Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки

— А бродяга твой надежен, можно ему верить? — спросил Мейсон.

— Гарантии дать не могу, — с сомнением ответил Дрейк. — Малый он довольно странный. Я обратил внимание на его лачугу и подумал: может, его порасспросить хорошенько. Ты же мне говорил, чтобы я следил за Уэнстоном… Денег этот бродяга за сведения никогда с меня не брал, но я ему отдал кое-что из старой одежды да пару одеял. Добирался до него по шпалам. Остановился около его хибары, разговорились. Поставил бутылку дешевого ликера, которую прихватил с собой. Хорошо посидели, до сих пор еще голова трещит. Ну, у него язык и развязался, многое мне порассказал.

— Может, и мне сходить, — усмехнулся Мейсон, — поболтать с ним?

— Тебе? — удивился Дрейк. — Да он же забулдыга, Перри. Если бы ты знал, что мне пришлось испытать, ты бы Богу душу отдал. Он страшный пьяница. Говорю тебе, у меня и сейчас еще голова раскалывается.

Мейсон спрыгнул со стола Дрейка.

— А почему бы тебе не накачаться еще раз? — спросил он. — Чтобы вышибить головную боль, Пол? Расходы на выпивку останавливают? Только сейчас я понял, что ты сэкономишь на этом.

— Э, — мрачно вздохнул Дрейк, — мне, поверь, не сладко было, когда я шел, спотыкаясь, по шпалам, а потом еще пришлось распивать эту бутылку, которую для натуральности я нес в свертке одеял. Шляешься в темени, разыскиваешь тут тебе всякие трупы, спишь пару часов за ночь, тащишься пешком к черту на кулички, употребляешь дешевое пойло… И за все это — такая благодарность!

Мейсон пошел к двери.

— У тебя не хватило воображения, Пол. Тебе надо было сказать ему, что ты — угонщик самолета или что ты налил дорогого марочного коньяка в бутылку из-под дешевого вина.

— Посмотрим, — презрительно усмехнулся Дрейк, — как ты влезешь в эту шкуру и блеснешь перед отпетым бродягой! Давай-ка, дружище, попробуй сам!

Выйдя от Дрейка, уже на подходе к своему кабинету, Мейсон спросил у Деллы:

— Как ты думаешь, эти люди еще ждут?

— Да, — уверенно ответила она, — я сказала им, что у вас совещание, а по телефону с вами связаться трудно, так как вы предупреждали, чтобы вас не беспокоить, но что я могу сходить сама, объяснить ситуацию, и вы придете. Ну, так как? Вы оставили там нашу жестяную банку?

— Без особых затруднений, — сказал Мейсон, — я вошел с туго набитым портфелем, в перчатках, сказал, что хочу осмотреть помещение еще раз, особенно краску на гаражной двери. Они послали проводить меня Хестер, свою служанку, эту грубоватую и не блещущую умом женщину. Я дождался, когда она повернулась ко мне спиной, и поставил банку на полку.

— И как думаете, она не заметила?

— Да, по-моему, она даже и не обернулась до того, как я стал подниматься по ступеням. Она или в самом деле у них рабочая лошадь, или просто притворяется ею, чтобы не вмешиваться ни в какие дела. Так что приманка поставлена, и остается только ждать, какой зверь попадется в капкан.

— Что-то мне не нравится эта приманка, — поморщилась Делла, — смотрите, чтобы кто-нибудь не украл ее.

— Хорошо, этим пустяком я займусь, — пообещал Мейсон.

Он отпер дверь своего кабинета.

— Пойду приглашу их, — сказала Делла Стрит. — Мистер Уэнстон хочет переговорить с вами, прежде чем вы побеседуете с этой женщиной.

— Хорошо, пусть войдет. Посмотрим, что задумал он на этот раз.

Очень подтянутый, словно военный с хорошей выправкой, вошел Уэнстон. Он вежливо поклонился Делле Стрит, пожал руку Мейсону.

— Возникло некоторое затруднение, — предварил он беседу. — Эта девица — самозванка. Я дазе отказался выслусать ее. Я хосю, стобы вы снатала с ней поговорили. Не хосю вести ее к самому до того, как вы с ней побеседуете. А после этого узе не надо будет. Вы мозе-те взять ее как мосенницу.

— Что же заставляет вас думать, что она самозванка, если вы не разговаривали с ней? — спросил Мейсон.

— Не знаю, — ответил Уэнстон. — Интуиция подсказывает. Она не похоза на настоясюю. Сто-то мосен-нисеское во всем ее облике.

— И вы хотите, чтобы я поговорил с ней? — спросил Мейсон.

— Я хосю, стобы вы засыпали ее вопросами, показали бы сто посем.

— А не лучше было бы сделать это в присутствии мистера Карра?

— Нет. Больсинство данных мне известно самому. Интересно, будет ли она говорить правду. Если нет, то я дазе ее близко не подпусю к Карру.

— Так вы хотите, чтобы я засыпал ее вопросами? — переспросил Мейсон.

Уэнстон кивнул.

— Ну, давайте посмотрим вместе, — сказал Мейсон, — что она собой представляет.

Дорис Уикфорд прошла в кабинет следом за Деллой Стрит. На вид, как показалось Мейсону, ей можно было дать лет двадцать семь — тридцать. Темные волосы, темные тонкие брови, длинные ресницы, серые глаза, бледная кожа в сочетании с подчеркнуто бесстрастным выражением неподвижности на лице придавали ей какой-то особенно независимый вид.

— Добрый день, — поздоровалась женщина. — Вы — мистер Мейсон, не так ли?

Она подошла к нему, подала руку. Ее глаза изучающе остановились на Мейсоне.

— Наверное, — высказала она предположение, — мистер Уэнстон уже успел доложить вам, что я — самозванка.

Мейсон рассмеялся.

— Я попросил его, — гордо заявил Уэнстон, — засыпать вас вопросами.

— Я так и знала, — улыбнулась Дорис. — Но причина, из-за которой я не раскрывала мистеру Уэнстону подробностей, заключается в том, что мне не хотелось снова и снова вдаваться в них. Я бы даже сказала вам, мистер Мейсон, что знаю — мистер Уэнстон не тот человек, кто давал объявление в газету: он, во-первых, слишком молод, чтобы быть партнером моего отца в тысяча девятьсот двадцатом году. Мне известны люди, с которыми отец имел деловые отношения. Один из них — его зовут Карр, и полагаю, он-то и есть тот, по чьей инициативе это объявление было опубликовано. Я сразу же задала по этому поводу мистеру Уэнстону вопрос, но он отказался отвечать. Я спросила его также, не доводится ли он родственником некоему мистеру Карру, может быть, состоит у него на службе. Но и на это он ответил, что об этом разговор еще впереди, когда мы встретимся у вас в кабинете. Мне кажется, если мистеру Карру и в самом деле небезразлично все это, то почему бы нам с ним не повидаться с глазу на глаз и решить этот вопрос так или иначе?

Уэнстон покачал головой:

— Я не буду подвергать его напрязению из-за такого интервью, пока не удостоверюсь, сто оно оправдано. Вы меня, мисс, долзны в этом убедить, презде сем во-обсе когда-либо увидите его.

— Какие доказательства вам нужны? — Мисс Уик-форд смерила взглядом Уэнстона с головы до ног, что могло показаться по меньшей мере недружелюбным.

— Мне нузно много доказательств.

— Хорошо, пожалуйста, — с воодушевлением откликнулась мисс Уикфорд, пододвигая стул и раскрывая сумочку, которую держала под мышкой.