Роберт ван Гулик - Судья Ди за работой

Когда судья Ди увидел впереди неясные очертания больших ворот храма Конфуция, он спешился. Опустив на землю мальчика, он сказал начальнику стражи:

— Мы почти на месте. Оставим лошадей у ворот. Нам бы лучше явиться без предупреждения.

Они направились в узкий переулок, по обеим сторонам которого тянулись ряды полуразвалившихся деревянных домишек. Мальчик показал на приоткрытую дверь одного из них. Тусклый свет пробивался сквозь бумажное окно, однако второй этаж был ярко освещен, и оттуда смутно доносились крики и пение.

— Кто живет наверху? — спросил судья, остановившись у двери.

— Портной Лю, — сказал мальчик. — К ним на праздник пришли друзья.

— Ты покажешь начальнику стражи, как туда пройти, Сяопао, — сказал судья и, понизив голос, обратился к начальнику: — Оставь мальчика наверху, а сам приведи этого Лю.

Затем он вошел в дом, сопровождаемый двумя стражниками.

Убогая, холодная комната была освещена лишь чадящей на шаткой подставке в углу масляной лампой. Посреди комнаты, на большом, грубо сколоченном столе, стояли три потрескавшиеся глиняные миски, на краю лежал большой кухонный тесак, забрызганный кровью. А на вымощенном каменными плитами полу разлилось целое море крови.

Показав на тесак, старый стражник заметил:

— Кое-кто кое-кому аккуратно перерезал горло этим предметом, ваша честь!

Судья Ди кивнул. Указательным пальцем он тронул пятно на тесаке и убедился, что кровь еще не высохла. Он быстро осмотрел полутемную комнату. У задней стены стояло большое ложе с выцветшими синими занавесками, а у стены слева — не занавешенная кроватка, несомненно мальчика. Голые оштукатуренные стены тут и там были небрежно замазаны. Судья Ди направился к закрытой двери рядом с ложем. Она вела в маленькую кухню. Зола в плите оказалась холодной.

Когда судья вернулся в комнату, молодой стражник небрежно заметил:

— Ворам здесь делать нечего, ваша честь. Я слышал о разносчике Вэне, он беден, как крыса.

— Убийство в приступе ярости, — констатировал судья.

Он показал на шелковый носовой платок, лежащий на полу у кровати. В мерцающем свете масляной лампы можно было разобрать большой иероглиф «Шен», вышитый золотой нитью.

— После того, как мальчик отправился за лапшой, разносчик обнаружил платок, забытый любовником жены. Для малого, разгоряченного ссорой, это было уже слишком. Он схватил тесак и зарезал ее. Старая как мир история. — Судья пожал плечами. — Сейчас он, должно быть, прячет тело. Он силен, этот разносчик?

— Здоров как бык, ваша честь! — отозвался старый стражник. — Я нередко видел его; он с утра до ночи ходил по улицам с вон тем тяжелым коробом на спине.

Судья Ди взглянул на стоящий у двери большой прямоугольный короб, прикрытый промасленной тряпкой, и медленно кивнул.

Вошел начальник стражи, подталкивая высокого, худого мужчину. Тот казался совершенно пьяным. Он еле держался на ногах и смотрел на судью мутным взглядом бегающих глазок. Начальник стражи схватил его за ворот и заставил преклонить колени. Судья Ди скрестил на груди руки и отрывисто произнес:

— Здесь произошло убийство. Сообщи точно, что ты видел и слышал!

— Это, видать, та женщина виновата! — еле ворочая языком, произнес портной. — Вечно тут крутится, а никогда даже не посмотрит на такого красивого добропорядочного парня, как я! — Он звучно икнул. — Я для нее слишком беден, прямо как ее муженек! Ей, шлюхе, денежки ростовщика подавай!

— Попридержи свой грязный язык! — гневно приказал судья. — И отвечай на мой вопрос! Здесь потолок из тонких досок; ты не мог не слышать их ссору!

Начальник ударил портного по ребрам.

— Говори!

— Я ничего не слышал, ваше превосходительство! — заскулил перепуганный портной. — Те ублюдки, что наверху, все перепились, они непрерывно поют и орут! И эта бестолочь, моя баба, опрокинула миску, а сама слишком пьяная, чтобы убрать за собой. Пришлось хорошенько ее потрясти, прежде чем я заставил ее поработать.

— Никто не покидал комнату? — спросил судья Ди.

— А зачем им ее покидать? — удивился портной. — Они все глаз не могут оторвать от свиньи, которую зарезал для нас мясник Ли! А кому жарить? Мне! Эти ребята только хлещут мое вино, они слишком ленивы даже для того, чтобы поддерживать нужный жар в очаге! Комната вся в дыму, я окно открыл. Тогда и увидел, как убегает эта шлюха!

Судья Ди поднял брови. Он подумал немного, затем спросил:

— Муж был с ней?

— Он ей нужен? — хихикнул портной. — Без него ей лучше!

Судья быстро нагнулся и внимательно исследовал пол. Среди беспорядочных кровавых отпечатков подошв он заметил следы маленьких остроносых туфелек, ведущие к двери. Судья напряженно спросил у портного:

— В каком направлении она шла?

— К Речным воротам! — угрюмо сообщил портной.

Судья Ди натянул шубу.

— Отведите этого болвана наверх! — приказал он стражникам.

Направляясь к двери, он торопливо шепнул начальнику стражи:

— Жди меня здесь. Если вернется Вэн, арестуй его! Должно быть, ростовщик зашел за своим платком как раз в тот момент, когда Вэн ссорился с женой и обнаружил этот платок. Вэн убил его, а жена сбежала.

Судья вышел из дома и зашагал, по колено в снегу, на соседнюю улицу. Он взобрался на коня и так быстро, как мог, поскакал к Речным воротам. Одной смерти достаточно, размышлял он.

Добравшись до основания каменной лестницы, ведущей к надвратной башне, он спешился и начал торопливо подниматься по крутым ступеням, скользким от слежавшегося снега. На верхней площадке он увидел женщину, стоящую напротив него на парапете. Подобрав платье, она согнулась и смотрела в чернеющую далеко внизу воду.

Судья Ди подбежал к ней и положил руку на ее плечо.

— Вам не следует этого делать, госпожа Вэн! — как можно более убедительно сказал он. — Ведь убив себя, вы не вернете мертвого к жизни!

Женщина отпрянула от внешнего края зубчатой стены; перепуганные глаза уставились на судью. Он заметил, что, хотя лицо ее осунулось и было перекошено страхом, женщина была красива грубоватой красотой простолюдинки.

— Вы, должно быть, из суда, — запинаясь, произнесла она. — Значит, уже открылось, что мой бедный муж убил его! И я во всем виновата!

Она заплакала навзрыд.

— Он убил ростовщика Шена? — спросил судья Ди.

Она горестно кивнула, а потом воскликнула:

— Я такая дура! Клянусь, между Шеном и мной ничего не было; я просто хотела немного подразнить мужа… — Она откинула мокрый локон со лба. — Шен заказал мне вышить несколько платков, чтобы преподнести своей наложнице в качестве новогоднего подарка. Я не сказала мужу, хотела, чтобы деньги стали для него сюрпризом. Сегодня вечером Вэн обнаружил последний платок, над которым я работала, схватил кухонный нож и закричал, что убьет меня и Шена. Я убежала; думала спрятаться у сестры на соседней улице, но ее дом оказался заперт. А когда я вернулась, моего мужа не было и… все, все в крови. — Она закрыла лицо руками и добавила, всхлипывая: — Шен… он должен был зайти за платком, и… Вэн убил его. Это все я виновата, как же мне жить, когда мой муж…