Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 15. Дело беглой медсестры

Мейсон засмеялся.

— Это все равно что спрашивать у альпиниста, как ему удается забираться на скалы. Все зависит от скалы. Как правило, разумеется, вы начинаете восхождение и лезете все выше и выше, пока не доберетесь до вершины, но иногда приходится спускаться в расщелины, или карабкаться по камням, или идти по краю пропасти в надежде найти более пологий склон. А что случилось? Вы думаете, свидетель лжет?

— Я не думаю, что девушка виновна.

— Что ж, возможно, вы и правы, — ободряюще проговорил Мейсон.

— Я… о, я понимаю, что, не имею права занимать ваше время и… но я… мистер Мейсон, я чувствую себя таким никчемным, таким разбитым, я абсолютно не знаю, что делать дальше.

— В чем состоит суть дела?

— Эта девушка — Эвелин Багби, понимаете, она официантка. Хотела найти какую-нибудь работу в Лос-Анджелесе. Отправилась туда на машине, но эта древняя развалюха по дороге сломалась. Запчастей для таких старых моделей нигде нет — пришлось посылать на склад в Лос-Анджелес, а Эвелин осталась ждать в мотеле, в Короне. Ирэн Кейт — это та, у которой украли драгоценности, — тоже оказалась в Короне. Ехала в Лас-Вегас на свадьбу. Вы, может быть, читали: замуж выходила Элен Чейни, актриса, а Ирэн была подружкой невесты. Праздник начинался в баре в Короне, а потом собирались ехать дальше. У Ирэн было с собой несколько чемоданчиков; в них — свадебные подарки й украшения, в общем, куча драгоценностей. Когда они выходили из бара, Ирэн увидела, что крышка багажника приподнята. Открыла чемоданчики — пусто. Стоимость украденного — около сорока тысяч долларов. Они обратились в полицию, и там решили, что кто-нибудь из мотеля напротив мог заметить машину и в нее залезть. Потом этот Гарри Боулс услышал о пропаже по радио. Он оставил в полиции описание, а Эвелин Багби точь-в-точь под это описание подходила. Ее арестовали и в вещах нашли кое-какие драгоценности.

— Кое-какие драгоценности? — резко спросил Мейсон.

— Бриллиантовый браслет, — кивнул Нили.

— А что с остальными украшениями?

— Они думают, что драгоценности где-то спрятаны.

— Зачем ей было прятать только часть вещей?

— Они не знают и, похоже, ждут ответа от меня.

— Уже доказано, что этот браслет входил в число украденного?

— Разумеется.

— Хорошего мало, — проговорил Мейсон.

— Конечно. Но знаете, мистер Мейсон, мне все-таки кажется, что она не виновна.

— Почему?

— Не знаю. Какое-то предчувствие.

— Вы увидите, как часто ваши предчувствия будут сбываться, — кивнул Мейсон.

— Я так хотел показать себя в этом деле.

— Да, это понятно.

— У нее нет денег, и суд назначил меня защитником. Конечно, для суда это рутина, одно из тысячи дел, вы знаете, как это бывает. Они считают, что молодому адвокату надо набираться опыта, и назначают его вести дело, когда подсудимому нечем платить. Я ужасно старался. Я сидел ночами, разбирался в статьях закона, по-моему, я знаю их теперь наизусть. Я составил указания присяжным. И вот сегодня я чувствую, что ничего не выйдет. Мне кажется, присяжных уже не переубедить.

— Почему вы так думаете?

— Они поверили Боулсу.

— Эту девушку задерживали за что-нибудь раньше?

— Похоже, что нет.

— Послушайте, Нили, — проговорил наконец Мейсон, — я подписал свои бумаги и теперь свободен. Пойдемте пообедаем и обсудим вместе это дело.

— Я… Да, мне очень приятно, мистер Мейсон, и… видите ли, я… понимаете, я уже обещал… но подождите, я пойду передоговорюсь.

— С той девушкой, которая ждала вас в зале?

Нили, покраснев, кивнул.

— Позовите и ее, — предложил Мейсон.

— О, правда, мистер Мейсон? Она будет в восторге. Я надеюсь, что она станет миссис Нили, когда у меня будет здесь практика, и, может быть, это случится не так уж нескоро, если мне повезет. Мы живем здесь много лет, и у отца куча друзей.

— Ну что ж, сходите за ней, но постараемся не говорить о делах во время еды.

Нили снова погрустнел.

— А я думал… я хотел…

Мейсон улыбнулся и покачал головой.

— Это будет ваше дело. Если вы выиграете, это должна быть ваша победа. Мы поедим, а потом вы скажете ей, что должны вернуться сюда к половине второго. У нас останется еще полчаса, и в юридической библиотеке мы разыграем перекрестный допрос. Только на этот раз адвокатом буду я, а вы попробуйте стать на место Боулса. Быть может, мы немножко приблизимся к истине.

Нили попытался что-то сказать, но смог лишь крепко пожать руку Мейсону. Наконец он произнес:

— Вы просто спасаете мне жизнь, мистер Мейсон. Мне кажется, я разбираюсь в законе, в юридической школе всегда был отличником, но, понимаете, когда стоишь вот так в суде, лицом к лицу со свидетелем, который просто издевается над тобой, — это… ну, знаете, когда снится, что дерешься и размахиваешь изо всей силы, а кулак не тяжелее перышка.

— Я прекрасно понимаю, что это такое, — проговорил Мейсон, — мы попытаемся что-нибудь придумать после обеда.

Ровно в половине второго Мейсон закрыл дверь юридической библиотеки, усадил Нили в кресло и произнес:

— Итак, вы — Гарри Боулс. Я буду допрашивать вас. Постарайтесь вести себя так же, как он.

Нили кивнул.

— И постарайтесь запомнить: адвокат, должен заинтересовать присяжных. А вы, каждый раз сделав шаг вперед, отступаете и опять зарываетесь в свои бумажки. Вы даете присяжным отвлечься, даете свидетелю одержать верх над собой. Забрасывайте свидетеля вопросами. Быстро и метко. Никаких пауз. Вопрос за вопросом. Понимаете?

— Понимаю, — печально подтвердил Нили, — но невозможно ведь придумывать вопросы так быстро. По крайней мере, я не умею. Он утверждает, что видел чемоданчик в руках у девушки, а я хотел доказать, что он не может быть уверен в своих словах, — вот мы и вертелись вокруг одного и того же, и каждый его ответ только настраивал присяжных против подсудимой. Просто не представляю, как мне надо было себя вести.

— Что ж, сейчас посмотрим, — проговорил Мейсон. — Учтите только: заставлять его по нескольку раз повторять показания в прежнем порядке — занятие совершенно бессмысленное.

— Да, но у меня не было выхода. Он засвидетельствовал, что видел ее, и я…

— Я понимаю, — прервал его Мейсон. — Давайте просто изменим порядок вопросов. Взглянем на события немножко по-другому.

— Боюсь, я не совсем понимаю…

— Постараюсь показать вам. Представьте: вы — Гарри Боулс. Отвечайте мне его словами. Еслц не помните, придумывайте что угодно, лишь бы опорочить подсудимую. Ну как, попробуем?

— Да, думаю, это будет нетрудно. Мне так надоело сегодня утром задавать вопросы, что я не прочь побыть чуть-чуть в роли отвечающего.

— Тогда начнем. Вы готовы?

Нили кивнул.