Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 25. Дело о небрежной нимфе

— Даты нет, — сказал Мейсон. — Просто вырезан кусочек текста. Бумага слегка начала желтеть, так что или статья давнишняя, или лежала на солнце.

— Ну что, — сказала Делла Стрит, — может, мы что-нибудь и узнаем от Карлина. А что это за дело, о котором вы говорили ему, шеф?

— Я хочу съездить к тому телефону-автомату, — пояснил Мейсон. — Думаю, что аптека "Открыта всю ночь. Попробую у них что-нибудь выяснить о женщине, которая звонила мне.

— А вы заметили, — сказала Делла Стрит, — ваш друг Карлин держится вполне непринужденно. Он мне даже понравился.

— Да, разговаривал он вежливо и в то же время твердо, — сказал Мейсон, — и любопытства в общем-то не проявил.

— Верно, — согласилась Делла. — Другой на его месте начал бы допытываться — что да почему? Напугался бы, наверное: «чего ради я понадобился мистеру Мейсону в такой поздний час? Что он задумал?» и тому подобное. А этот Карлин вроде бы совсем и не встревожился.

Мейсон задумался.

— Любезен и не проявляет любопытства, — повторил он медленно.

— А может быть, он ждал звонка? — спросила Делла Стрит.

— Ну, — ответил Мейсон, — не стоит заходить так далеко в предположениях, но он явно был начеку.' А теперь в аптеку, Делла, пороемся в телефонной будке.

Подъезжая к аптеке на углу Ванс-авеню и Крамер-бульвар, Мейсон сказал:

— Делла, как, по-твоему, откуда эта женщина могла узнать, что я в «Золотом гусе»?

— Мало ли как, — сказала Делла Стрит, — вы человек известный, вас многие знают…

— Тогда следует предположить, что и она была там же, в «Золотом гусе».

— Совсем не обязательно. Она… постойте-ка минутку… да, я поняла, почему вы так решили.

— Могло, конечно, бщь и так, — продолжал Мейсон, — что ей просто сказали по телефону: «Слушай, мистер Мейсон сейчас в ресторане «Золотой гусь». Вое-пользуйся случаем, позвони ему». Может, кто-то из ее друзей был среди посетителей. Или метрдотель…

— Да, все это вполне возможно.

— И все же нет, — продолжил Мейсон, — я не думаю, что ей кто-то звонил. Уж очень она волновалась, очень уж была испугана. Ей не звонили, это она сама была в ночном клубе, сама нас видела, потом ушла и сразу позвонила.

— Кто-нибудь знал, куда мы собираемся идти?

— Мы ведь и сами этого не знали, — сказал Мейсон. — Вспомни, мы уже кончили опрашивать свидетеля и вышли из конторы, когда ты вдруг вспомнила, что Пол Дрейк рекомендовал тебе этот клуб. Он сказал, что там великолепно кормят и неплохой оркестр.

— Верно, — сказала она. — Решение мы приняли экспромтом, и никто не знал, что мы туда идем.

— За исключением Дрейка, — напомнил Мейсон. — Мы ведь позвонили Полу по дороге и сказали, что свидетель все подтвердил, что завтра утром мы увидимся, а сейчас хотим воспользоваться его рекомендацией и направляемся в ночной клуб.

— Да, я слышала, как вы ему все это говорили.

— Но Пол Дрейк, — продолжал Мейсон, — вряд ли мог сказать кому-нибудь, где мы находимся. Ведь он же детектив в конце концов. Он умеет держать язык за зубами. Впрочем, может, мы выясним кое-что после разговора с Карлином. И, может быть, окажется, что это дело вполне заурядное и не стоило из-за него поднимать такой шум да еще мчаться куда-то ночью. И все-таки очень похоже, что эта женщина копила деньги на какой-то крайний случай, и когда этот случай пришел, она взяла их и… Вот и аптека. Ты войдешь? — спросил он.

Делла Стрит уже открывала дверцу машины.

— Только попробуйте не взять меня с собой, — сказала она.

Старший продавец готовился закрыть аптеку. Четырем юнцам, которые оживленно болтали за липким пойлом из сиропа и мороженого, учтиво, но твердо напомнили, что пора уходить. Продавщица содовой воды уныло окунала грязные стаканы в горячую воду, а кассирша подсчитывала выручку.

Продавец рецептурного отдела равнодушно выслушал Мейсона.

— Я ее не очень'-то запомнил, — сказал он. — Уже после ее ухода нам позвонили в другую кабинку с центральной станции и сказали, что у соседнего автомата не повешена трубка. Я зашел в кабину и повесил трубку на место. Вот и все, что я знаю об этом. Спросите лучше кассиршу.

Мейсон подошел к кассе.

Кассирша смутно помнила ту женщину. Она просила разменять ей четверть доллара. Ей примерно лет тридцать — тридцать пять. Одета в темное пальто с меховым воротником. Сумка у нее коричневая из крокодиловой кожи. Нет, более подробно она не может ее описать. Да, бросила трубку. Как уходила женщина, она не видела. У них столько дел…

— Из какой кабинки она звонила? — спросил Мейсон.

— Из той, что справа, около стенда с журналами.

— Я ее осмотрю, — сказал Мейсон.

Вместе с Деллой Стрит он прошел к кабинке.

— Продавец из рецептурного отдела определенно наблюдает за вами, шеф, — прошептала Делла.

— Возможно, он думает, что я из ФБР, — сказал Мейсон. — По-моему, у нас практически нет шансов узнать, что ее испугало, но все же нужно посмотреть. Раз она убежала так внезапно, то могла что-то оставить — платок, кошелек или…

— Здесь на полочке лежит клочок бумаги и несколько монет, — сказала Делла Стрит, заглядывая в дверь через стекло.

Мейсон толкнул дверь, Делла Стрит проскользнула внутрь будки.

— Четыре монеты, сложенные столбиком на кусочке бумаги, — сказала она.

— Что это за бумажка?

— Здесь какой-то телефонный номер, нацарапанный карандашом. Майн 9-6450.

— Позвони, — сказал Мейсон. — Посмотрим, кто ответит.

Делла Стрит опустила монету и сказала:

— Вряд ли кто-нибудь ответит нам в это время ночи.

— Алло! Да, да, спасибо… нет, ничего, я по ошибке набрала не тот номер.

Она положила трубку и с улыбкой повернулась к Мейсону.

— Это был номер «Золотого гуся»! — объявила она.

— Дьявольщина! Я бы дорого дал, чтобы узнать, как она нас проследила. Что ещё написано на этой бумажке?

— Какие-то цифры с другой стороны.

Цифры были записаны в одну строчку:

59-4П-38-ЗЛ-19-2П-10Л.

Мейсон, нахмурившись, разглядывал бумажку.

В это мгновение к ним быстро подошел продавец рецепт' — iHoro отдела.

— 1то-то нашли? — спросил он.

Мейсон улыбнулся и покачал головой.

— Нет, я просто записал ваш номер, — сказал он и, зевнув, пояснил: — Все в порядке, видите ли, моя двоюродная сестра страдает временной потерей памяти. Но она помнит почему-то мой номер телефона даже тогда, когда забывает и свою фамилию, и мою, и всех наших родственников.

— Понятно, — сказал продавец таким тоном, что ясно было: он не понял ничего.

Мейсон повел Деллу Стрит к двери.

Мелкий моросящий дождик перешел в холодный ливень. Делла поспешно вскочила в машину.

— Бр-р-р, замерзла, — сказала она. — В такую погоду на ногах должно быть что-то поплотнее, чем прозрачный нейлон. Что вы думаете насчет этой бумажки с цифрами?