Татьяна Полозова - Десять казней египетских

–Это сильнейший алкалоид, который находится на кожных покровах лягушки-древолаза. Вызывает фибрилляцию желудочков сердца, паралич дыхательной системы и мышц конечностей. – Пояснил Месбах тоном лектора в медицинской академии. – Он может попасть в кровь через слизистую оболочку, рану, малейшую трещину на коже и тогда наступает смерть. Но я не могу сказать вам как подобный яд мог попасть к господину Ашрафу. – Повел он плечами.

Агент Насер, положил на стол бежевую папку и пододвинул ее к врачу.

–Посмотрите. – Указал он.

Месбах, оглядевший обоих мужчин взял документы в руки и откинулся на высокую спинку кожаного кресла с мягкими гибкими ручками, на которые он поставил локти. На несколько минут в кабинете воцарилась звенящая своей пустотой тишина, сопровождаемая тихими глубокими вздохами врача и еле слышным поскрипыванием кресел под агентами.

–И что это? – Спросил Месбах, наконец, отложив папку на край стола.

–Я думаю, Вы поняли, как был отравлен господин Ашраф. – Туманно заговорил агент Халфани.

Месбах нахмурился, что означало только то, что он не был бы так уверен.

–Что вы хотите от меня? – С долгими паузами спросил он.

Насер выдохнул и как само собой разумеющееся произнес:

–Участия, господи Месбах, только участия.

***

Десятки мужчин, сидя в кругу, не проронив ни слова, внимательно слушали шепот пустыни, глухие стоны песков, похожие на причитания мертвецов, навеки оставшихся в их недрах. Большинство из них покрыли свои головы черными палантинами, перевязанными позолоченными и черными лентами. У некоторых на головах были тюрбаны, а у одного или двух простая тюбетейка. Но все неизменно были облачены в темные, запыленные балахоны с длинными полами и такие же темные, широкие шаровары, заправленные в невысокие кожаные сапоги со шпорами.

К их тесному кругу медленно приближалась пегая лошадь, чьи тонкие сильные ноги заплетались в песке. Пожилой мужчина, сидящий на ней, остановил ее, резко потянув за вожжи в центре круга и слез с коня. Он встал так, чтобы каждый из сидящих видел его достаточно хорошо, поднял свой жезл, привязанный к поясу, над головой и произнес:

– …Аарон простер руку свою с жезлом своим и ударил в персть земную, и явились мошки на людях и на скоте. Вся персть земная сделалась мошками по всей земле Египетской. Старались также и волхвы чарами своими произвести мошек, но не могли. И были мошки на людях и на скоте. И сказали волхвы фараону: это перст Божий. Но сердце фараоново ожесточилось, и он не послушал их, как и говорил Господь.

Он ударил жезлом о землю и опустился на колени.

–Да будет так, ибо ожесточилось сердце правителей, ибо не желают они идти вслед за народом своим, ибо не ведут они народ свой, а лишь следуют за страстями своими!

Когда старейшина закончил, все мужчины встали и выстроились в шеренгу. Тот подошел к каждому из них и, поднося книгу, заставлял целовать ее обложку, а затем молодой слуга, следовавший за ним, обмазывал лоб каждого ароматным маслом. Это был запах сандала и пачули с древесными нотками и длинным гвоздичным шлейфом. После него в голове возникали загадочные образы настоящего Востока с его длинными караванами, богатыми шатрами, приторными сладостями, таинственными героями и смуглыми красавицами в позолоченных нарядах.

Когда ритуал был проделан, старейшина встал перед мужчинами и произнес последние слова-наставления:

–Ибо пусть во имя Великого и Единственного Бога совершится то, что должно совершиться!

Мужчины вскочили на своих лошадей, привязанных неподалеку, и умчались сквозь пустыню.

***

Весь вечер перед приездом министра был посвящен подготовке к его прибытию.

Агенты проверяли все номера, проводили обыск постояльцев, вызывающих подозрения, расставляли свои посты по всему отелю. Проводилась проверка техники, служащей для отслеживания каждого шага министра. Каждый агент проходил специальный инструктаж в последние часы и получал индивидуальные задания. Оливера задержали в криминалистической лаборатории и он обещал принести последние данные по экспертизе.

В конце вечера сил на то, чтобы элементарно переодеться и принять душ уже не было. Измотанные агенты сидели в номере Питера на кровати и смотрели в пол.

–Я так устала, что вряд ли усну. – Проговорила Кетрин, рассматривая пальцы на ногах.

–Я даже представить боюсь, что будет завтра. – Предположил Питер.

–Лишь бы какой-нибудь придурок не решил прибить министра прямо в отеле. – С надеждой произнесла Кет.

Питер криво усмехнулся и выпрямил спину.

–Что тебе удалось узнать о той записке? – Поинтересовался Марлини, повернувшись к Кетрин. Ее кожа на удивление быстро приобрела бронзовый оттенок, контрастируя с молочно-белым лаком на ногтях. Щеки и плечи зарумянились, покрывшись карминово-коричневым оттенком, и, видимо, беспокоили, обгорев под зимним солнцем, потому как женщина то и дело намеревалась расчесать свой загар.

Кетрин вытащила ее ксерокопию из кармана темно-лилового пиджака, висящего на спинке стула у кровати, и протянула мужчине.

–Это написано на древнем диалекте арабского языка, смешанного с диалектом на котором говорили египтяне времен Римской империи. Это текст из Ветхого Завета. О второй казни египетской – наказание жабами. «И сказал Господь Моисею: скажи Аарону: простри руку твою с жезлом твоим на реки, на потоки и на озера и выведи жаб на землю Египетскую. Аарон простер руку свою на воды Египетские; и вышли жабы и покрыли землю Египетскую…» – Процитировала она записку.

–То есть это все-таки повторение десяти казней? – Уточнил Питер.

Кет расстроено выдохнула и опустила плечи.

–Я не знаю, Питер. Превращение воды в кровь не было, да и то, что случилось с чиновником вряд ли можно прямо назвать казнью жабами.

–Но он умер от яда, который разносит лягушка-древолаз. – Парировал Оливер, вошедший в номер, тут же бросив коллегам отчеты токсикологов.

Кетрин приподнялась на кровати и оперлась на спинку, напротив Питера. Она вытянула ноги вдоль скрещенных ног Марлини и он не оттягивал с тем, чтобы проследить ее от кончиков пальцев до бедер.

–Но почему тогда они перешли сразу к жабам, где же кровь вместо воды? – Она не обращала внимания на Питера, повернувшись к Оливеру, который даже запыхался.

Старый добрый спор между напарниками вновь грозил разгореться. Тот самый спор, которого каждый из них боялся и ненавидел, но одновременно ждал с нетерпением. Это была своего рода интеллектуальная битва, в которой не было проигравших. Каждый давал другому пищу для ума, стимул для активной работы.

–Возможно, что-то и было, не зря те агенты из разведки вели себя как-то странно. – Напомнил Питер.