечером посетил вас по делу. Двое напали на него и ограбили.

— Посетил меня? — спросил Джеспер голосом, полным недоверчивого удивления.

— Именно так.

— Но это невозможно! Ко мне весь вечер никто не приходил.

— Взгляните на него. — Полисмен повернул меня к льющемуся из двери свету.

Джеспер сказал:

— Я не знаю, зачем этот человек оклеветал меня, но я его никогда в жизни не видел.

Полисмен посмотрел на меня оценивающе.

— Хорошо, Лэм, — заключил он. — Мы отвезем вас в полицейский участок. Может, там вы придумаете историю получше.

Полисмен провел меня обратно к автомобилю. Оставшийся в нем спросил:

— Ну что?

— Джеспер говорит, что никогда в жизни его не видел, — ответил полисмен.

— Я связался с нашими по радио. Он частный детектив, все правильно. Имеет лицензию, на хорошем счету. Работает в связи с делом Крокетта. Знаешь, Дин Крокетт, который убит. Инспектор Гиддингс и сержант Селлерс тоже работают над этим делом. Они хотят, чтобы мы его привезли.

— Хорошо, я уже сказал ему, что мы собираемся доставить его в участок, — сказал второй полисмен.

Он кивнул мне:

— Устраивайтесь поудобнее, Лэм. Мы едем в полицейский участок. Они хотят поговорить с вами.

Инспектор Гиддингс осмотрел меня.

— Ну и ну, — резюмировал он. — Выглядишь, словно тебя пропустили через мясорубку. Ну, кончай ломать комедию и расскажи, что с тобой произошло на самом деле.

Я попытался улыбнуться, но лицо было слишком перекошено односторонней опухолью, а один глаз совсем заплыл. Выпрямиться было мучительно.

— Я стукнулся о дверь в темноте, когда шел в ванную, — попытался я сострить.

Инспектор Гиддингс смотрел на меня, как может смотреть тренер на побитого призового бойца, когда ему приходится выбрасывать на ринг полотенце.

— Ты выглядишь, словно получил полный счет.

— Только счет девять.

— У тебя неважно со слухом, Дональд. Ты в нокауте, а потому выбыл из игры.

— Что?

— Из игры. Из игры. Мне что, произнести это для тебя по буквам?

— Хорошо, — сказал я. — Я вас слушаю.

— Вот теперь, — сказал он, — ты начинаешь походить на разумного человека. Я, черт возьми, настоятельно советую тебе меня послушать. Ты знаешь, мы не любим нахальных шутников и частных детективов, затевающих игры вокруг дела об убийстве. Хорошо же мы будем выглядеть, если Дональд Лэм, частный детектив ростом с поллитровку, раскроет дело об убийстве Крокетта, в то время как полиция ходит вокруг да около. — Гиддингс помолчал и покачал головой. — Мы называем это потерей лица. Когда твои честные глаза откроют что-либо, относящееся к преступлению, ты должен прийти прямо к нам и рассказать об этом, а уж мы продолжим дело.

— Вы говорите об информации, которую добыл я сам, — спросил я, — или о том, что я мог прочесть в газетах?

Он отечески улыбнулся:

— В газетах много не прочтешь, Дональд. Мы уже кое в чем разобрались, а тут являешься ты, начинаешь все с начала и заявляешь мне, что…

Дверь рывком распахнулась, и быстро вошел Фрэнк Селлерс.

— Привет, Фрэнк, — сказал Гиддингс. — Я здесь пробую завербовать эту маленькую птичку. Сию минуту растолковывал ему, до чего нам нравится слушать птичье пение.

— При условии, что она поет вовремя, — добавил Селлерс.

— Точно, — согласился Гиддингс.

Селлерс сказал:

— Ты снова ввязался в это дело, а?

— Ничего я не делал, — огрызнулся я.

— Ну, это на тебя не похоже, — констатировал Селлерс. — Ты натворил больше, чем можешь себе представить.

Он откинул голову назад и захохотал. Гиддингс тоже улыбнулся.

— Я только что говорил молодцу, что его бой закончен, — сказал он. — Он теперь вне ринга. Получил полный счет.

— Ну, что ты знаешь, то знаешь. — Селлерс потер руки, словно костяшки его пальцев при виде моей разбитой физиономии начали зудеть. Он повернулся к Гиддингсу:

— Я тебе уже говорил, у этого маленького шельмеца в голове не то чтоб совсем уж пусто. Он хитер. Его беда в том, что он не умеет держаться в тени. Всегда лезет вперед со своей болтовней и всегда нарывается на колотушки. Держу пари, что не менее дюжины раз видел его готовым пациентом для больницы, — и все из-за того, что он подставлял свою голову, вместо того чтобы связаться с полицией.

— И этого шельмеца ни разу как следует не проучили? — с притворным удивлением спросил Гиддингс.

— Недавно проучили, — ответил Селлерс.

Лицо Гиддингса стало жестким.

— На этот раз его проучим мы, — мрачно произнес он.

— Сомневаюсь, — не согласился Селлерс. — Он предпочитает получать кулаком по физиономии. Не так ли, Дональд?

Я промолчал. Гиддингс сказал:

— Я как раз собираюсь сделать из парня христианина. Хорошо, что ты здесь, Фрэнк. — Он повернулся ко мне: — Выкладывай-ка все, что знаешь.

— Да, — подтвердил Селлерс, вытаскивая из кармана сигару и садясь. — Все, что знаешь.

Он отломил зубами кончик сигары, сплюнул комок табака на пол, зажег сигару и расселся, как человек, собирающийся поразвлечься хорошим представлением.

— Начинай, Поллитровочка, давай выкладывай. И будет лучше, если ты выдашь всю правду.