Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 9. Двойная страховка

— Что случилось?

— Я бросила десятицентовик. И видно… боюсь, что-то в автомате сломалось. Монеты рассыпались… вон, по всему полу.

Парень весело рассмеялся, подошел к ней. Широкие подвижные плечи. Прямая линия спины, тонкая талия и узкие бедра. Спортивен. Парень что надо.

— Нет, вы не сломали автомат. Пока еще нет. Держитесь за свою удачу и, возможно, своего добьетесь! Вы только что сорвали банк!

Он взглянул на меня и подмигнул.

— Вот бы показала мне, как это делается, — сказал я.

Девушка застенчиво улыбнулась. Парень присел на корточки, поднял с десяток монеток, встал, выудил оставшуюся в «выигрышной» чашке пригоршню.

— Ну-ка, удостоверимся, что тут ничего не осталось. — И запустил пальцы в чашку. — Нет, больше нет ничего.

Я уловил блеск какой-то монетки, застрявшей в полу. Поднял ее и вручил девушке со словами: «Не пренебрегайте ею, она может оказаться счастливой».

Она поблагодарила меня беглой улыбкой, сказав: «Что ж, посмотрим, так ли это».

Внезапно я почувствовал, что кто-то наблюдает за мной. Обернулся. Так и есть: хмурый служитель заведения, облаченный в зеленый халат с большими карманами для размена монет, взирал на всех с — плохо скрываемым подозрением.

Девушка бросила монетку в автомат, дернула за рулетку. Женщина с ярко накрашенным лицом отошла от двадцатипятицентового автомата и направилась мимо нас к выходу. Она поймала взгляд служителя в зеленом халате, кашлянула.

Так, сигнал подан.

Служитель быстро подошел к нам под музыку вертящихся дисков игрального автомата. «Клак-клик-банг-чанк-джингл!» И звонкий поток монеток наполнил металлическую чашку, переливаясь через край в ладони девушки, которую можно было принять за Хелен Фрамли.

Парень опять рассмеялся:

— Давай, давай, сестренка. У тебя пошла везуха, только ты об этом не подозреваешь еще. Посмотрим, что удастся сделать мне на четверть долларовика!

Он бросил четвертак в автомат, крутанул рукоятку.

— Ну, а как у тебя дела, медячник?

Это он мне.

— Я закормил машину по горло. Она просто обязана начать выплачивать мне долги. Иначе вот-вот лопнет, — отшутился я.

Вложил монетку и взялся за рычаг.

Три диска с картинками закрутились в бешеном калейдоскопе. Щелк — и левый остановился. Полсекунды спустя остановился средний.

Я увидел две полоски.

С дребезжанием остановился третий…

Из недр машины раздался металлический щелчок, и шлюзы открылись. Медяки заструились в чашку, потом прыгнули через край, высыпались из ладоней на пол, где устроили веселую матросскую жигу — моих пригоршней явно не хватало, а поток все не прекращался. Наконец я кое-как рассовал монеты по боковым карманам пиджака, затем принялся искать медяки на полу.

Служитель (он стоял за спиной) спросил:

— Может, я могу помочь? — И, наклонясь надо мной, внезапно выбросил вперед руки, и его пальцы крепко сжали мои запястья.

— Что еще за черт? — спросил я его, стараясь высвободиться.

— Пошли, пошли, приятель. Хозяин будет рад поговорить с тобой.

— О чем ты?

— Так ты пойдешь сам или дождешься, чтоб тебя поволокли?

Я пытался выдернуть руки из его клещей. Не смог. Пробормотал:

— Я собираюсь подобрать монеты с пола. Они мои.

— Идем, приятель.

Его пальцы скользнули вверх по рукаву, ухватили меня за локти. Я высвободил одну руку, развернулся, дернулся и ударил его. Свинга не вышло, Зеленый Халат отвел удар, нырнул и, ухватив лацканы моего пиджака, рванул его вниз так, что пиджак оказался наполовину натянут на предплечья. Двигать руками я не мог.

И он повел меня — задом наперед. Я был беспомощен. Монеты в боковых карманах превратились в тяжелый качающийся маятник, который бил по ногам — все больнее с каждым шагом.

Затем служитель развернул меня лицом вперед, вцепившись в воротник моего пиджака, и стал подталкивать, понуждая двигаться в нужную ему сторону.

За мной лязгали, шуршали и щелкали автоматы, доносился легкий звон монет о дно металлических чашек. Раздался громкий щелчок, и на этот раз — я услышал — зазвенели четвертаки. Да еще как!

— Эй, приятель, — крикнул мой конвоир бойкому парню. — Дай-ка я пошарю и в твоих карманах.

— В моих? — переспросил красавец-спортсмен.

— В твоих, в твоих.

— Что случилось с этим малым? Глянь-ка, — поинтересовался я.

Парень, стоявший около двадцатипятицентового автомата, качнулся с носка на пятку — взад-вперед. Он собирался драться. Девушка выкрикнула: «С меня хватит!» — и кинулась к двери.

Служитель попытался схватить и ее. Но ведь не сто рук у него. Она ускользнула. Начали собираться любопытные.

Служитель в зеленом халате сказал:

— Тройка проходимцев свое получит прямо сейчас. Закон по вас плачет. А двое парней получат свое от меня.

— Только не я.

Сказать-то я сказал. Но, видно, поспешил. Он выдвинул правое плечо. Я уловил какое-то его, не ясное мне движение. Удар сбоку в челюсть отозвался по всему моему позвоночнику.

— Получи-ка, умник!

И передо мной все поплыло, как в тумане: я принялся размахивать кулаками, и левым, кажется, угодил ему в лицо. А меня… лягнул мул! Я отлетел к автоматам и почувствовал себя в роли фундамента, когда на него давят десять этажей.

Отключился. А когда продрал глаза — мир двоился и ехал вкось. А Зеленый выбросил вперед правую руку, но плечи спортивного парня качнулись, и он нырнул под удар. Я заметил даже, как мгновенно напряглась его согнутая спина. Тут же услышал чавкающий звук, будто мясник с маху шмякнул телячью ногу на колоду. Голова Зеленого едва не оторвалась от тела, а вот ноги точно оторвались от пола. Вот это удар! Казалось, Зеленый сейчас взлетит ракетой, и я поднял свой блуждающий взгляд вверх, чтобы посмотреть, как это он будет проходить через крышу.

Весь ряд автоматов закачался, когда он треснулся об пол.

Резко прозвучал полицейский свисток. И тут же какой-то здоровяк схватил меня за руку, пытаясь заломить ее за спину. Я, сопротивляясь, попытался завалить его, прижать к стенке.

— Да, один из них, — прозвучал голос, — мы отслеживаем их две недели. Обчистили немало игротек. Но тут они переборщили: Это уже явное мошенничество!

— Ну-ка, пошли, — сказал мне представитель закона. Могучая рука ухватилась за воротник м<���Зего пиджака. — Давай, топай!

Я хотел что-то сказать, убедительное, веское, но нужные слова никак не находились… Девушка, игравшая на автоматах, та, которую можно было принять за Фрам-ли… и мужчина, сваливший Зеленого… куда-то исчезли. Зеленый распростерся на полу…

Я глубоко вздохнул и собрался с силами, чтобы, наконец, объяснить. Но мои собственные слова звучали в ушах нелепо, будто это не я говорил, а кто-то совсем другой и не очень умный, я же был слушателем: