Роберт Гулик - Золото Будды

События разворачивались столь стремительно, что у него до сих пор не было времени нанести визит коменданту крепости в устье реки. Или тому следует явиться первым? Отношения между штатскими и военными должностными лицами всегда были темой деликатной. Перед военным равного ранга штатский, как правило, имеет превосходство. Но у коменданта крепости под началом может быть более тысячи человек, а такие обычно весьма заносчивы. Однако было очень важно узнать, что он думает о контрабанде золота. Комендант должен разбираться в корейских делах и, наверное, сможет объяснить, зачем людям тайно вывозить золото в страну, где оно, без налогов, стоит столько же, сколько в Китае. Жаль, судья не успел расспросить Тана о тонкостях местных взаимоотношений; старый бедолага был педант по части соблюдения формальностей, он бы все объяснил.

Судья задремал.

Его разбудили доносящиеся со двора крики. Он быстро встал и расправил одежду, с неудовольствием отметив, что проспал куда дольше, чем собирался: уже смеркалось.

Посреди двора столпились писцы, стражники и прочий судейский люд. Среди них возвышались рослые Ма Жун и Цзяо Тай.

Когда народ почтительно расступился перед наместником, он увидел четырех крестьян, опускающих на землю бамбуковые шесты с привязанной к ним тушей тигра примерно в десять чи длиной.

— Братец Цзяо его прикончил! — крикнул судье Ма Жун. — Крестьяне привели нас к его тропе в чаще у горного склона. Мы привязали там ягненка в качестве приманки, а сами залегли в кустах с подветренной стороны. Ждали мы, ждали, а зверь показался только ближе к вечеру. Подошел к ягненку, но не бросился на него: должно быть, почувствовал опасность. Притаился в траве и выжидал, наверное, не менее получаса. Святые Небеса, мы еле вытерпели! Ягненок блеет без остановки, а братец Цзяо с арбалетом наготове подползает все ближе и ближе. Я думаю: «Если тигр сейчас прыгнет, то прямо на голову братца Цзяо!» Стараюсь ползти вслед за ним, с двумя стражниками, у всех трезубцы наготове. И вдруг зверь как прыгнет, словно молния. Но братец Цзяо не промахнулся, выстрелил прямо в бок, за правой передней лапой. Святые Небеса, стрела вошла на три четверти!

На лице Цзяо Тая светилась счастливая улыбка. Ткнув пальцем в белое пятно на массивной правой лапе тигра, он заметил:

— Должно быть, это тот самый тигр, которого мы видели прошлой ночью на том берегу протоки. Пожалуй, я тогда поторопился с выводами! Хотя ума не приложу, как он дотуда добрался.

— Не стоит беспокоиться о явлениях сверхъестественных, когда от естественных деваться некуда, — сказал судья Ди. — Поздравляю с удачной охотой!

— Сейчас мы его освежуем, — сказал Ма Жун. — Мясо разделим между крестьянами: они кормят им детей, чтобы те выросли сильными. А когда выделаем шкуру, то подарим ее вам, наместник, для вашего кресла в кабинете, в качестве скромного знака нашего почтения.

Судья Ди поблагодарил помощников, а затем со старшиной Хуном направился к главным воротам. Там толпились возбужденные горожане, пытающиеся разглядеть мертвого тигра и героя, его убившего.

— Я долго спал, — сообщил Хуну судья Ди. — Уже время обедать. Пойдем-ка в ту харчевню, где два наших храбреца впервые повстречали По Кая, поедим там для разнообразия. А заодно послушаем, что подавальщики говорят о По Кае. Мы вполне можем прогуляться пешком: свежий вечерний ветерок проветрит мне голову!

Неспешным шагом они направились по оживленным улицам к югу и без труда нашли харчевню. Им навстречу поспешил хозяин заведения, его округлая физиономия расплылась в масляной улыбке. Задержав гостей в общем зале ровно настолько, чтобы остальные посетители успели разглядеть, сколь высокопоставленные особы к нему захаживают, он почтительно сопроводил их в отдельный кабинет и перечислил, что может им предложить его убогая кухня:

— Перепелиные яйца, фаршированные креветки, жареная свинина, соленая рыба, копченый окорок, холодная рубленая курятина — это для начала, потом…

— Принесите нам две миски лапши, блюдо соленых овощей и большой чайник горячего чая, — оборвал его судья Ди. — Это все.

— Позвольте хотя бы предложить вашей чести крошечную чашечку «Розовой росы»! — воскликнул удрученный хозяин. — Исключительно для возбуждения аппетита!

— Благодарю вас, у меня превосходный аппетит, — ответил судья. Когда хозяин передал слуге скромный заказ, судья Ди продолжил: — По Кай часто бывал в этой харчевне?

— Ха! — воскликнул хозяин. — Я сразу понял, что он подлый злодей! Каждый раз, как он входил, так и поглядывал по сторонам, так и поглядывал, а у самого рука в рукаве, как будто сейчас выхватит кинжал. Когда я утром услышал про приказ об его аресте, то сразу сказал: «Мне давно надо было донести на него его превосходительству».

— Жаль, что вы этого не сделали, — сухо проговорил судья, узнавший в хозяине тот прискорбный тип свидетеля, у которого воображение заменяет глаза. — Пришлите сюда старшего слугу.

Старший слуга производил впечатление человека куда более проницательного.

— Должен признаться, ваша честь, — начал он, — я бы никогда не подумал, что господин По Кай преступник. А мое ремесло учит разбираться в людях. Он, несомненно, производил впечатление высокообразованного господина и оставался таковым независимо от количества выпитого. Он всегда был добр к слугам, но никогда не опускался до панибратства. А однажды я случайно услышал, как глава Классической школы при храме Конфуция восхищался его стихами.

— Часто ли он ел и пил здесь с другими людьми?

— Нет, ваша честь, за те полторы или около того недели, что он регулярно здесь появлялся, он ел один или со своим другом Ким Саном. Они любили пошутить, эти два господина. А изогнутые брови господина По Кая придавали его лицу такое забавное выражение! Хотя подчас я замечал, что глаза его совсем не веселы; они будто противоречили его бровям, если можно так выразиться. Тогда я спрашивал себя, не носит ли он маску? А потом он как начнет смеяться, и кажется, будто я все это выдумал.

Судья поблагодарил собеседника и быстро доел лапшу. Он заплатил по счету, невзирая на бурные протесты хозяина, раздал слугам щедрые чаевые и удалился.

На улице он сказал старшине Хуну:

— Этот слуга весьма наблюдателен. Боюсь, что По Кай и в самом деле нацепил на себя маску. Помнишь, когда он встретил госпожу Цзао и ему не было нужды притворяться, она сказала, что «в нем ощущалась властность». Должно быть, он и есть наш главный противник, стоящий за всеми преступлениями. А мы должны оставить всякую надежду на то, что наши люди его обнаружат, ведь ему даже прятаться не надо. Он просто сбросит маску, и никто его не узнает. Какая жалость, что я с ним ни разу так и не повстречался!