Эрл Гарднер - Холостяки умирают одинокими

— На кой она тебе нужна?

— Хочу сделать ей рекламу.

— И что получить взамен?

— Кой-какие услуги.

Прозвенел один из бутафорских телефонов.

— Минуточку, — сказал мне Колли и снял трубку:

— Алло… Да, это Колли… Итак, вы намерены согласиться… Пятьсот долларов в неделю?.. К черту!.. Я же сказал, меньше чем на семьсот пятьдесят не соглашусь… Эта крошка не из пятисотдолларовых, и я не пошлю ее туда… — Он резко повернулся: — Совсем забыл, ты ищешь то же добро… — Швырнул трубку на рычаг, ухмыльнулся и спросил: — Хочешь переговорить с ней?

— Хочу.

Колли как колоду карт перетасовал свою картотеку.

— У меня есть на примете одна особа. Тертая и к тому же достаточно молодая.

— Сколько ей?

— Двадцать два.

— Сколько, сколько?

— Ладно, может, двадцать шесть, — хмыкнул он, — но вполне сойдет за двадцатидвухлетнюю.

— Что у нее за плечами?

— Смотря как понимать «за плечами»… Ну, она выступала преимущественно со стриптизом в маленьких заведениях. Там она много о себе возомнила.

— А на деле стоит чего-нибудь?

— Думаю, да. Никогда не видел ее в работе, но сложена подходяще.

— Как ее зовут?

— Даффидилл Лоусон.

— Брось заправлять!

— Других имен не знаю. Запиши адрес и переговори с ней. Имей в виду, если у вас что сладится, мне причитается доля.

— Получишь десять процентов от договорной суммы, при условии, что контракт будет оформлен через тебя.

— Она связана со мной деловыми узами, но беда в том, что хочет их порвать. С каждым днем становится все беспокойней. Настаивает, чтоб я ее куда-нибудь пристроил. Требует, чтоб я что-нибудь предпринял. Звонит мне по нескольку раз на дню. По-моему, она и впрямь изголодалась.

— Давай адрес.

Он протянул мне листок.

— Запомни, — сказал он, — это я вошел с тобой в контакт, мне принадлежит инициатива и вся затея. Это вовсе не твой замысел.

— Разве я выгляжу тупицей? Неужто я тебя продам после всего, что ты для меня сделал?

— Конечно, мне следует знать, как ты хорош, — сказал он.

— Да ведь здешние леса кишмя кишат проходимцами. Ладно, удачи тебе! Пусть она позвонит мне, если в чем-нибудь засомневается.

Пользоваться машиной агентства я так и не решился. В розыскном бюллетене уже могло появиться ее описание. Вполне возможен и такой малоприятный поворот: Фрэнк Селлерс, напрягши свои мыслительные способности, додумался аж до Сан-Франциско и созвонился с Компанией сыскного электронного оборудования. Тогда он уже возобновил охоту, причем с оружием наикрупнейшего калибра.

По адресу, указанному Колли, я поехал на такси. Дом был обветшалый, и бравая вывеска «АПАРТАМЕНТЫ» на фасаде не могла изменить тот факт, что в действительности здесь размещались второразрядные меблирашки.

Поднявшись наверх пешком, я постучал в квартиру Даффидилл Лоусон. Женский голос спросил:

— Кто там?

— От Колли Норфолка, — ответил я. — Хотел бы потолковать.

Дверь приоткрылась. Темные внимательные глаза придирчиво рассмотрели меня, затем дверь распахнулась настежь.

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Дональд.

— А дальше?

— Дальше ничего.

— Не слишком дипломатичное начало.

— Когда ты малость повзрослеешь, то поймешь, что имеет значение не начало, а конец. Хорошо отрепетированное начало — не велика редкость.

В комнате стоял всего один стул. Его она предложила мне, а сама, скрестив ноги, пристроилась на уголке кровати с тощим матрасом.

— Что тебе нужно?

Колли дал мне понять, что ты нуждаешься в рекламе.

— Ага, он наконец проснулся! — воскликнула она.

— Да он и не спал, просто работенка дьявольски трудная.

— Рассказывайте своей бабушке… Но ближе к делу.

— Дело стоящее, но и потрудиться надо будет на славу.

— Над чем именно?

— Ты сегодня читала газеты? — ответил я вопросом на вопрос.

— Не говори глупости. Газеты стоят денег. А я еще пока не завтракала. И если мой агент не придумает чего-нибудь, я вообще останусь без крошки хлеба.

— Ну вот, он придумал меня.

— Предположим, а что толку?

— Начнем с того, что я — это пища. Здесь доставляют еду на дом?

— Откуда мне знать? — пожала она плечами. — На углу работает бутербродная.

— А нет ли поблизости ресторана с отдельными кабинами?

— Красиво звучит. Видать, и задумка у тебя красивая!

— Ничего!

— Ох, парень! Чашка кофе и пара толстых гамбургеров пришлись бы в самый раз!

— А как насчет толстого бифштекса с зажаренной по-французски картошкой?

— Шутишь!

— Чтоб я провалился!

Она мигом вскочила, извлекла из шкафа нейлоновые чулки, присела на кровать, натянула их на ноги, поддернула юбку, расправила чулки, еще раз одобрительно посмотрела на ноги и изрекла:

— У меня осталось не так уж много чулок. Я их берегу. Ножки — вот на что я рассчитываю в будущем.

— Ножки — блеск!

— Правда хороши?

— Великолепны.

— Присмотрись получше.

Юбка взвилась колоколом.

Я присмотрелся.

— Что скажешь?

— По-моему, высший класс. Они выведут тебя в люди.

— Многие так говорят, но… Я голодна и сижу на мели.

— Но в большом городе, и уже грядет утоление голода, — уточнил я.

Мы вышли на улицу, миновали бутербродную, источавшую восхитительные запахи, и обнаружили ресторан.

Она получила обещанный бифштекс с жареной на французский лад картошкой и кофе. Склонить к десерту я ее не смог.

— Я должна следить за фигурой, — пояснила она.

— Я тоже.

— Ты еще ее не видел.

— Но догадываюсь, судя по уже виденному.

— Остальное ничуть не хуже. Есть на чем строить будущее, была б только возможность показаться людям.

— Давай вернемся к тебе домой и обсудим детали, — предложил я.

Она допила свой кофе, вздохнула с глубоким удовлетворением, и мы вернулись к ней.

Что мне предстоит сделать? — спросила она.

— Выступить в стриптизе, — ответил я.

— Превосходно. Это мое амплуа, — заявила она и, напевая, принялась прохаживаться по комнате: бедра вызывающе покачиваются, рука теребит застежку на юбке, глаза зовут Бог весть к чему.

— Но стриптиз специфический, — уточнил я.

— А конкретнее? — она продолжала демонстрировать танец бедер.

— Если бы ты читала газеты, то знала бы, что в мотеле «Плавай и загорай» на побережье завелся Том-соглядатай.

— Мерзавец! Боже мой, ну зачем мужчинам нужно подглядывать в щелочку, ведь никакой пользы. Неужели они думают, что девушка, раздеваясь у себя в спальне, обрадуется любому незнакомцу за окном и воскликнет: «О, как хорошо, что ты пришел! Сделай одолжение, зайди».

— Мужчинам нравится обнаженная натура, — сказал я. — На том вы и зарабатываете.

— Да уж, великий заработок! — съязвила она.

— Теперь твоя карьера пойдет на лад.

— Шутишь?! Что же я должна делать?