Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 32. Дело о сбежавшем трупе

— Отчасти.

— Пожалуйста! — рассмеялся Мейсон. — Тот вопрос, который вы мне только что задали, мог быть предложен окружным прокурором лос-анджелесского округа исключительно для того, чтобы выработать теорию дела, которым он сейчас занимается. И он сумеет истолковать мои ответы в наиболее подходящей для него интерпретации.

— Но вашу клиентку никто не обвиняет в убийстве Уильяма Делано, ее дяди! Ее подозревают в убийстве Гортензии Пакстон!

— И приписываемое убийство позволило ей получить большую часть состояния Уильяма Делано?

— Именно так я понимаю ситуацию.

— А тело Уильяма Делано не было эксгумировано?

— Нет.

— Почему?

— Потому что он умер естественной смертью.

— Откуда вы знаете?

— Человек умирал. Его болезнь продолжалась многие месяцы.

— Умирающий человек имеет иммунитет против яда?

— Вы пытаетесь нас убедить в том, что ваша клиентка отравила и Уильяма Делано?

— Боже упаси, конечно нет! — воскликнул Мейсон. — Я знаю, она этого не делала.

— Откуда вы знаете?

— Я убежден, она вообще никого не отравляла.

— Она отравила Гортензию Пакстон! — повысил голос Холдер. — И она, возможно, отравила также и Эдварда Дейвенпорта.

— Ох, ох, коллега, остановитесь! Разве можно делать такие категорические обвинения?

— Я располагаю информацией, мистер Мейсон, которая подтверждает мои обвинения.

— Информацией, которой нет у меня?

— Вот именно.

— Это, разумеется, снова усложняет ситуацию.

Холдер выкрикнул с возмущением:

— Я задаю вам простые вопросы, а вы ходите вокруг да около.

— Вы ошибаетесь, коллега. Поставьте себя на минуточку на мое место. Стали бы вы отвечать на вопросы, касающиеся права на собственность?

— Я не могу поставить себя на ваше место. Не могу ничего вам советовать. У меня имеются собственные проблемы, о которых я должен беспокоиться.

— Совершенно верно, — охотно согласился Мейсон. — Поэтому, поскольку я не могу положиться или надеяться на ваши советы, поскольку вы боитесь принять на себя ответственность…

— Кто боится? — вскинул голову Холдер.

— Вы, разумеется.

— Я ничего не боюсь! — Лицо у Холдера побагровело. — И я не уверен, что мне нравится ваше поведение.

— Спокойнее, спокойнее, — миролюбиво заговорил Мейсон. — Не станем различие в наших официальных позициях переносить на личные отношения. Я просто подчеркиваю тот факт, что вы в вашем положении побоялись принять на себя ответственность давать мне советы…

— Я не боюсь ответственности.

— В таком случае вы хотите дать мне совет?

— Нет, конечно. Давать вам советы не входит в мои обязанности. Я представляю народ штата Калифорния, этот округ. Вы же представляете своего клиента. Вам и решать, каковы ваши обязанности.

— Понятно, коллега. Мне кажется, своим ответом вы стараетесь избежать моего вопроса.

— Избежать вопроса? Чтобы я избегал чьих-то вопросов! — взорвался Холдер.

— Вот именно. Вы не хотите ответить определенно, обязан ли я в положении адвоката, представляющего интересы Мирны Дейвенпорт, отвечать на ваши вопросы.

— Я не обязан вообще что-либо вам советовать!

— Ну что же…

Лицо Мейсона неожиданно расплылось в довольной улыбке, как будто он нашел окончательно решение.

— Можете ли вы заверить меня, если я решусь обсудить вопросы о праве на состояние, что мои ответы не свяжут впоследствии мою клиентку?

Поколебавшись, Холдер произнес:

— Но я не представляю, как они могут ее связать?

— Можете ли вы меня совершенно определенно заверить? Возьмете ли на себя ответственность?

— Нет, конечно.

— Вот, пожалуйста! — вздохнул Мейсон.

Адвокат откинулся на спинку кресла, задумчиво разглядывая струйки дыма над сигаретой, всем своим видом показывая, что искренне старается найти выход из тупика.

Холдер посмотрел сначала на шерифа, затем на своего помощника и скомандовал:

— Мистер Мейсон и миссис Стрит, извините нас, пожалуйста, но нам надо провести коротенькое совещание. Буквально несколько минут. Мне нужно потолковать с моими ассистентами. А вы подождите здесь.

Оскар и вы, шериф, пройдите вместе со мной в соседний кабинет.

Все трое отодвинули стулья и вышли из помещения.

Делла Стрит повернулась к адвокату.

— Ну, — заговорила она, — кажется, вы…

Мейсон прижал палец к губам, призывая ее к молчанию, обежал глазами всю комнату, после чего сказал:

— Да, я попал в чертовски трудное положение, не так ли, Делла? Мне бы хотелось быть совершенно откровенным с мистером Холдером. Но провалиться мне на этом месте, если я знаю, как это сделать, учитывая ту ответственность, которую я взял на себя в качестве адвоката перед своей клиенткой. Возьми хотя бы один этот вопрос о праве на состояние, он может оказаться весьма запутанным. А у окружного прокурора список вопросов занимает несколько машинописных листов. Да уже по предварительным вопросам ясно, что совещание окажется долгим и непростым.

Мейсон неестественно громко вздохнул.

— Разумеется, я хочу с ним сотрудничать, — продолжал он задумчиво, — но у нас такая куча неотложных дел. Мы не можем здесь оставаться до бесконечности. Надеюсь, он ускорит дело.

Мейсон подмигнул Делле, которая поняла, зачем шеф устроил этот спектакль.

— Хочешь сигарету, Делла?

— Нет, шеф, благодарю.

Мейсон удобно устроился, покуривая. Через минуту он сказал:

— Надеюсь, они не займут слишком много времени на свое совещание. В конце-то концов, Делла, мы задерживаем тут зафрахтованный самолет, а ведь это дорогое удовольствие. И потом у меня в бюро столько неотложных дел, которые я бросил, чтоб лететь сюда. — Немного помолчав, Мейсон снова подмигнул Делле: — Ол-райт, хватит брюзжать. Делла, откинь голову и постарайся вздремнуть. С твоей стороны было подвигом лететь сюда после вчерашней бессонной ночи.

— Удобно ли это, шеф? Могу ли я закрыть глаза? — самым невинным голосом, спросила Делла.

— Конечно, тебя никто не осудит. Если удастся отключиться на несколько минут, это будет уже кое-что.

Приложив палец к губам, Мейсон призвал к молчанию.

— Да, спасибо, — пробормотала Делла с нарочито громким зевком.

Наступил интервал в несколько минут, в течение которых в комнате стояла мертвая тишина. Делла Стрит действительно сидела с закрытыми глазами, положив голову на спинку кресла. Мейсон задумчиво курил, время от времени стряхивая пепел в большую морскую раковину на прокурорском столе.

Наконец дверь соседнего кабинета открылась, трое мужчин поочередно вошли в комнату. За ними шествовал четвертый.

Взглянув на него, Мейсон воскликнул:

— Прекрасно, прекрасно! Сидни Бум. Как поживаете, мистер Бум? Рад видеть вас снова.