Фрэнсис Дункан - Такое запутанное дело. Когда конец близок

Естественно, что перспектива пожизненного шантажа не обрадовала Холдена, однако он сообразил, что прямой отказ смертельно опасен для него. Притворился испуганным и предложил встретиться на мысе Трекарн, чтобы обсудить условия сделки. Объяснил, что идет следствие, и встреча в людном месте нежелательна. Причина выглядела вполне естественной; к тому же, Холден убедительно сыграл роль испуганного, растерянного человека, и Гэлли согласился. Эта ошибка стоила ему жизни. Холден пришел первым, затаился, а когда тот появился, стукнул его по голове тяжелым камнем, подтащил тело к обрыву и сбросил в воду.

Инспектор печально вздохнул:

– Ну, вот и все. Правда, должен признаться, что во время вашего финального выступления в «Парадизе» я пережил несколько напряженных моментов. Вы, любители, имеете возможность рисковать, в то время как мы, профессионалы, должны действовать безупречно. Поэтому меня терзали мучительные сомнения относительно судебных правил и допустимости доказательств. К счастью, Холден принял поражение на веру, а после того как я взял его под охрану и доставил в полицию, безропотно дал признательные показания.

Мордекай Тремейн кивнул:

– Чем предотвратил возможные трудности. Как он воспринимает свое положение?

– Судя по всему, смирился с судьбой, – ответил Пенросс. – Более того, держится так, словно, исполнив главное дело жизни, и не думает о будущем. Но поведение его может измениться, как только речь зайдет о наказании.

– Скорее всего сейчас Холден верит, будто исполнил высшее предназначение и не нуждается в продлении своих дней.

– Наверное, он по-настоящему любил свою девушку.

– Да, любил. Однако не сомневаюсь, что долгое время ее судьба служила лишь оправданием цели. Истинной любовью стала месть. Холден поддался идее убийства. Именно по этой причине не совершил очевидного поступка: не сообщил в полицию о мошенничестве Картхэллоу и Гэлли. Как вы справедливо заметили, захотел большего: собственными руками лишить врага жизни и почувствовать себя избранным орудием высших сил.

Пенросс покачал головой:

– Не могу не сочувствовать бедняге. Он пережил тяжелые времена, когда любимая сначала покинула его, а потом умерла. Ну, а Картхэллоу… насколько могу судить, несмотря на талант, потеря невелика.

– Адриан Картхэллоу имел право жить, Чарлз, – веско возразил Мордекай Тремейн. – Вам это отлично известно. Ни один человек не вправе брать закон в свои руки. – Он поправил пенсне и взволнованно добавил: – Я должен был раньше заметить неладное и постараться что-то исправить. Чувствовал, что назревает кризис, но никак не мог попасть в точку, добраться до истины. Если бы я приложил дополнительное усилие и постарался проникнуть в душу Холдена, он бы открылся. Однажды Льюис сказал, что, не имея цели, человек не живет. Странно слышать подобное заявление от того, кто существует без видимого назначения, но я поленился сделать выводы. Не довел мысль до логического завершения.

Пенросс тронул его за плечо.

– Понимаю, как вы переживаете, – сочувственно заметил он. – Я давно занимаюсь расследованием, но всякий раз страдаю, когда приходится надевать на кого-нибудь наручники. Конечно, если задерживаю не банального вора. Вы не могли сделать больше, чем сделали. Холден не стал бы откровенничать. Прожив так долго рядом с Картхэллоу и ничем не выдав собственных намерений, не открыл бы душу вам – человеку со стороны.

– Вероятно, – согласился Мордекай Тремейн. – Но видите ли, Чарлз, начиная с первой встречи с Адрианом меня не покидало странное чувство: казалось, судьба намеренно сводила нас. Игра воображения? Не исключено. И все же не могу избавиться от мысли, что Картхэллоу упорно старался подружиться со мной. Он испытывал угрызения совести и хотел убедиться, что я приехал просто так, без намерения следить за ним.

В тот день на пляже, когда Хелен Картхэллоу пришла и заявила, что убила мужа, я как раз обдумывал ситуацию, чувствуя, как опасно затягивается узел. Но не предполагал, что развязка наступит так скоро и будет настолько страшной. Скорее всего, я услышал второй выстрел Холдена. А первый, которого не помню, заставил меня проснуться. Если бы я потрудился заметить точное время, ответ бы нашелся значительно быстрее.

– Все не так уж плохо, – возразил Пенросс. – Поступок Холдена послужил для кого-то избавлением.

– Вы о полковнике Ниле? – уточнил Мордекай Тремейн.

– О нем, – кивнул инспектор. – Вряд ли почтенный джентльмен приехал в Фалпорт, чтобы поправить здоровье.

– Полагаете, он собирался свести счеты с Картхэллоу? – Мордекай Тремейн с сомнением покачал головой. – Право, не знаю, Чарлз. Желание убить человека и готовность исполнить намерение – понятия несоизмеримые. Но теперь вопрос о цели приезда полковника Нила в Фалпорт носит сугубо абстрактный характер. Он вне подозрений.

– Да, – произнес Пенросс. – Вне подозрений.

Оба замолчали, а через пару мгновений Мордекай Тремейн спросил:

– Вы ведь пожалеете ее, Чарлз, правда? Ей сейчас и так нелегко.

Инспектор взглянул на него с пониманием:

– Не беспокойтесь. Не собираюсь полоскать грязное белье дольше, чем это необходимо. Признание Холдена поможет избежать многих неудобных вопросов.

Вскоре Пенросс ушел, а Мордекай Тремейн отправился к скалам. Он опасался этого момента. Боялся черной пустоты отчаяния, грядущего на смену вдохновению преследования и обаянию тайны.

Романтизм и идеализм тонули во всепоглощающем мраке. Хотелось видеть упорядоченный, счастливый мир без обмана, предательства и ужасного убийства. Верить в счастливый конец. Но вместо этого жизнь посылала исковерканные судьбы и извращенные страсти.

Мордекай Тремейн медленно брел по тропинке над обрывом. Вечерний ветер доносил соленый запах моря, внизу мирно плескались волны. Он пытался убедить себя, что бессмысленно сожалеть о прошлом. Нужно смотреть вперед, не обращая внимания на разочарование и сердечную боль.

Он взглянул вниз, на пляж, и у самого края воды заметил две фигуры. Элтон Стил стоял, крепко обняв свою спутницу. Мордекай Тремейн снял пенсне и принялся старательно протирать стекла. Глаза его увлажнились. В сердце вновь затеплилась сентиментальная искра.

Что ж, для Хелен Картхэллоу конец истории все-таки оказался счастливым.

Это случилось вечером, в четверть одиннадцатого. Джонатан Бойс, старший инспектор Скотленд-Ярда, играл в шахматы с Мордекаем Тремейном, а в ста двадцати милях от них в городе Бриджтоне молодой констебль обнаружил первый в своей жизни труп. Власти Бриджтона с похвальной поспешностью заключили, что это дело не местного масштаба. По правде сказать, два нераскрытых убийства в городе, вдобавок менее чем за полгода, сделали главу бриджтонской полиции болезненно чувствительным к критике. В общем, друзья сидели за шахматной партией, когда в квартире Мордекая Тремейна зазвонил телефон. Старший инспектор Бойс собирался вывести слона из-под удара одной особенно дерзкой пешки противника, да так и застыл с фигурой в руке.