Николас Блейк - «Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике

– Да. Еще кое-что подтверждает, что этот человек имел над ней власть. Она ведь предостерегала детей в слишком общих словах. В противном случае почему бы не сказать: «Не берите сигареты у такого-то и такого-то»? Почему бы вообще не рассказать все Хэйуорду и не добиться, чтобы этого типа выставили из дома? Следующий вопрос: почему он убил ее именно в ту ночь? Что такого случилось, что сделало преступление настоятельной необходимостью?

– Той ночью ты реконструировал происшествие со Скриблс. Помимо горничной и убийцы, Боуджен последним видел Элизабет живой. Он был у нее в комнате перед обедом.

– То есть что-то всплыло – либо во время моей реконструкции сеанса, либо во время визита Боуджена в ее комнату – и толкнуло преступника на убийство? Вполне возможно. Но у него было слишком мало времени, чтобы спланировать преступление и отрезать кусок веревки, так? Ведь с начала обеда и до момента, когда все разошлись, все были друг у друга на виду.

Откинув голову на спинку кресла, Джорджия прижала пальцы к глазам.

– Пытаюсь вспомнить, – сказала она, все еще не отнимая рук. – Нет, не думаю, что что-то случилось во время твоего сеанса… разве только ты чем-то выдал злоумышленнику, что ты детектив.

– Он ждал, пока в доме не появится сыщик, чтобы совершить убийство?

– Да. Так не пойдет. Забудь. Но она могла быть убита, потому что приняла тогда наркотик, а злоумышленник сразу это обнаружил?

– Это указывало бы на Хэйуорда и Эндрю, которые убили ее, чтобы спасти семейное имя от позора. Нет, сомневаюсь, что такое возможно. Эндрю семейная честь не волнует. Хэйуорда волнует, но скандал, который вызвала бы смерть Элизабет, даже если бы ее сочли за самоубийство, показался бы ему таким же скверным, как и скандал из-за наркотиков.

– Ты прав. Значит, придется вернуться к первому варианту. Злоумышленник убил Элизабет, чтобы она его не выдала. Кто-нибудь из домашних или гостей мог снабжать ее наркотиками?

– Джунис или Боуджен. Дайкс – очень маловероятно. Хэйуорд или Шарлотта – еще невероятнее. Эндрю – невозможно, его не было в стране, когда она к ним пристрастилась.

– Тогда рассмотрим Джунис.

– Блаунт ее проверяет, – сообщил Найджел. – Он сумеет выяснить, не торгует ли она ими. Но я сомневаюсь, что у нее хватило бы решимости совершить подобное убийство. И в случае разоблачения она слишком мало теряет: например, ей не нужно дорожить профессиональной репутацией, которой у нее вообще нет. А кроме того, зачем бы Бетти выдавать ее полиции? Если наркотиками ее снабжала Джунис, а Бетти как раз лечилась от зависимости, она бы просто сказала: «Нет, спасибо, мне больше не надо». Если Джунис захотела пристрастить к ним детей, Бетти могла бы добиться, чтобы ее вышвырнули из дома. Нет, Джунис не стала бы рисковать своей шеей, просто чтобы заставить Бетти замолчать. Тут никакой логики нет.

– Так мы возвращаемся к Боуджену?

– А вот он – более вероятный кандидат. Ему надо поддерживать безупречную репутацию, и от этой репутации зависит его доход, к тому же весьма солидный. Против него легко выстроить обвинение. Бетти приходит к нему, чтобы излечиться от кокаиновой зависимости. Боуджен в нее влюбляется, она отвергает его ухаживания. Тогда он начинает оказывать на нее давление. Рычагов для этого у него предостаточно. Например, он мог угрожать сообщить о ее зависимости Дайксу или родным, вовлечь детей. Или, если он коварен, использовать гипноз, чтобы добиться как раз противоположного тому, ради чего проводилось лечение… Да, это объяснило бы фразу: «Ты моя и душой, и телом, навсегда», а также то отвращение, которое твоя родственница прочла в ее взгляде.

– Но почему Бетти не могла просто порвать с ним, когда он показал свое истинное лицо?

– Вероятно, это было не так просто. Возможно, ей приходилось сопротивляться воздействию гипноза. И, без сомнения, она была в ужасе от его угроз детям. Если он был таким негодяем, каким мы его рисуем, недостаточно было просто порвать с ним: он бы выждал и добрался до детей позднее. Поэтому ей требовалось время на сбор веских улик, чтобы его обезвредить. Кстати, все это вполне укладывается в теорию Эндрю. Теперь предположим, что Элизабет нашла доказательства и предъявила их Боуджену. Человек его положения не может себе позволить оставить ее в живых – нестабильную личность, которая способна взорваться и разоблачить его в любую минуту.

– В таком случае, – подытожила Джорджия, – мы имеем Боуджена, если за убийством стояли наркотики, и Эндрю, если это было преступление на почве секса. Рестэрики выступают в качестве слабенького третьего варианта, если мотивом явились деньги.

– Не слышу в твоем голосе энтузиазма.

– А его и нет. Уверена, во всех наших построениях есть какой-то безнадежный изъян; кажется, мы что-то упустили. Не могу себе представить, что Эндрю убил сестру – невзирая на все убедительные аргументы, какие мы придумали. А ты?

– Конечно, это довольно трудно. Тогда как насчет Боуджена?

– Не знаю… Он такой корректный, такой профессиональный и, по сути, такой бесцветный. Надо бы разузнать о нем побольше. Если он действительно наш злоумышленник, то вполне подходит под описание Эндрю злого гения, который упивается преступлением. Но…

– Забавно. Именно так я сам подумал, – прервал жену Найджел. – Я про его странную бесцветность. Расплывчатость. Он как медуза. Вполне очевидно, что Боуджен – исключительно одаренный человек. Он определенно незаурядная личность, когда соизволяет эту личность, так сказать, включить. Но первым вспоминается, когда думаешь о нем…

– Что он вроде особняка со смотрителем. Смотритель показывает тебе дом. Ты разглядываешь семейные ценности, портреты, залы и, возможно, личные спальни. Все содержится в безупречном порядке, нигде ни пятнышка. Но твои мысли блуждают. Тебя снедает неуемное любопытство, что же за семья тут живет. Особняк ничего про живых людей не рассказывает…

– А потом ты слышишь шорох колес по гравию подъездной дорожки, – подхватил Найджел, – выглядываешь в окно и видишь, как из ландо вываливаются семеро пьяных повес…

Джорджия чуть неуверенно рассмеялась, а Найджел продолжил:

– Но все эти пустые метафоры не подскажут нам, совершил ли Боуджен преступление. Ты начала говорить…

– Три вещи. Если это сделал Боуджен, то почему так непрофессионально? Он же врач.

– Да. Это и меня беспокоит.

– Во-вторых, если это сделал он, то как ему в камин попали сожженные бумаги? Ты предположил, что их подбросил туда Эндрю, чтобы мы подумали, будто это письменные улики против Боуджена, из-за которых он убил Элизабет. Предположим, так и есть, но, если их подбросил Эндрю, значит, он знал, что Боуджен совершил убийство. Почему он сразу не разоблачил Боуджена?