Женя Л. - Дело №1 [СИ]

Очнулась я, наверное, через несколько минут. Мне было холодно от того, что я лежала на каменном крыльце, и косой дождь хлестал мне в лицо, да и плащ почти промок. Я пошевелилась и попыталась встать. Правая рука болела, я посмотрела, рукав плаща был разорван и набух от крови. Я достала из-за пазухи сумку — она была изодрана, блокнот тоже. Один удар ножа пришелся на руку, которая прижимала к груди сумку, второй и третий по самой сумке и блокноту, которые и спасли мне жизнь. Теперь я знала, как были убиты Джина и Том. Я только не знала, кто их убил — убийцу мне рассмотреть не удалось. Я даже не запомнила ни марки, ни номера машины. Хорошо быть левшой. Я пошарила здоровой левой рукой в сумке, нашла мобильник и набрала номер инспектора Нормана.

Полицейская машина подъехала почти сразу же, еще минуты через три примчалась машина скорой помощи, а за ней и инспектор. Врач перевязал мне руку, сделал какой-то укол и предложил проехать в госпиталь, но я наотрез отказалась, памятуя о том, что случилось с медсестрой в госпитале. Врач о чем-то говорил с инспектором, один из полицейских накрыл меня одеялом, другой стал расспрашивать о том, что произошло. Я честно рассказала, что у меня была назначена встреча, но когда я подошла к крыльцу, на меня напали сзади. Ни номера машины, ни нападавшего я разглядеть не успела, да и не смогла бы при такой темноте. Оба полицейских рассмотрели мою сумку и блокнот, сказали, что я родилась в рубашке и пошли о чем-то переговариваться по рации. Инспектор, наконец, освободился и спросил, с кем у меня была назначена встреча. Я рассказала ему все. Узнав, что приглашение на эту встречу я получила по телефону во время нашего с ним ужина, он закатил глаза, потребовал мой мобильник и пошел к полицейской машине, наверное, проверять номер звонившей мне Аманды, впрочем, голос у звонившего или звонившей был таким приглушенным, что я уже и не могла точно сказать, мужчина то был или женщина, но вот в чем я была уверена, так это в том, что звонили из автомата какой-нибудь заправки. Несмотря на ранение и пережитой стресс, я была рада тому, что теперь появились твердые основания отпустить Грега или, по крайней мере, продолжить расследование в связи с состоявшимся покушением на мое убийство. Вернулся инспектор, сообщил мне, что так называемая Аманда звонила из телефона-автомата около аптеки на Клиф авеню. Потом он сказал, что сам отвезет меня домой и сам будет сторожить.

— У Вас найдется место прилечь? Я помню у Вас в коридоре стоит диванчик.

Он не спрашивал моего мнения или согласия, он меня информировал.

— Отдохнете, а завтра с утра расскажете мне все по минутам обо всех своих передвижениях и разговорах, — закончил он.

— Я и сейчас могу, — выговорила я, но вдруг почувствовала, как на меня навалилась усталость и апатия.

— Нет, не можете. Вам сделали успокоительный укол, — сказал инспектор и повел меня к своей машине. — Не беспокойтесь, Вашу машину поведет наш сотрудник и припаркует, где скажете.

Я объяснила, куда поставить машину, рухнула на сидение инспекторского «Форда» и отключилась.

Включилась я часов восемь утра в своей постели. Полежав немного, изучая потолок, я пришла к выводу, что в квартире надо бы провести ремонт или, хотя бы немного обмести стены. «Надо Алика будет попросить», — подумала я и попробовала встать, что мне удалось довольно легко. Перевязанная рука немного ныла. Я подошла к зеркалу. Видок был еще тот — растрепанные, несмотря на недавнюю стрижку, и торчащие во все стороны волосы, разодранный свитер, какие-то разводы на лице, наверное, грязь с крыльца клиники. М-да, хорошо еще, что жива осталась. Мне предстояло переодеться и принять ванну перед тем, как показаться на кухне. Я пошла по направлению к гардеробной, когда увидела, что по диагонали на моей кровати на спине лежал Кит, вытянув вдоль туловища задние и передние лапы. На морде его читалось полное довольство, а сам он находился почти в Нирване, если коты имеют туда доступ, хотя, почему бы и нет. Наконец я умылась, с трудом переоделась и вышла в коридор. Кот оказался на кухне вперед меня. За столом сидели Алик и инспектор Норман. Они пили кофе и ели бутерброды. Я не буду описывать их приветствия, охи и ахи по поводу случившегося. Алик встал, чтобы налить мне кофе и на его стуле тут же появился Кит. Только тут я сообразила, что кот спал у меня в комнате и не будил меня даже, когда на кухне началось движение и приготовление бутербродов, которое он никогда не пропускал, а если был заперт в комнате, то начинал во всю недовольно мяукать и ломиться в дверь. «Неужели меня пожалел?» — с теплотой подумала я о коте и хотела его погладить, но он, видимо уже не считая меня больной, увернулся и громко запел, напоминая о том, что тоже хочет есть. Я насыпала ему полную миску кошачьих сухариков, сходила в лавку и приволокла оттуда четвертый стул. И мы, уже вчетвером, продолжили завтрак.

После завтрака инспектор спросил, где мне предпочтительнее с ним разговаривать — на кухне или в кабинете. Я предпочла кабинет. Алик помог мне подняться, сказал, чтобы я ни о чем, в смысле ведения дел в лавке не беспокоилась, и начал убирать со стола. Инспектор же повел меня на допрос в мой собственный кабинет.

Я сомневалась, стоило ли рассказать ему абсолютно все, без утайки или, все-таки, повременить.

— Рассказывайте все, — как будто читая мои мысли, потребовал инспектор.

И я рассказала все, начиная с посещения Дженифер — про разговор с Холлом, Соммерсом и матерью Крика, про то, что Портленд и Сиэтл всего в двух часах езды друг от друга, и, если Крик жил в Портленде или в окрестностях, а Джина в Сиэтле, то пути их вполне могли пересечься. Инспектор слушал внимательно и даже ни разу не усмехнулся. Потом он спросил, как я узнала, где живет мать Крика.

— Я позвонила Эми, жене доктора Джонсона.

Я замолчала, раздумывая, стоит ли ему признаваться.

— Что еще, Дженни? — инспектор смотрел на меня почти сурово.

— Ничего, — попыталась соврать я.

— И все-таки?

— Хорошо, только не смейтесь. Знаете, на меня напала женщина.

— Женщина? Вы уверены? — удивился инспектор. — Вы же сказали, что он был в брюках и ботинках на толстой подошве.

— Да, я тоже сначала так решила, но запах.

— Какой запах? Чем он пах?

— Не он, а она. Я, конечно, могу ошибаться, но она пахла в точности как… Инспектор, отвезите меня в мол, пожалуйста? — попросила я.

Он даже не удивился, а только спросил:

— Зачем?

— Мне нужно в парфюмерный отдел. Кажется, я знаю, где искать этот запах.

Пока я собиралась, инспектор разговаривал по телефону. Наконец, мы сели в машину и поехали. Вчерашний дождь перестал, и ветер дул снова с севера. Несмотря на ранний еще час, стоянка около мола была переполнена.