Агата Кристи - Долгое прощание

Он сел рядом со мной и закурил трубку. Минуту или две он молчал, а затем сказал медленно и тяжело:

– Педлер сбежал.

– Что?

– Да. Никто не знает, как это ему удалось. Он был помещен в комнату на одной из ферм, занятой нашими войсками. Комнату тщательно охраняли, но утром она была пуста.

Мне казалось это странным и противоестественным» но я немножко обрадовалась. Втайне я все время восхищалась им, несмотря на все его преступления и жестокость. Но, конечно, я не сказала об этом Райсу. Он был убит горем. И я очень сомневаюсь, что им удастся еще раз поймать Полковника. Затем Райс спросил меня про Гарри. Я сказала, что он ушел на рассвете и еще не возвращался.

– Ему больше нечего бояться, Анна. Конечно, нужно еще выполнить некоторые формальности, но в общем теперь ничто не мешает вашему счастью. – Он произнес это, не глядя на меня.

– Я понимаю.

– И он может больше не скрывать свое настоящее имя.

– Конечно.

– Вы знаете его настоящее имя?

Вопрос поразил меня.

– Конечно. Гарри Лукас.

Он не сразу ответил.

– Анна, вы помните, когда мы ехали на Матоппос, я сказал вам, что знаю, что мне делать?

– Конечно помню.

– Теперь я могу сказать вам, что я сделал это. Человек, которого вы любите, полностью избавлен от подозрений.

– Именно это вы имели в виду?

– Конечно.

Мне стало стыдно за мое недоверие к этому человеку. Он снова заговорил после некоторого молчания:

– Когда я был молод, я любил девушку, – которая обманула меня. После этого я думал только о своей работе. Моя карьера стала единственной целью в жизни. Затем я встретил вас, Анна. И все вдруг потеряло значение для меня. Но юность тянется к юности. Мне же остается работа.

Я молчала. Одна женщина не может одновременно любить двух мужчин, но, мне кажется, в эту минуту я Любила его.

– Я думаю, вы сделаете блестящую карьеру, – сказала я тихо. – Вы будете великим человеком.

– Но я буду один.

– Как все великие люди.

– Вы думаете?

– Я уверена в этом.

Он пожал мою руку и медленно проговорил!

– Я предпочел бы быть с вами.

К дому на лошади подъехал Гарри, Полковник Райс встал.

– Доброе утро, Лукас, – сказал он.

Гарри почему-то покраснел до корней волос.

– Да, – сказала я весело. – Ты не должен больше скрывать свое настоящее имя.

Но Гарри продолжал смотреть на полковника Райса.

– Итак, вам все известно, сэр? – сказал он наконец.

– Я никогда не забываю лиц. Я ведь видел вас ребенком.

– Что все это значит? – спросила я, смотря то на одного, то на другого. Казалось, между ними идет какая-то борьба, и Райс победил, Гарри медленно отвел глаза.

– Я думаю, что вы правы, сэр. Скажите ей мое настоящее имя.

– Анна, это не Гарри Лукас, Гарри Лукас погиб на войне. Это Джон Гарольд Эдели.

Это были его последние слова. В ту же минуту он сел на свою лошадь и быстро скрылся из глаз. Меня возвратил к действительности голос Гарри.

– Анна, прости меня. Скажи мне, что ты прощаешь меня.

– Зачем ты меня обманывал?

– Я и сам как следует не знаю. Мне хотелось, чтобы ты полюбила меня не за имя и богатство, а просто как человека без титула и званий.

– Значит, все это время ты не доверял мне?

– Можешь называть это как хочешь, но это не совсем так. Я просто проверял тебя, и ты выдержала проверку, – сказал он гордо, и его глаза засветились.

Я все еще переживала эту историю. Когда он сказал «мой друг», он имел в виду не Эдели, а Лукаса. Это Лукас, тихий парень, так безумно любил Надину…

– Как все это произошло? – спросила я тихо.

– Мы оба были безрассудны, и оба хотели смерти. Однажды, просто из озорства, мы поменялись опознавательными знаками, которые выдавались на фронте солдатам. На следующий день Лукас был убит – разорван на куски снарядом…

– Но почему ты не сказал мне об этом вчера, сегодня? Ты же уже убедился в моей любви к тебе.

– Знаешь, Анна, – я вообще хотел скрыть все это, уехать с тобой на наш остров и забыть обо всем. Деньги, почести, слава – зачем нам все это? Я боюсь всех преступлений и несчастий, которые они несут с собой.

– Знал ли сэр Юстус, кто ты на самом деле?

– Да, конечно.

– А Картон?

– Нет. Он видел нас обоих с Надиной в Кимберли однажды, но не знал, кто Эдели, а кто Лукас. Он поверил, что я Лукас, и телеграфировал об этом Надине. Она никогда не боялась Лукаса. Он был тихий и простой человек. Но я – во мне всегда сидел дьявол. Она бы не была так спокойна, если бы знала, что я жив.

– Гарри, если бы полковник Райс не сказал мне, что бы ты делал?

– Оставался бы Гарри Лукасом.

– А миллионы твоего отца?

– Пусть ими пользуется Райс. Он найдет им лучшее применение. – Он подумал немного, а потом добавил: – Знаешь, Анна, я ревную тебя к Райсу. Он тоже любит тебя, и ведь он лучше меня.

Я повернулась к нему и засмеялась.

– Ты идиот, Гарри. Я же люблю тебя, и больше не о чем разговаривать.

Скоро мы приехали в Кейптаун. Там мы встретили Сюзанну и полковника Райса и все вместе выпотрошили большую жирафу.

Сюзанна хотела, чтобы я поехала с ней в Париж, купила последние парижские наряды и только потом вернулась к моему Гарри в Африку. Но он не отпустил меня. Глупый, он боялся меня потерять. В результате мы поехали на наш остров.

И вот прошло уже два года. Мы все еще живем на острове. Передо мной на грубом деревянном столе лежит письмо от Сюзанны.

«Дорогие мои лунатики! Я ничуть не удивлена, что вы все еще вдали. Все это время я хожу по парижским магазинам, покупаю последние парижские модели и чувствую, что не в этом счастье жизни. И все же ваша идея отказаться от вашего громадного состояния абсурдна. Полковник Райс хотел сразу отказаться в вашу пользу, но я уговорила его предоставить все времени. Он просто сохранит все для Гарри, так будет даже лучше. Сейчас у вас затянувшийся медовый месяц. И дай вам бог счастья. Но когда-нибудь все это кончится, и вы сможете вспомнить о домах на Парк-Лейн, мехах, парижских нарядах, машинах. Но пока у вас медовый месяц, и пусть он длится долго. Иногда вспоминайте вашего преданного, любящего друга.

Сюзанна Блейр.

Р.S. Посылаю самые модные парижские костюмы как запоздалый свадебный подарок и как память обо мне».

А вот и второе письмо, которое я иногда перечитываю. Оно пришло гораздо позже первого и сопровождалось увесистой посылкой. Его послали откуда-то из Боливии.

«Моя дорогая Анна Беденфельд! Я не могу отказать себе в удовольствии написать вам – не только потому, что это приятно мне, но и потому, что это, вероятно, будет очень приятно вам. Наш друг Райс оказался не таким уж умным, каким он считает себя. Я думаю, что назначу вас своим литературным душеприказчиком. Я посылаю вам свой дневник. В нем нет ничего, что могло бы заинтересовать Райса и его свору, но есть места, которые могли бы развлечь вас. Можете использовать их по своему усмотрению. Я предлагаю, например, статью для „Дейли Баджет”: „Преступники, которых я встречала”. Ставлю единственное условие: чтобы я выступил центральной фигурой. Сейчас вы уже, вероятно, не Анна Беденфельд, а леди Эдели. И я хочу сказать, что не питаю к вам никакой злобы. Тяжело, конечно, в моем возрасте начинать жизнь сначала, но, между нами, у меня была припрятана небольшая сумма, чтобы во всеоружии встретить капризы судьбы. Между прочим, если вы когда-нибудь встретите Артура Минкса, скажите, что я не забыл его. Это доставит ему пару приятных минут.