Агата Кристи - День поминовения

– Вы, мисс Лессинг, справитесь с кем угодно, – с восхищением произнес Энтони.

– Айрис, есть какие-то особые пожелания?

– Нет. Я предложила все организовать без тети Лусиллы, потому что она меняет свое решение каждые две минуты и будет вам обузой. У вас и так работы по горло! Но как пройдут похороны, мне все равно. Тетя Лусилла похороны любит, а я – терпеть не могу. Конечно, людей хоронить нужно, но устраивать из этого суету – невыносимо! Тем более что самим умершим это не надо. Они уже в другом мире. Мертвые не возвращаются.

Рут не ответила, и Айрис с неуместной настойчивостью повторила:

– Мертвые не возвращаются!

– Идем, – поторопил Энтони и увлек Айрис на улицу.

По площади медленно ехало такси. Энтони махнул рукой, помог Айрис сесть в машину.

– Скажи, моя красавица, – обратился он к девушке, велев водителю ехать к Скотленд-Ярду, – чей дух явился тебе в коридоре и заставил громогласно заявлять, что мертвые есть мертвые? Джорджа или Розмари?

– Ничей! Ничей, правда! Просто терпеть не могу похороны, вот и всё.

Энтони вздохнул.

– Не иначе, – заметил он, – как у меня нелады с психикой.

За небольшим круглым столом с мраморной крышкой сидели трое.

Полковник Рейс и старший инспектор Кемп пили густой бурый чай, насыщенный танином. Перед Энтони стояла традиционная английская чашечка кофе. Особой любовью к кофе Браун не отличался, но на чашку пришлось согласиться – быть на равных с двумя другими мужчинами. Старший инспектор Кемп тщательно изучил все «верительные грамоты» Энтони и согласился признать в нем коллегу.

– Мое мнение, – заговорил старший инспектор, опуская несколько кусочков сахара в черное варево и размешивая его, – это дело до суда не дойдет. У нас нет улик и никогда не будет.

– Вы так считаете? – спросил Рейс.

Кемп кивнул и с удовольствием отхлебнул свой чай.

– Единственной возможностью было выяснить, кто из этих пяти покупал цианид или имел к нему доступ. Я попытался это сделать – результат нулевой. Это тот случай, когда тебе известен убийца, но ты не можешь это доказать.

– Вам известен убийца? – Энтони взглянул на Кемпа с интересом.

– Да, я практически уверен. Это леди Александра Фарради.

– Вот каков ваш выбор, – сказал Рейс. – А причины?

– Могу изложить. Во-первых, она дьявольски ревнива. К тому же – властолюбива. Как королева – Элеонора не помню какая; та выследила прекрасную Розамунду и предложила ей выбор: умереть от кинжала либо от отравы [12] Элеонора Аквитанская (1122–1204) – жена английского короля Генриха II, которая, согласно легенде, отравила возлюбленную своего мужа. .

– Только в нашем случае, – вставил Энтони, – прекрасной Розмари выбора никто не предлагал.

– Некто сеет подозрения в душе господина Бартона. Он начинает кого-то подозревать, мне кажется, кого-то конкретно. Едва ли он купил бы загородный дом просто так – ему хотелось оказаться поближе к Фарради. О своих намерениях он заявил Александре достаточно ясно: он устраивает вечеринку, настаивает на их присутствии. Она не из тех, кто будет сидеть сложа руки и ждать. Женщина властная – она наносит опережающий удар! Вы скажете, все это теория, которую я начертал рукой безумца, пока ее допрашивал. Будь это так, меня бы давно поместили в больницу с диагнозом «графомания».

– Возможно, старший инспектор, – вмешался Энтони, – вы правы, говоря, что до суда дело не дойдет, но таким результатом удовлетвориться нельзя, и есть еще один вопрос, который остается открытым: кто написал Джорджу Бартону о том, что его жену убили? Тут у нас вообще нет никаких идей.

– А ваше подозрение, Браун, – спросил Рейс, – остается при вас?

– Рут Лессинг? Да, моим кандидатом остается она. Вы сказали, что она была влюблена в Джорджа, сама вам в этом призналась. И Розмари, как ни крути, отравляла ей жизнь. Допустим, внезапно она увидела возможность избавиться от Розмари, а без Розмари перед ней прямая дорога к браку с Джорджем.

– Тут я целиком с вами согласен, – признал Рейс. – Рут Лессинг – дама спокойная, расчетливая и деловитая, вполне способная на то, чтобы выносить план убийства и воплотить его на практике; не исключено, что ей недостает жалости, которая в немалой степени есть плод фантазии. Если говорить о первом убийстве, эта версия почти безупречна. Но я не понимаю, зачем Рут Лессинг совершать убийство номер два? Ударилась в панику и отравила человека, которого любит и за которого мечтает выйти замуж? Есть и еще обстоятельство, которое выводит ее за скобки: почему она не сказала, что видела, как Айрис бросила под стол пакетик с цианидом?

– Она могла этого и не видеть, – с сомнением произнес Энтони.

– А я уверен – видела, – возразил Рейс. – Во время допроса мне показалось, что она что-то скрывает. Да и Айрис Марль показалось, что Рут все видела.

– Ваша очередь, полковник, – сказал Кемп. – Выкладывайте вашу версию. Ведь она у вас есть?

Рейс кивнул.

– Давайте. Играем по-честному. Вы выслушали наши версии, высказали свои возражения…

Задумчивый взгляд Рейса переместился с лица Кемпа – и застыл на лице Энтони. Брови последнего поднялись.

– Только не говорите, что все еще считаете главным злодеем меня.

Рейс неспешно покачал головой:

– Не вижу ни одной причины, по которой Джорджа Бартона могли убить вы. Но мне кажется, что имя его убийцы – равно как и убийцы Розмари Бартон – мне известно.

– Назовите.

Рейс, словно говоря сам с собой, произнес:

– Любопытно, что все мы роль подозреваемого отвели женщинам. Я не исключение. – Он помолчал и спокойно заключил: – Я считаю, что убийцу зовут Айрис Марль.

Энтони подскочил со стула, заставив тот издать стреляющий звук. На мгновение лицо его налилось кровью, но, сделав над собой усилие, Браун взял себя в руки. Когда он заговорил, в голосе слышалась легкая дрожь, но непринужденная ирония осталась при нем.

– Что ж, давайте обсудим и эту версию, – предложил он. – Почему Айрис Марль? А если это она, зачем ей по своей воле говорить мне, что она уронила под стол пакетик с цианидом?

– Затем, – объяснил Рейс, – что у нее была свидетельница – Рут Лессинг.

Энтони, чуть склонив голову, обдумал этот ответ. Потом кивнул.

– Принимается, – сказал он. – Едем дальше. Почему вы ее вообще заподозрили?

– Мотив, – произнес Рейс. – Розмари оставили громадное состояние, а Айрис не получила ничего. Вполне возможно, многие годы она жила с ощущением несправедливости. При этом знала: если Розмари умрет бездетной, все деньги достанутся ей. И вот подходящий момент: у Розмари депрессия, она несчастна и опечалена, измотана гриппом – и версия о самоубийстве принимается безо всяких возражений.