Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 18. Рыба ушла с крючка

— По законам нашего штата, если завещание вступает в действие в течение тридцати дней после смерти завещателя, то лищь треть от общей суммы переходит благотворительным организациям. Остальные деньги достаются наследникам.

Глаза Берты сузились, потом внезапно расширились.

^-Дональд, хорошенько приглядись к этой маленькой.:. Черт, зажарьте меня вместо устрицы! Сколько лет этой незаконнорожденной дряни?

— Пятнадцать.

— Прочти, что говорит Федеральное бюро расследований о подростках и совершаемых ими преступлениях! — зло бросила Берта. — В наши дни дети смотрят множество детективных фильмов и шоу по телевизору. Они быстро получают образование по этой части… Боже мой, Дональд… Она может… Подожди минутку! Что-то здесь не так!

— Что же не так?

— Эта блондинка-попутчица, она не должна была появиться на горизонте. Она должна была существовать лишь в той истории, которую рассказывал Эмос Гейдж и которой никто не верил.

— Если это так, то должны были случиться две вещи, которые могли все изменить.

— О чем ты говоришь?

— Первое — это нечто, что никто не мог предположить заранее. Бакли останавливается в Сентрал-Крик, чтобы накормить своих попутчиков. Пока они глотают яичницу, он звонит жене и говорит ей, что взял попутчиков, одна из которых красивая блондинка. Это выводит блондинку на сцену…

— Продолжай, пожалуйста.

— Она вышла на сцену и должна была с нее исчезнуть. Итак, если бы Эмос Гейдж сделал то, что он должен был сделать, остановился, бы в Роммели, вызвал бы полицию и все такое прочее, то блондинка бы исчезла со сцены. Но он всего этого не сделал, оставался на виду. Это не устраивало преступников. И тут мы можем объяснить, почему Бакли понадобилось пять часов на то, чтобы проехать всего пятьдесят миль до Сентрал-

Крик и до места, находящегося всего в десяти милях от Роммели, где он должен остановиться со спущенной шиной.

— Поэтому-то блондинка должна была встретиться с Томом Алленом и посоветоваться с ним, что делать? — спросила Берта.

— Вполне возможно. Продолжай развивать эту мысль, Берта!

— И Том Аллен посоветовал ей позвонить жене Бакли и рассказать эту придуманную историю о спущенной шине.

Я слушал. Берта продолжала:

— И это опять выводит блондинку на сцену, но, принимая во внимание тот факт, что Эмос Гейдж уехал на машине с туристскими чеками и всем прочим, он увел тем самым блондинку со сцены.

— Помнишь историю, которую, она рассказала? Спустила шина, и ее выбрали из них троих, сидевших в машине, чтобы она пошла и вызвала ремонтную машину.

— Ты сказал, что вы проверяли Аллена на детекторе лжи?

— Да, мы его проверяли, и детектор показал, что он говорит неправду, утверждая, что ему не звонила блондинка утром шестого числа. Когда эксперт. заявил, что он лжет, Аллен глубоко вздохнул и признался.

— Именно здесь и была совершена ошибка: не было проверено на детекторе, явилось ли признание Аллена правдой или тоже было ложью.

— Я говорил тебе, Берта, что все это выглядит весьма фантастично. Но отбросить подобную версию я не мог и пытался ее осмыслить.

— Но почему она пришла тебе в голову?

— Все было как-то уж слишком кстати. Вся эта коллизия с Эмосом Гейджем, который должен был получить наследство по достижении определенного возраста и на определенных условиях. Потом он внезапно оказался вовлеченным в дело об убийстве, которое было так быстро раскрыто, и тут же убийца был найден; и теперь дело быстро пытаются закрыть. Потом тот факт, что миссис Бакли пришла к нам с просьбой разыскать ее исчезнувшего мужа и сразу после нее пришла Сандра Иден…

— Почему, ты думаешь?

— Видимо, она знала, что Дафни Бакли была здесь и говорила с вами.

— Как она могла об этом узнать?

— На это может быть несколько ответов. Помнишь, Сандра пришла сюда сразу после прихода Дафни? Сразу после нее, помнишь это? Не до, а после — сразу после нее?

— Дональд Лэм, вы хотите заявить, что эта маленькая кривоногая незаконнорожденная… мой Бог, Дональд, ты прав! Эта мерзавка, она сидела здесь и глотала душившие ее слезы… черт, да ей было абсолютно наплевать, найдем мы ее дядюшку или нет. Все, что ей требовалось, — это вывести на сцену Эмоса так, чтобы мы йапали на его след, разыскивая машину Малкольма Бакли. Они хотели, чтобы «роадрейсер» был найден, и Эмос Гейдж не мог не сыграть им на руку, что бы они ни делали!

— Да, ты права. Единственно, что они не смогли заранее предусмотреть, это его потерю памяти, но, как оказалось, это тоже сыграло им на пользу.

— Дональд, что ты собираешься теперь делать?

— Ничего. Это ведь твоя версия. Я задавал тебе вопросы. Ты придумывала ответы.

Берта воззрилась на меня.

— Это ты навел меня на мысль, ну а теперь я вижу все, что случилось, в целом. Ах ты, двуличная дрянь!

— Лучше с этим подождать, Берта.

— Чего нам ждать?

— Подождать встречи с попечителем, Джеромом Л, Кемпбеллом. Я пытаюсь тебе объяснить, что кто-то решил свалить убийство на Эмоса Гейджа. И это происходит именно в то время, когда решается судьба семисот пятидесяти тысяч долларов.

— Попечитель! Что, черт возьми, он…

Ее прервал телефонный звонок. Берта сняла трубку, сказала «Алло!» и передала ее мне.

Кто звонит?

— Из другого города.

Я сразу догадался, кто звонит. Действительно, в трубке раздался голос помощника шерифа Харви Кловера:'

— Л эм, мне очень не хотелось бы вас огорчать, но появились новые обстоятельства в, деле Гейджа.

— Я очень заинтересован узнать о них.

— Да, это вам будет интересно. Эмос Гейдж рассказал обо всем, что случилось.

— Что же он рассказал?

— Что вы обнаружили его в отеле Рино, что выслушали всю его историю и не связались с властями, что вы, узнав от него, где он потерял сознание, поехали на место преступления и нашли тело. Он рассказал, что вы советовали ему сидеть тихо в Рино, чтобы оттянуть время до момента, когда ему исполнится тридцать пять лет, что он собирался следовать вашему совету, но очень испугался и решил избавиться от всех вещей Бакли. Потом, закопав их в Неваде, решил убраться подальше из этого штата.

— Это очень интересно — то, что вы говорите!

— Это намного сложнее, чем просто интересно, — сказал Кловер. — Нам все это очень не нравится, Лэм, и ставит вас в положение человека, скрывающего известную вам важную улику в деле об убийстве. Практически вы оказываетесь соучастником, Лэм.

— И что же вы хотите от меня?

— Мы хотим заполучить вас, Лэм. Я сунул свою голову в петлю: я уговорил окружного прокурора не выносить дело на большое жюри, пока он не побеседует с вами.

— Вы что-нибудь сообщили прессе?

— Пока нет.

— Вы лично хотите меня видеть?

— Да. Вопрос в том, приедете ли вы сами или за вами послать?