Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 10. Топор отмщения

— Вы перед ней извинились?

— Я не причинила ей никакого вреда; разве что она проронила несколько фальшивых слезинок.

— Но в иске сказано, что Белдер ее уволил, — заметила Элси. — Для чего ему понадобилось ее увольнять, если все выяснилось?

— Не знаю. Но он мог это сделать и по какой-то другой причине. Они поругались перед тем, как мы с Селлерсом пришли к нему в офис.

— Откуда вы знаете?

— Я видела, как она плакала. А не кажется ли тебе, что этот ловелас воспользовался моими словами, чтобы избавиться от этой девчонки?

— Вполне возможно.

— Хорошо. Сейчас я это выясню, — заявила Берта.

— А как она может через суд преследовать нашу компанию? — спросила Элси. — Ведь Донадьд не имеет к этому никакого отношения.

— Скажут, что я действовала не только от своего имени, но и от имени компании. Я могу задержать ход этого дела, поскольку Дональд в Европе… Нет. Будь я проклята, если я сделаю это. Я появлюсь саМа, от имени компании. Дональду незачем беспокоиться. Все закончится до того, как он успеет Что-нибудь узнать. Берта взглянула на часы. — Мне надо повидать Эверетта Белдера и дать ему пищу для размышлений. Я выясню, что за всем этим скрывается. Он не может использовать меня и умыть руки. Вот что выходит, когда хочешь вести тихую жизнь. Я берусь за дело, которое считаю легким, пытаюсь избавиться от него, когда оно становится трудным, и тут мне предъявляют судебный иск на сто тысяч долларов за ущерб.

— А вы, — спросила Элси, когда Берта направилась к дверям, — назвали ее прохвосткой?

Берта распахнула дверь, повернулась и сказала:

— Ты чертовски права, я назвала ее прохвосткой. — И негодующе застучала каблуками, удаляясь по коридору. Ей удалось поймать такси прямо у выхода.

— «Рокэвей-Билдинг», — сказала она, запихнув себя в машину, — и поторапливайтесь.

В офисе Эверетта Дж. Белдера Берта нашла новую секретаршу: высокую худую женщину, которой было за сорок, с худым лицом, нескладной фигурой, острым выступающим подбородком, длинным с горбинкой носом и чопорными манерами.

— Доброе утро. Мистер Белдер у себя?

— Простите, кто его спрашивает? — Слова произносились с особенной интонацией, и простой вопрос становился длинным и чересчур официальным.

— Берта Кул. v

— У вас есть визитная карточка, мисс Кул?

— Миссис Кул, — сказала Берта, повышая голос. — Мне нужно видеть его по делу. Я не назначала время встречи, потому что была здесь прежде. Поупражняйтесь в ораторском искусстве на ком-нибудь другом. А я войду.

Берта прошла через приемную, проигнорировав попытку новой секретарши задержать ее.

Она распахнула дверь.

Эверетт Белдер сидел, откинувшись на спинку стула, положив ноги на стол, и держал перед лицом раскрытую газету.

— Прекрасно, мисс Хоррисон, — сказал он. — Положите письма на стол. Я подпишу их позже.

Он перевернул газетный лист.

Берта Кул захлопнула дверь с такой яростью, что картины на стенах затряслись.

Эверетт Белдер удивленно опустил газету.

— Боже мой! Это миссис Кул! Почему вы не передали через мисс Хоррисон, что пришли?

— Потому что я спешу, а она слишком медленно товорит. Уберите газету и расскажите-ка, что за муха вас укусила, когда вы увольняли Имоджен Дир-борн?

Белдер медленно сложил газету и хмуро взглянул на Берту.

— Я полагаю, что имею право отказывать в работе моим служащим, когда сочту нужным, миссис Кул.

Берта сердито бросила:

— Меня не интересует, когда вы уволили ее и как вы это сделали. Но она предъявила мне иск на сто тысяч долларов, утверждая, что я опорочила ее репутацию и из-за этого она лишилась работы.

Белдер наклонился вперед и с глухим стуком опустил на пол ноги.

— Что она сделала, миссис Кул?

— Предъявила мне иск на сотню тысяч долларов.

— Я не могу в это поверить.

— Это как хотите. Бумаги были переданы мне сегодня утром.

— Что она пишет?

— Что я назвала ее прохвосткой, что она влюблена в вас и потому послала эти письма. Она утверждает, что вы уволили ее именно поэтому.

— Проклятая маленькая лгунья! Она знает куда больше.

Берта поудобнее уселась на стуле. В первый раз напряженные морщинки вокруг глаз разгладились.

— Вот из-за чего, — сказала она, — я здесь. Почему вы ее уволили?

— В этом нет ничего личного, — сказал Белдер. — Хотя что-то и есть.

Берта сердито сказала:

— Перестаньте ходить вокруг да около. Почему вы ее уволили?

— Одна из причин заключается в том, что она была слишком красива. Она и не только красива, но и уверена в своей красоте и поэтому вела себя провокационно.

— Ну и что же из этого?

— Когда у вас свояченица такая же наблюдательная и внимательная, как Карлотта, и теща такая же подозрительная, как Тереза Голдринг, то может выйти очень много.

— Это они сказали вам, чтобы ее уволили?

— Нет. Не поймите меня неправильно, миссис Кул. Они ничего определенного по этому поводу не говорили. Имоджен была милой секретаршей. Такая компетентная молодая женщина, но у нее были некоторые привычки, некоторые…

Берта подалась вперед, впившись глазами в глаза инженера по маркетингу.

— У вас с ней вчера разразился скандал, и она плакала перед тем, как мы пришли с сержантом Селлерсом. Не потому ли, что вы сказали ей, что она уволена?

— Нет.

— Я знаю, что между вами произошло какое-то объяснение. Если вы сказали ей, что она уволена или что вы не намерены дольше держать ее на службе, до того, как я появилась на сцене, тогда этот иск всего лишь шантаж. Можете вы это понять? Мне нужно знать, что она была уволена не из-за моих слов.

— Могу вас заверить, миссис Кул, что она была уволена по другой причине.

Берта Кул в раздражении откинулась на спинку стула.

— Может быть, у вас такое правило — увольнять секретарш без определенной причины?

— Хорошо, миссис Кул, я буду с вами предельно откровенным и скажу, что есть несколько причин. Я не могу точно назвать самую важную. Во всяком случае, эта девушка больше, чем следовало бы, была уверена в своей красоте. И тот, кто входит в офис и видит ее, немедленно начинает думать, ну вы знаете о чем. И еще одно, — продолжая Белдер, — она была неосторожной.

— То есть?

— Она обнародовала информацию, которую не имела права распространять.

— Что именно она обнародовала?

— Ну, конечно, миссис Кул, я… Давайте оставим это, здесь нет ничего, чему я мог бы уделить внимание.

Лицо Берты покраснело.

— Вы рассказываете мне сказку про белого бычка. Все это похоже на карусель. И каждый раз, когда мы подходим к тому месту, где заедает пластинка, я переставляю иглу и прослушиваю все заново. Прошу прощения, если кажусь нетерпеливой. Давайте разберемся. Она была неосторожной. В чем? Она обнародовала информацию. Что это за информация? Почему она была неосторожной? Она красива. Что за неосторожность в том, чтобы быть красивой? Кому она сообщила информацию? Возможно, она вела себя провокационно. Всякий, кто пришел бы в офис, мог подумать, что… Валяйте дальше. Когда вы начнете уставать от уверток, может быть, что-нибудь скажете.