Роберт Гулик - Обезьяна и тигр

— Но не ушел же господин Дуань вчера вечером просто так? Он, очевидно, сказал, куда идет?

— Я тоже его об этом спросила, но он, видимо, не хотел говорить. Он только загадочно усмехнулся и сказал, что для меня это будет приятная неожиданность. Дядя Дуань сказал, что вначале отправится ужинать к какому-то своему знакомому. И я, дура, ему поверила! Нет, это свинство со стороны дяди Дуаня, никогда от него такого не ожидала!

Судья некоторое время молча смотрел на нее, потом произнес:

— Вчера вечером господин Дуань был убит.

Она вскочила:

— Что вы говорите? Дядя Дуань убит? Кто это сделал?

— Я полагаю, что тебе известен ответ на этот вопрос, — сурово заметил судья Ди.

— Мне?

— Да, тебе. Поскольку именно ты вчера была с братом, когда он нес тело Дуаня в хижину дровосека в лесу.

Она ошеломленно уставилась на судью.

— В хижину? В лесу? Что вы имеете в виду? Вчера вечером я не выходила из города. Мы весь вечер провели в «Красном карпе». Дядя Дуань убит! Где, вы сказали, его обнаружили?

— Ты прекрасно знаешь где. В хижине дровосека в лесу, на горном склоне.

Она стукнула кулачком по столу и со сверкающим взором воскликнула:

— Это дело рук Пекаря! Наверняка Пекарь послал своих бандитов, чтобы заманить дядю Дуаня в лес… Подлец, мерзкий, трусливый подлец! — Она закрыла лицо руками и разрыдалась.

Судья Ди подождал, пока девушка немного пришла в себя, и спросил:

— А когда господин Дуань к вам присоединился, он тоже отрубил себе кончик мизинца?

Она усмехнулась сквозь слезы.

— Нет, он очень хотел это сделать, но никак не мог решиться. Раз десять он за это принимался, стоял с ножом в правой руке, а я считала: раз, два, три… но ни разу не смог себя пересилить.

Судья Ди понимающе кивнул. Он задумался, медленно поглаживая бакенбарды. Потом покачал головой и взялся за кисть. Написав что-то на листе бумаги, он сложил его пополам, вместе с большой красной визитной карточкой. Потом откинулся на спинку стула и хлопнул в ладоши. Когда появился судейский чиновник, судья передал ему лист бумаги со словами:

— Немедленно передай это начальнику стражи.

Потом он задумчиво посмотрел на девушку и спросил:

— А у тебя есть какой-то постоянный дружок?

— Есть. Молодой моряк в Цзянбэе. Очень славный парень. Он хочет на мне жениться, но я дала ему год сроку. Я думала, что к тому времени дяде Дуаню все это надоест, а мой друг надеется, что тогда у него уже будет собственное судно. И тогда мы собирались заняться перевозкой грузов по реке — а это довольно прибыльное дело. — Вдруг она посмотрела на судью и испуганно спросила: — Но что теперь со мной будет? Вы что, действительно поставите мне клеймо?

— Нет, но какое-то время ты проведешь в заключении. Тебе известно, что свободы иногда бывает слишком много?

Судья подал знак тюремщице.

— Отведите девицу Сэн в камеру.

Когда обе женщины скрылись за дверью, Дао Гань сердито сказал:

— И вашей чести пришлось выслушивать всю ту галиматью, которую плела эта девчонка!

Судья удивленно поднял брови:

— Почему галиматью? Нет, я убежден, что она говорила чистую правду. Может, она и неглупая девушка, но неужели ты считаешь, что она способна выдумать подобную историю? Дуань предстает в ее рассказе как живой! Пожилой мужчина, который вдруг разочаровался во всех ценностях и задается вопросом: а зачем я вообще живу? Большинство мужчин в подобной ситуации пару лет не знают, на что решиться, иногда даже уходят из дому, но потом в большинстве случаев возвращаются к своей семье.

Господин же Дуань прекрасно отдавал себе отчет в своих сомнениях и действительно решил начать все с нуля. Другой вопрос, не вернулся ли бы он через несколько лет к тому, что оставил? Во всяком случае, сестра Сэн Цю наконец прояснила нам дело с перстнем. Ты заметил, что я не прерывал ее, потому что перекрестный допрос имеет смысл только тогда, когда ты замечаешь, что допрашиваемый пытается лгать. Запомни это на будущее, Дао Гань! Не нальешь ли ты мне еще чашку чаю?

Судья поднял веер из перьев цапли и медленно им обмахнулся. В маленькой комнате было невыносимо душно. Отпив глоток чаю из чашки, которую поставил перед ним Дао Гань, он раздраженно сказал:

— Ну и дела, я теперь просто не знаю, как поступить с этой девушкой. Закон необычайно строг к тайным братствам, в основном из-за того, что они могут служить прикрытием для тайных заговоров. То же касается и нелегальной проституции, поскольку она влечет за собой утаивание налогов с доходов. В соответствии с буквой закона девицу Сэн следовало бы высечь, после чего на год заключить в тюрьму. Но подобное наказание уничтожило бы то доброе начало, которое, вне всяких сомнений, в ней есть, после чего она стала бы закоренелой преступницей и закончила бы свои дни в сточной канаве или на виселице. Нужно найти какое-то другое решение.

Судья покачал головой и отпил глоток чаю. Дао Гань уже начал проявлять признаки нетерпения, но судья Ди этого не замечал. Он был погружен в глубокие раздумья. Наконец терпение Дао Ганя лопнуло.

— Вы же хотели еще и Чана допросить, ваша честь?

— Чана? Этого друга Сэн Цю? Ты и сам можешь это сделать. Достаточно будет, если он подтвердит то, что сказал Сэн Цю, прежде всего о том, что они отделились от Ляо-Пекаря и всего, что касается контрабанды. В завершение составишь акт по обвинению Сэна и Чана в бродяжничестве и принадлежности к тайному братству.

Судья Ди разгладил бороду.

— Дело Сэна и Чана достаточно банально. Я приговорю их к году принудительных работ на северной границе. Если они хорошо себя проявят, им будет позволено наняться на военную службу. Что же касается сестры Сэна Цю… Да! Вот это, мне кажется, будет лучшим выходом из положения. Я отправлю ее на год к господину Хань Еси. Господин Хань — серьезный, чтущий традиции человек, который отлично управляется со всем своим большим семейством. После того как девушка проработает у него год служанкой, она научится ценить размеренную жизнь и может стать хорошей женой для своего капитана.

Дао Гань несколько скептически заявил:

— Хорошо бы, если бы так все и получилось.

Когда же судья удивленно на него взглянул, он откашлялся и нерешительно добавил:

— Но разве мы не отклонились несколько в сторону от главного дела, ваша честь? Я имею в виду убийство Дуаня. Я просто не понимаю, как… — Он не закончил фразу.

Судья Ди слабо улыбнулся и опустил веер.

— Ты работаешь на меня уже почти полгода, Дао Гань. Мог бы уже заметить, что нужно нечто большее, чем судьба молодой девушки, чтобы я забыл о главном. Тебе, как и мне, все известно об убийстве Дуаня. Разве ты еще не понял, что это дело раскрыто? Вместе с тобой я уже перешел к побочным делам, поскольку теперь мне остается только ждать, пока появится главный участник этой мрачной трагедии.