Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 9. Двойная страховка

— Тогда, возможно, стоит еще раз подумать, что же произошло.

Мне пришлось замолчать, потому что в коридоре послышался стук каблуков; в дверь постучали, и я как бы подвел итог:

— Деньги на бочку — вот что такое закон в наши дни!

И пошел открывать дверь. В номер стучал Клейншмидт.

— Входите, лейтенант, — пригласил я. — Правда, мы собрались пойти позавтракать…

— Ну, конечно, — сказал Уайтвелл. — Отличная мысль, разумеется. А, доброе утро, лейтенант.

Клейншмидт не стал ходить вокруг да около.

— Мне нужно кое-что проверить дополнительно, — сказал он. — Уайтвелл, вы ведь не все мне рассказали о событиях прошлой ночи.

— Боюсь, не понимаю, о чем вы…

— Не находились ли вы на" углу улиц Вашингтона и Бука около девяти часов вчера вечером?

Уайтвелл заколебался. Это было видно, как говорится, невооруженным глазом.

— Как мне с вами найти общий язык, лейтенант? Похоже, вы настойчиво добиваетесь от меня…

— Давайте пока не будем препираться, — настаивал на своем Клейншмидт. — Вы там были или вас там не было?

Уайтвелл сердито посмотрел на него:

— Нет!

— Вы уверены?

— Совершенно уверен.

— Вас там не было, скажем, в промежутке от восьми сорока пяти до девяти пятнадцати?

— Ни тогда, ни в какое-либо другое время этим вечером.

Клейншмидт сделал шаг назад, рывком открыл дверь, выглянул в коридор.

Я — сказал:

— Держитесь, Уайтвелл.

Мы услышали быстрые шаги в коридоре, и в дверях появилась незнакомая девушка.

— Проходите, прошу, — вежливо пригласил Клейншмидт. — ^Посмотрите на людей в этой комнате и скажите мне, не видели ли вы кого-нибудь из них вчера вечером?

Девушка, и это было видно, очень следила за собой — за лицом, фигурой, руками, со вкусом одевалась.

Но в ее манере держаться было что-то нарочитое, если бы она наперед знала, что все равно дела оборачиваются против нее, а поэтому — уж лучше вести себя вызывающе. Ах, ее подняли ни свет ни заря, чтобы притащить на очную ставку! Так я вам покажу, всем своим видом покажу, что вообще не ложилась, что привыкла засыпать на рассвете… На ее лице было многовато косметики, а линия рта выглядела жесткой: человек научился быть начеку. '

То, что она собиралась сказать, можно было угадать заранее. Она оценивающе скользнула взглядом вокруг и остановилась на Уайтвелле. Но прежде чем она успела что-то произнести, Берта Кул наклонилась вперед, едва не упав с кресла.

— Нет, так не пойдет, — заявила она Клейншмидту. — Я вам не позволю заниматься подтасовкой. Если собираетесь провести опознание, то вы должны рядом с интересующим вас человеком поставить другого, приблизительно того же возраста и телосложения…

— Кто здесь командует? — с наигранным негодованием сказал Клейншмидт.

— Может быть, и вы, но я вам повторяю, лейтенант, как вы должны по закону действовать, если хотите, чтобы результаты вошли в протокол.

— Я запишу ваш совет… Этот человек здесь присутствует?

Незнакомка указала пальцем на Уайтвелла.

Клейншмидт с удовлетворением констатировал:

— Так… Подождите теперь за дверью.

— Погодите минуту, — вмешался Уайтвелл. — Я желал бы знать…

— Выйдите за дверь, прошу вас.

Девушка кивнула и вышла из номера: плечи развернуты, подбородок задран, подчеркнуто покачивающиеся бедра как бы говорили за нее: я знаю, что вы думаете про меня, но мне на это наплевать.

Дверь закрылась.

Уайтвелл начал было что-то говорить.

— Погодите йинуту и вы… — прервал я его.

Он взглянул на меня, вопросительно изогнув брови: слишком хорошо воспитан, чтобы выразить удивление как-то иначе.

— Вы уже утверждали, что вас там не было. И к этому нечего добавить, — тут я сделал многозначительную паузу, — ни убавить!

— Адвокат? — обернулся ко мне Клейншмидт.

Я промолчал.

— Потому что если вы таковым не являетесь, — угрожающе сообщил Клейншмидт, — скажу вам: полиции не нравится, когда люди занимаются юридической практикой без разрешения, по крайней мере, в нашем штате. А раз вы осмеливаетесь давать совет человеку, которого обвиняют…

— В чем? В совершении преступления? — спросил я.

Теперь лейтенант мне не ответил.

Внезапно Клейншмидт повернулся к Эндикотту:

— Вас зовут Пол С. Эндикотт?

Эндикотт кивнул.

— Вы связаны деловыми отношениями с Уайтведлом?

— Я у него работаю.

— Кем?

— Я замещаю его, когда он бывает в отъезде.

— А когда он на месте, чем вы занимаетесь?

— Слежу, чтобы дела шли гладко.

— Что-то вроде заместителя по общим вопросам?

— Да, я полагаю, что так.

— Сколько лет вы вместе работаете?

— Десять лет.

— Вы были знакомы с молодой женщиной по имени Корла Бурк?

— Да, я встречал ее.

— Разговаривали с ней?

— Два-три слова.

— Где?

— Однажды вечером, когда она пришла в наш офис.

— Вы знали, что она и мистер Филипп Уайтвелл должны пожениться?

— Да.

— Когда вы сюда приехали?

— Вчера днем.

— Как добирались?

— Вместе с Филиппом. В его машине.

Эндикотт вел себя уверенно. Без враждебности и без робости. В его взгляде читалось безразличие к полиции, пожалуй, еще немного иронии, может быть, даже легкого презрения. Да, таким и должен быть настоящий бизнесмен. Он вникает в детали, но при этом видит путь целиком и смело принимает решения. Он не похож на человека, которого можно смутить или напугать. Он уже и в этом деле решил, как надо действовать, и, видимо, начал проводить в жизнь свой план.

Двое мужчин стояли, глядя друг другу в глаза. Клейн-шмидт понял, на кого он нарвался, и отказался от своей напористой манеры — долбить подозреваемого вопросами.

— При данных обстоятельствах, Эндикотт, вы должны понять, почему мне бы хотелось знать, что вы делали прошлым вечером.

— В какое именно время?

— Ну, например, около девяти часов.

— Я был в кино. В кинотеатре «Каса Гранде».

— Когда вы пришли в этот кинотеатр?

— Я не знаю точно, примерно без четверти девять. Может, чуть раньше… Да, пожалуй… сразу после половины девятого.

— И сколько вы там пробыли?

— Пока не досмотрел фильм до' конца. Фильм шел часа два.

— А когда вы впервые узнали об убийстве?

— Мне о нем сказал мистер Уайтвелл сегодня утром.

— Что же он сказал?

— Что ему, возможно, придется здесь задержаться. В этом случае я на самолете улечу в Лос-Анджелес.

— Такая спешка?

— Бизнес есть бизнес.

— Могу ли я быть полностью уверен, что вы и впрямь пришли в кинотеатр в указанный вами промежуток времени? То есть от восьми тридцати до без четверти девять?

Эндикотт ответил, что тут он бессилен помочь уважаемому лейтенанту.

— О чем был фильм?

— Легкая комедия, что-то о разведенном муже, который возвращается, как раз когда его бывшая жена собирается выйти замуж вторично. Несколько довольно интересных эпизодов.