Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 42. Две загадки

— Дон Кимберли, — четко произнесла миссис Буш-нелл.

— И она собиралась сказать, что он скоро станет отцом? — захотел уточнить следователь.

— Она упомянула только, что сообщит ему какую-то колоссальную новость, — повторила женщина.

Нельсон повернулся к Кимберли.

— Я подумал, что эти сведения заинтересуют вас, — сказал он. — Учитывая рассказ миссис Бушнелл, хочу произвести здесь обыск. Если, конечно, вы не возражаете. В случае возражений я достану ордер на обыск и все равно произведу его.

— Понятно, — мрачно сказал Кимберли. — Проверенная полицейская система. Если не можешь найти истинного виновника, постарайся повесить преступление на первого попавшегося.

— Кто сказал, что на вас пытаются что-то повесить? — раздраженно бросил полицейский.

— Вас вполне можно так понять, — взорвался Кимберли. — Начинайте ваш обыск. Я буду все время рядом, чтобы вы не вздумали что-нибудь подбросить.

— Ну вот и чудесно, — сказал Нельсон.

Он встал, прошелся по гостиной, затем указал на дверь.

— Что там? — спросил он.

— Спальня, — коротко ответил Кимберли.

Нельсон вошел в спальню, остальные последовали за ним. Он огляделся, открыл платяной шкаф, тщательно изучил одежду, заглянул в ванную комнату, уделив особое внимание пузырькам в аптечке.

Затем следователь прошел на кухню. Указав на другую дверь, спросил:

— А что здесь?

— Фотолаборатория, — неохотно ответил Дон.

Нельсон вошел в нее. Остальные остались в дверном проеме.

— Здесь горит красный свет. Вы собирались что-то делать? — спросил он.

— Хотел увеличить несколько фотоснимков.

— Дон объяснял мне технологию этого дела, — добавила Пегги.

— Понятно, — сказал Нельсон тоном человека, думающего о чем-то постороннем. Он начал открывать разные бутылки, стоявшие на полках, и нюхать их содержимое. — Я сам занимаюсь фотографией, — пояснил полицейский следователь, — но такого роскошного оборудования не могу себе позволить. Великолепный увеличитель! Вы предпочитаете конденсоры «холодному свету»?

Кимберли не ответил.

Насвистывая какую-то мелодию, Нельсон расхаживал по фотолаборатории. Он внимательно разглядывал бутылки, изучал этикетки на них, неоднократно нюхая содержимое.

Внезапно следователь остановился.

— Черт возьми, а это что такое? — спросил он.

— Бромистый калий. Если занимаетесь фотографией, то должны знать, — язвительно пояснил Дон.

— Не похоже. Бромистый калий состоит из больших кристаллов. А это — вы только понюхайте, — протянул бутылку Фред Нельсон.

— Не чувствую никакого запаха, — ответил Кимберли.

— Запах есть. Понюхайте, — настаивал полицейский. — Но не особенно усердствуйте. А то придется пожалеть об этом.

Кимберли осторожно понюхал и удивленно посмотрел на следователя.

— Вот это да! — воскликнул он. — Это запах… Пахнет, как…

— Правильно, — согласился Нельсон. — Пахнет, как цианистый калий. Потому что это и есть цианистый калий.

Резким движением он поставил бутылку на место.

— Запрещаю прикасаться к этой бутылке, — тоном приказа сказал он. — Мы обработаем ее на предмет отпечатков пэльцев. Мои отпечатки остались только вокруг горлышка бутылки. А теперь прошу прощения, мистер Дон Кимберли, но вы арестованы по подозрению в убийстве Стеллы Линн.

В такси по дороге к дяде Бенедикту Пегги изучала похищенные фотоснимки. Пыталась разглядеть затененные детали. Арест Дона Кимберли явился для нее страшным ударом. А заявление миссис Бушнелл произвело впечатление разорвавшейся бомбы.

Пегги слепо верила Дону Кимберли. Но ей удастся освободить его из-под ареста, только откопав новые и убедительные доказательства его невиновности. И если ничего придумать не удастся, то утренние газеты похоронят все ее надежды, связанные с новой работой. Пегги надеялась, что дядя Бенедикт сумеет обнаружить отпечатки чьих-то пальцев на той разбитой бутылке виски.

Сценка на пляже, заключила Пегги, была пикником с двумя участниками — только Стелла Линн и молодой человек в плавках, изображенный на снимке. Он же сделал пару снимков Стеллы. Костюм на Стелле, вернее почти полное его отсутствие, совершенно не подходил для общественного пляжа. Так что снимки, очевидно, были сделаны в каком-то укромном уголке. Были ли они сделаны раньше остальных снимков? Или после них?

Ряды маленьких одинаковых домиков говорили о том, что это был мотель. Очевидно где-то на побережье.

Такси остановилось у дома дяди Бенедикта.

— Подождите меня, — сказала она водителю и взбежала по ступенькам.

Дверь открыла тетя Марта.

— Ради Бога, Пегги! Откуда такое нетерпение? Ты позвонила целых три раза, пока я складывала вязанье. Что стряслось?

— Ничего. Где дядя?

— На месте. Проходи. — Тетя Марта пропустила Пегги вперед.

Пегги приблизилась к креслу и поцеловала дядюшку в лоб.

— Что случилось? — пробурчал Бенедикт.

— Ничего особенного. Просто захотела узнать, как обстоят дела с той разбитой бутылкой и…

— Черт возьми, Пегги, — раздраженно сказал он. — Разве я так учил тебя врать?

— Ну и что же я сделала неправильно? — спросила она.

— Все. Никогда не говори быстро, если врешь. А то создается впечатление, что ты повторяешь вызубренный урок, — наставлял Пегги дядя Бенедикт. — Противник не должен подозревать, что слышит отрепетированную речь. Когда врешь, нужно быть совершенно раскованной, без напряжения в голосе. Предложения должны быть короткими. Нельзя перемежать свою ложь никакими объяснениями. Рядовой лжец попадается как раз на этом. Он переходит к обороне в середине самой убедительной части своей лжи. А теперь, — заключил Бенедикт Касл, — садись и расскажи мне, что так на тебя подействовало. Если можешь, говори правду. Если не можешь, придумай такую ложь, чтобы я гордился тобой. Итак, в чем дело?

— Они арестовали Дона Кимберли за убийство Стеллы, — ответила Пегги.

— На каком основании?

— Вся сложность в том, — продолжала она, — что полицейские нашли бутылку с цианистым калием среди его фотографических растворов. Прямо над раковиной, в его лаборатории.

Откинув назад седую голову, дядя Бенедикт оглушительно захохотал.

— Не вижу ничего смешного, — обиделась племянница.

— Дон выглядит просто круглым идиотом. Вот и все. У него же там целая фотолаборатория. С раковиной, водопроводом и другими причиндалами. Ведь правда?

— Конечно, — подтвердила Пегги.

— Ну и сколько, по их мнению, еще людей он собирается убить цианистым калием?

— Что ты хочешь сказать? — не поняла девушка.

— Предположим, он убил Стеллу. Попал прямо в яблочко, — прекратив смеяться, пояснил дядя. — То есть сделал все, что хотел. В таком случае яд ему больше не нужен. Он просто вылил бы его остатки в раковину! Нет, нет. Кто-то подбросил ему яд, — с уверенностью продолжал он. — Странно, что полицейские не подумали об этом. Может, и подумали. А может, они хотят, чтобы он повесился от горя.