Эрл Гарднер - Некоторые рубашки не просвечивают

— Почему бы и нет? — задумчиво произнес Иенсен.

Он помолчал немного и спросил:

— А какое отношение ко всему этому имеете вы, Лэм?

— Я представляю интересы клиента. Его имя я не могу вам сообщить. Он тоже получил письмо, написанное в очень угрожающем тоне.

— Все письма Кэдотта таковы, — кивнул Иенсен. — Слушайте, Лэм, вы были откровенны со мной. Я тоже буду откровенен с сами. Я не изобретатель, а делец. Мне удалось получить патент на мотор, который произведет революцию в технике. Не знаю, разбираетесь ли вы в подвесных моторах, но это совершенно новая, многообещающая конструкция. Естественно, в связи с ней у меня много хлопот. Некоторые из конкурентов хотели бы оттеснить меня и завладеть патентом. А для этого им нужно сделать меня уязвимым, найти мое слабое место.

Они не гнушаются ничем, придумывают всевозможные ловушки, чтобы поймать меня на горяченьком. Я почти уверен, что письмо Джорджа Кэдотта было одной из таких уловок.

— Почему вы так думаете?

— Такое впечатление создалось у меня после чтения его писем. Бросьте, Лэм, не стройте из себя невинную овечку, ведь вам же известно, как проходят подобные конференции. Требуется подогреть интерес у покупателей, а лучшим способом для этого бывает красивая женщина. Я плачу «хозяйкам» за то, что они развлекают потенциальных покупателей. Они заботятся о том, чтобы бокалы мужчин были наполнены, говорят комплименты, стойко переносят некоторое количество лапанья и присматривают за тем, чтобы покупатель был информирован о деле.

— А потом?

— Что происходит потом — не мое дело. Я не могу отвечать за все. Я просто рассказал, для чего их нанимаю.

— Убийство Джорджа Кэдотта может усложнить ситуацию, — заметил я.

— И очень сильно. Вы уверены, что он был женат на Лоис Марлоу?

— Можете не сомневаться. Где вы были вчера вечером?

— В какое время?

— Я еще этого не знаю.

— Было бы неплохо это выяснить.

— Поверьте, мне это тоже очень интересно. Но у вас есть алиби?

— О чем вы говорите? Неужели у вас есть мнение, что меня можно заподозрить в убийстве этого парня?

— А почему бы и нет? — спросил я, вложив в свой тон немного цинизма.

— Не валяйте дурака, Лэм. Он ничего не значил для меня. Я едва смог вспомнить его имя, а письма выбросил в корзину.

— Когда-нибудь вы говорили с ним?

— Нет.

— Как далеко зашла дружба Баркли Фишера и Лоис Марлоу?

— Не интересовался.

— Как далеко она зашла, когда вы видели их в последний раз?

— Он лакал шампанское, как кот валерьянку, а Лоис подливала ему.

— Зачем?

— Это уловка, — пояснил Иенсен. — Вообще-то я не очень одобряю ее, но в данном случае не возражал.

— Что вы имеете в виду?

— Девушка спаивает мужчину, чтобы иметь возможность удрать от него, пока он будет приводить себя в порядок в ванной.

— С Фишером тоже было так?

— Не знаю. Я с ним в ванную не ходил.

— Ну, судя по всему, Фишеру не удалось добиться многого.

— Фишер — это один из этих долговязых, унылых…

— Покупателей, — подсказал я.

— Потенциальных покупателей, — поправил Иенсен, усмехнувшись. И продолжал: — Да, я действительно получил от Кэдотта пару бредовых писем, но убейте меня, если я помню, о чем в них шла речь. Я только мельком взглянул на эти писульки, смял их и отправил туда, где им самое место, — в мусорную корзину. — Он надолго замолчал, о чем-то задумавшись.

— Я заметил на столе у вашей секретарши книгу для регистрации посетителей, — нарушил я молчание. — Она как раз ее открывала, когда я вошел. А туда случайно не заносятся фамилии тех лиц, которые звонят вам и с которыми у вас назначены встречи?

— А в чем дело? — спросил Иенсен.

— В случае, если Кэдотт звонил вам вчера днем перед отъездом в Вальехо, советую изъять его фамилию из книги.

— С чего вы взяли, что он звонил мне?

— Это мое предположение.

— Он не звонил.

— Я не говорил, что он должен был это сделать. Но если он звонил, вам лучше подумать, как сделать так, чтобы его имени в вашей регистрационной книге не было.

— Его там нет.

— Тогда вам повезло, — сказал я, вставая. — Итак, я сделал все, что мог, — сообщил вам об убийстве.

Мы пожали друг другу руки.

— Почему вы пришли ко мне, Лэм? — спросил Иенсен.

— Мне нужна информация.

— Но пока вы ее не получили?

— Пока — нет, — ответил я, и мы еще раз пожали руки.

Я вышел.

— Всего хорошего. — Улыбнулась обольстительная секретарша.

— До свидания, — ответил я.

Выйдя из конторы, я постоял несколько секунд в коридоре, потом открыл дверь и вернулся в приемную.

Она была пуста, секретарши не было. Я подошел к двери кабинета Иенсена и бесшумно приоткрыл ее.

Секретарь и шеф стояли, склонившись над столом, Иенсен резинкой стирал какую-то запись в книге для регистрации посетителей, которую она держала открытой перед ним. Они были так поглощены этим занятием, что не заметили меня.

— Думаю, что так будет незаметно, — обеспокоенно сказал Иенсен.

Девушка поджала губы и склонила голову набок.

— Пожалуй, поверх следует написать другую фамилию, — сказала она. — А то получается грязновато.

— Спасибо, — произнес я. — Теперь я получил нужную информацию.

Они оба подскочили, как дети, застигнутые за банкой украденного варенья. Первым пришел в себя Дженсен.

— Рита, — сказал он, — напишите сверху имя Дональда Лэма.

Секретарь склонилась над столом и начала писать.

Смотреть на нее было одно удовольствие.

— Думаете, теперь все обойдется, Иенсен? — спросил я.

— Документы будут в порядке, — заверил он. — Я недооценил вас, Лэм.

— Благодарю вас. Теперь расскажите мне, что произошло, когда пришел Кэдотт.

— Я выставил его вон.

— Буквально?

— Буквально.

— А потом?

— Нанял частных детективов, чтобы они разузнали всю подноготную этого парня.

— Результаты?

— Пока никаких. Они не стали следить за ним, а просто копались в грязи… По профессионализму эти парни не сравнятся с вами, Лэм.

Рита повернулась ко мне и посмотрела более чем вызывающе.

— Думаю, что они и в половину не так хороши, — уточнила она.

Я встретился с ней взглядом.

— Кажется, я не прочь купить моторную лодку, — сказал я.

— Мы были бы рады продать вам мотор для нее, мистер Лэм.

— Я запомню ваше обещание, — кивнул я, — и напомните вашему шефу, чтобы он дал мне знать, если его сыщики раскопают что-нибудь.

Я повернулся и вышел.

Я вышел из отеля, прошел два квартала пешком и, убедившись, что за мной никто не следит, поехал на вокзал. Там я достал из ячейки портфель, в котором лежали ключи, копии писем и дневник в кожаной обложке, взятый мной в квартире Кэдотта.

Оттуда я поехал в оклендский аэропорт и успел на самолет, направлявшийся в Рино. Во время полета я мог спокойно, без помех познакомиться с дневником.