Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 20. Дело о сумасбродной красотке

— И, только желая проверить деньги, вы выбрали несколько крупных купюр и записали их номера?

— Да.

— В свою записную книжку?

— Да.

— И номер К00460975А тоже внесли вместе с другими тремя?

— Да.

— Могу я увидеть эту запись? — спросил Мейсон. — Хотелось бы самому проверить номера.

Свидетель с явной неохотой полез в задний карман, вытащил оттуда бумажник, потом покопался в нем и вытащил наконец из него маленькую книжечку.

— Одну минутку, — остановил его Мейсон. — Вы держали свою записную книжку в отделении бумажника?

— Да.

— Покажите, где именно?

Свидетель протянул Мейсону старый кожаный бумажник. Адвокат открыл его, вытащил оттуда стодолларовую купюру и сказал:

— Номер этой купюры L04824084A. А вот и еще одна, тоже стодолларовая, номер G06309382A.

Свидетель молниеносно наклонился к Мейсону и попытался выхватить у него бумажник, но адвокат отдернул руку столь же быстро.

— А вот и третий банкнот, L01324510A! — торжественно произнес он. — Так вот, если вы не имеете никакого отношения к убийству, если все деньги находились в тайнике, когда вы покидали контору, каким же образом эти стодолларовые купюры оказались в вашем бумажнике?

Холстэд смотрел на Мейсона с выражением ужаса в глазах и лепетал еле слышно:

— Я думаю… думаю… по ошибке положил эти купюры в свой бумажник, а не в тайник… Видимо, переписывал номера и по рассеянности… засунул купюры в бумажник, когда вкладывал туда книжку…

— Тогда, — неумолимо настаивал Мейсон, — вы должны были положить туда и стодолларовую купюру за номером К.00460975А, которая представлена на суде в качестве улики.

— Да, правильно, она должна быть у меня…

— Так объясните, как же купюра оказалась у Родни Бенкса, если вы ее по рассеянности положили в свой бумажник?

— Я… я… Наверное, произошла ошибка…

— Нет, Холстэд, ошибку совершили вы, думая, что безнаказанно можете обчистить тайник и свалить все на

Родни Бенкса. Фремон это понял и пытался, угрожая оружием, вернуть свои деньги. Но внезапно вы его, очевидно, толкнули, и он опрокинулся навзничь в номере мотеля. А во время падения Фремона пистолет выстрелил, и пуля попала в сердце. Или, может, это вы отобрали у него пистолет и выстрелили?

— Нет, нет, я не убивал!.. Все произошло случайно… Я отказываюсь отвечать на этот вопрос… Меня подставили…

Несколько долгих секунд в зале было слышно, как тикают часы. Потом поднялся невообразимый шум.

— Возьмите его немедленно под стражу! — потребовал судья Майлз. — Объявляется перерыв на пятнадцать минут.

Перри Мейсон, Делла Стрит, Пол Дрейк и Ненси Бенкс сидели в-конторе адвоката.

Ненси, которая все еще была в состоянии, близком истерике, произнесла:

— До сих пор не могу понять, как вам все это удалось распутать, мистер Мейсон.

Мейсон подмигнул своей секретарше.

— Я и сам этого не могу понять. Ваш брат, как видите, ничего не знал об этом тайнике в конторе Фремона. Но он имел представление о деньгах, лежавших в официальном сейфе, где сумма доходила иногда до семисот долларов. Фремон же всячески старался соблазнить его деньгами, даже за коллекции требовал брать наличными, и в пятницу после полудня, когда все банки уже были закры!ы, Родни пришлось держать вырученное у себя до понедельника. Фремону также было известно, что ваш брат увлекается скачками и все выходные проводит на бегах. Он как бы специально подталкивал парня, чтобы тот взял «взаймы» из суммы, полученной за коллекцию Фремона. А потом поставил бы на лошадей. Родни Бенкс попался на эту удочку, и «заимствование» вошло у него в привычку. А когда Родни стал проигрывать, сумма его долга перевалила за восемьсот долларов. Именно в этот момент Фремон и захлопнул ловушку.

— Но почему?! — вскричала Ненси.

— Потому что Фремон долгое время волочился за вами и никогда не забывал той пощечины, которую получил когда-то. Поэтому твердо решил, что рано или поздно заставит вас обратиться к нему за помощью. Он знал, как вы любите брата, и ему казалось, что, как только тот попадет в тюрьму, вы будете его умолять принять от вас деньги для возмещения растраты и забрать обратно жалобу на Родни, которую он подал в полицию. К тому времени как Фремон уже решил было, что его дело в шляпе, Родни обратился к вам, Ненси, с просьбой поставить на не известную никому лошадку. Скажу откровенно, это было очень рискованное предприятие, но то же самое сделал бы и сам Родни. Неизвестная лошадь вышла победительницей, и тут же на горизонте появился Фремон, требуя все деньги под тем предлогом, что ставки делались из украденной у него суммы.

Он был в ярости от вашего выигрыша, от того, что я сумел получить его в кассе, но он ни в чем не мог ни обвинить меня, ни заставить отдать ему деньги.

Фремон понимал, что я передам деньги только вам за вычетом своего гонорара. Знал он и то, что вы припаркуете свою машину на стоянке около своего дома. Это он соорудил себе маску из носового платка и ограбил вас, будучи абсолютно уверенным, что вся сумма была тогда у вас в руках, что деньги принадлежат ему, а забрать то, что принадлежит тебе, не считается преступлением.

Однако после ограбления он обнаружил, что денег в пачке оказалось намного меньше, чем было спрятано в его тайнике. Он не мог знать, что из этой суммы вы заплатили за Родни залог в пять тысяч долларов и что отдали брату часть своего выигрыша. Он просто решил, что вы что-то припрятали.

Каким-то образом, видимо через частное детективное агентство, он выяснил, что вы остановились в мотеле «Фолей», поэтому-то он туда и отправился, чтобы вернуть недостающее.

Что ни один из вас не принял в расчет, Ненси, так это то, что Холстэд знал о тайнике и о хранящихся в нем деньгах и что он решил его полностью обчистить именно в этот момент, понимая, что все подозрения падут на Родни.

Однако Фремон все же подозрительно отнесся к поведению Холстэда, заподозрив и его в краже денег.

Холстэд последовал за Фремоном в мотель «Фолей». Что там произошло, мы знаем только со слов Холстэда, но, похоже, он говорит правду, и это подтверждается фактами.

Холстэд предложил Фремону заключить мировую, согласно которой сам Холстэд обязался не сообщать властям о торговле Фремона крадеными вещами и за это оставлял у себя все взятые им деньги. И еще он требовал, чтобы с Родни были сняты все обвинения.

Однако все пошло не так, как они задумали: между ними в мотеле возникла ссора, и Фремон вытащил револьвер, а Холстэд попытался его вырвать у него, прежде чем тот выстрелит. Фремон, сопротивляясь, попятился, поскользнулся на мокром лолу ванной и упал. При падении пистолет выстрелил, и пуля угодила ему прямо в сердце.

Холстэд запаниковал. Ему надо было срочно придумывать себе алиби. Вспомнив, что вы, Ненси, говорили по поводу сухого льда: что его можно использовать для понижения температуры тела убитого, дабы запутать при расследовании полицию, — он отправился на ферму Осгуда. Сначала он бросил револьвер в бак для мусора, затем залез в холодильник, открыв запор, взял нужное количество льда и, вернувшись в мотель, обложил пакетами тело Фремона. Потом вернулся в контору Фремона, открыл тайник, взял деньги и отправился туда, где, как он полагал, ваш брат хранит наличные резервные деньги. Он нашел их, подложил в пачку одну из стодолларовых купюр, номера которых были у него переписаны. Таким образом он, оставаясь чистеньким, собирался и дальше шантажировать Родни.