Роберт Гулик - Ожерелье и тыква

Мелисса потянула леску и вытащила рыбу поменьше. Затем надолго воцарилось молчание: она занималась своей леской, он погрузился в раздумья. Когда она вытянула еще одного окуня изрядных размеров, судья подал голос:

— У меня слегка затекли ноги. Хочу испытать свои силы в гребле. Много лет не брал в руки весла.

— Конечно! Только лодку не опрокиньте!

Пригнувшись, они стали меняться местами. Лодка закачалась и, удерживая равновесие, он вынужден был обнять ее за плечи.

— Как с вами приятно! — шепнула девушка.

Судья Ди поспешил схватить длинное весло. На корме он опустился на колени и немного подгреб вверх по течению, чтобы девушка могла вытащить якорь. Затем он повернул лодку прочь от берега. Все шло неплохо, но, стоя на коленях, он не мог грести всем телом, приходилось орудовать только руками. Он ощутил пульсирующую боль в раненом предплечье и попытался встать на ноги, но лодка угрожающе качнулась. Девушка расхохоталась.

— Ладно, справлюсь и так, — угрюмо буркнул судья.

— Куда это вы гребете?

— Хочу где-нибудь пристать к берегу. Поищу в подлеске лекарственные травы. Вы не против?

— Вовсе нет. Но вы сможете искать их только на берегах бухточек. Здесь нет ни единой тропинки.

— В таком случае я правлю к причалу. Грести по течению не составит труда.

Впрочем, он быстро понял, что легче сказать, чем сделать. Движение на реке оживилось, и ему приходилось прилагать немало усилий, чтобы избежать столкновения с встречными судами. Вполуха он прислушивался к оживленной болтовне Мелиссы. И вдруг насторожился:

— Искал? Кто и что искал?

— Я же говорю, мой дядя! Он, кажется, перерыл весь чердак, где жил несчастный Тай Мин. Сегодня утром я там убирала и заметила, что кто-то будто густым гребнем прошелся. Представить себе не могу, что там рассчитывал найти дядя. Дайте мне весло, вам здесь ни за что не пришвартоваться!

У сходней они расстались. Мелисса с рыбной корзиной в руке двинулась по главной улице, напевая себе под нос какую-то песенку. Судья Ди прошел мимо рыбного рынка и заглянул в первую попавшуюся харчевню. Он попросил себе большую миску лапши с ростками бамбука. Поспешно выпив чашку чая, он, с мыслями о бане, вернулся в «Зимородок».

Как он и ожидал, баня в этот обеденный час была пуста, даже банщика на месте не оказалось. Растянувшись в бассейне, судья принялся обдумывать свою версию.

Это было смелое, очень смелое предположение. Вся шаткая конструкция основана на двух фактах: во-первых, несчастный кассир Тай Мин подвергся жестоким пыткам, прежде чем его убили; а во-вторых, его комната была обыскана. Все остальное не более чем домыслы, основанные на знании столь подлых и алчных личностей, каким представляется Лан Лю. Что ж, он рискнет. Если его построения окажутся верными, он успешно завершит начальную фазу своего расследования. Если же он ошибается, то, по крайней мере, кого-то напугает. А перепуганные люди склонны совершать грубые ошибки.

Банщик вернулся, когда судья Ди уже накладывал себе на предплечье новую повязку. Судья распорядился принести из его комнаты чистое платье, а грязное отдать прачкам. Облачившись в свой коричневый дорожный халат, уже выстиранный и выглаженный, он отправился в прихожую и поинтересовался у привратника, закончил ли дневную трапезу господин Лан. Тот кивнул, и судья, протянув ему визитную карточку, попросил узнать, не может ли господин Лан уделить ему несколько минут.

— Господин Лан не любит, когда его беспокоят сразу после еды, доктор.

— И все же поинтересуйся.

Привратник удалился, всем своим видом выражая сомнение, а вернулся, сияя широкой улыбкой.

— Господин Лан говорит, что будет рад вас видеть, господин! Четвертая дверь по правой стороне.

Судью Ди встретил тощий человек с большой яйцеобразной головой, которого он утром видел у сараев. Подобострастно улыбаясь, он представился счетоводом господина Лана и провел судью через большую прохладную прихожую в неимоверных размеров комнату, занимавшую, похоже, всю заднюю часть левого крыла постоялого двора. Нет сомнения, что это были самые уединенные и самые дорогие покои в «Зимородке».

Господин Лан восседал за массивным резным столом черного дерева, перед ним лежала внушительных размеров конторская книга. Два телохранителя заняли места у раздвижных дверей, выходящих в запущенный сад. Господин Лан поднялся, с церемонным поклоном предложил судье другое кресло и со слабой улыбкой проговорил:

— Мы с моим счетоводом как раз разбирали бумаги. Ваше столь ценимое мною посещение позволит отвлечься от этой нудной работы!

Он сделал знак счетоводу приготовить чай.

— Я еще прежде собирался нанести вам визит вежливости, господин Лан, — приветливо отозвался судья Ди, — но вчера лег очень поздно и с утра почувствовал легкое недомогание. Сегодня прекрасная погода, господин.

Он взял чашку, предложенную ему счетоводом, и сделал глоток.

— Не считая сезона дождей, климат здесь вполне приятный, — согласился господин Лан.

Судья решительно отставил чашку. Сложив руки на коленях, теперь он заговорил резко:

— Рад это слышать, Лан! Ибо вам надолго, очень надолго придется задержаться в Речном городе.

Хозяин окинул судью пристальным взглядом и медленно проговорил:

— Что именно вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что перемирие закончено. Как только вы переступите границу Особой территории, вам крышка, Лан. Вчера вечером ваши тупоголовые приспешники затащили меня на склад у причала и чуть не прикончили.

— Я говорил вам, хозяин, что там повсюду кровь. Я... — забормотал счетовод.

— Заткнись! — рявкнул на него Лан и повернулся к телохранителям: — Закройте эти проклятые двери! Один пусть займет место за дверью в саду, другой перед дверью в прихожей. Никто не должен нас беспокоить.

Затем он вперил в судью тяжелый взгляд своих больших и сверкавших теперь недобрым блеском глаз.

— Понятия не имею, о чем вы там говорите. Я, как только увидел вас вчера в бане, сразу заподозрил, что вы из красных. Лекари обычно не обладают телосложением кулачного бойца. А убивать вас я не пытался. Наша сторона перемирие соблюдает.

Судья Ди пожал плечами.

— Допустим пока, что это действительно так. Для обсуждения есть куда более важные вопросы. Я получил приказ сделать вам предложение.

Вы подкупили кассира этого постоялого двора, чтобы он стащил для вас весьма занятную безделушку. Ваша лига, похоже, сильно поиздержалась, Лан, раз вы рискуете быть порезанным на мелкие кусочки. Медленно и умело.

Лан выглядел все так же невозмутимо, но судья отметил, как побледнел счетовод. Он продолжил:

— С большим удовольствием сдал бы вас властям, Лан. Но перемирие есть перемирие, и мои люди слово держат. Если это взаимно, разумеется. Половина от восьмидесяти четырех — это сорок две. Пожалуйста, поправьте меня, если я запутался в цифрах.