Наталия Антонова - Кипение страстей

— Я позвоню профессор, сказала Мирослава, — и вы тоже, — она слегка замедлилась, — … если, не дай бог понадоблюсь, — она протянула ему свою визитку.

Профессор взглянул, — так, значит, вы частный детектив. Я был недалёк от истины, — его губы тронула мягкая улыбка, — ну, что ж, неплохая профессия и, к сожалению, необходимая в этом мятущемся от страстей мире.

Они распрощались и каждый, взяв такси, отправился туда, куда спешил.

В южном городе был бархатный сезон.

И в этот день, как и во все остальные, светило солнце, плескалось море, и толпы отдыхающих предавались безделью, о котором они грезили целый год. А для других это было обычным и непрерывным способом хоть как-то провести отмеренное господом богом время пребывания на земле, — куда деваться, — было написано на их лицах, — если уж выпало родиться.

…………………………………………………………

… На пульт центрального управления поступило сообщение об убийстве в гостинице «Бриг» молодой женщины.

Прибывшие медики и оперативно — следственная группа обнаружили дверь 113 номера незапертой, что, впрочем, и не вызывало удивления.

В прихожей горел свет.

Едва взглянув на тело молодой женщины, судебный медик бросил безнадёжно, — помощь врача ей не понадобится, — и приступил к более тщательному осмотру.

В понятые были взяты портье и дежурный по этажу.

Личность потерпевшей была установлена сразу — Ирина Павловна Томашевская. Зарегистрировалась в гостинице под своим именем. И паспорт её был на месте. Постоянно проживала в городе Красове, — оперуполномоченный майор Казаринов тщательно пролистал паспорт и протянул его следователю майору Козыряну Армену Ашотовичу.

Опер и следователь не стали долго задерживаться в прихожей, чтобы не мешать работать остальной группе.

То и дело щёлкал фотоаппарат. Двухметровый, широкоплечий лейтенант Шпак, закончив фотографировать в прихожей, перешёл в номер. И снова засверкали голубоватые вспышки. Вскоре из прихожей перебрался и эксперт Потапенко.

Он окинул взглядом комнату и устремился к столу. Его кисточка, оставляя после себя тонкую плёнку из порошка, заскользила по поверхности предметов, находящихся на столе и по самой столешнице.

Наконец появился и судебный медик — Латынин Никифор Герасимович.

Он глубоко вздохнул и плюхнулся на диван, — чёртова работа! Двадцать лет привыкнуть не могу!

— Ну! — поторопил его Казаринов.

— Предварительно могу сказать, что скончалась от удара в висок… тупым предметом.

— Косяком, — вставил Потапенко.

— Вскрытие покажет точно, — сказал Латынин, — время наступления смерти от семи до полвосьмого утра. Кстати, остановившиеся часы на руке убитой показывают двадцать минут восьмого. Скорее всего, это и есть время её смерти.

— Часы могли остановить и нарочно, — сказал Шпак.

— Могли, — согласился Латынин, — но в данном случае я не вижу смысла.

— Думаешь, что борьба завязалась спонтанно, — он кивнул на столик с остатками угощенья, — когда она провожала гостя?

Латынин пожал плечами, — это тебе решать, Шерлок Холмс, — но то что она ударилась о косяк сомнения не вызывает. К тому же в руке у неё зажаты несколько волосков. Скорее всего, с головы противника…

— Убийцы, — обронил Казаринов.

— Может и убийцы, — Латынин поднялся с дивана и вышел.

Армен Ашотович аккуратно заполнил протокол осмотра места преступления.

Дежурный по этажу ни чем порадовать оперативников не смог.

Зато портье описал несколько мужчин и женщин, которые под разными предлогами очень даже интересовались личностью покойной и особенно её номером в гостинице.

— И что? — спросил Казаринов.

— Ничего, — портье посмотрел на свои ногти, — я сообщил ей пару раз, что её искали. Она отмахнулась. Кстати, — он указал на стол, — один стакан не наш.

— Как, то есть, не ваш?

— Он не принадлежит «Бригу». Возможно, девушка привезла его с собой.

— Возможно… А как вы определили? — заинтересовался Казаринов.

— Ну, я, что свой стакан, не узнаю что ли?! — возмутился портье.

— Я лично свой от чужого не отличу, — подал голос Потапенко.

— А, вот, когда вы тут своей кисточкой махали, я усёк, что на дне одного из стаканов нет парусов.

— Каких таких парусов? — не выдержал Казаринов.

— Обыкновенных — косых, — сказал портье.

— Каких, каких? — изумился Шпак.

— Гриш, — обратился портье к дежурному по этажу, да скажи ты им.

— Видите ли, — сказал Гриша, — у нас на всём в гостинице метка — силуэт косых парусов. Бриг — понимаете ли, — добавил он.

— А, бриг, — сказал Козырян, — хорошо, так и запишем, — и он начертал что-то в протоколе.

Подписавшись под протоколом, понятые ушли. Правда портье предварительно ошарашил оперативников, заявив им, что подозрительные личности, описанные им, могут быть предъявлены ему, как только отыщутся, а уж он-то со своей стороны, опознает их в любое время дня и ночи.

— Герой нашего времени, — пробурчал Козырян.

Приехала вызванная оперативниками машина и забрала тело Ирины Павловны Томашевской.

Козаринов и Козырян побеседовали с управляющим «Брига», но это не добавило никаких новых штрихов к делу. Видно, было, что управляющий расстроен убийством, но, скорее всего не тем, что убили Ирину Томашевскую, а тем, что её убили именно в одном из номеров «Брига».

Ну, что ж, такова суть человеческой натуры. Многие пытались её изменить, но никому ещё не удавалось довести начатое до конца.

«Своя рубашка ближе к телу». И ничего тут не попишешь. Заноза в собственном пальце большинству представляется большей трагедией, чем наводнение в Венеции или землетрясение в Японии.

Майор Казаринов понимал, что его жизненных сил на глобальное перевоспитание человечества явно не достаточно, поэтому принимал мир таким, каков он есть.

И боролся лишь с теми пороками, которые из безобидных сорняков превращались в монстров и не только вредили жизни окружающих, но и отнимали эту жизнь вовсе.

Казаринов и Козырян спустились вместе, вышли из гостиницы на свежий воздух.

— Ну, что? — сказал Армен, — виртуальных подозреваемых тьма…

— Не только, ответил Валерий, — есть опечатки пальцев на стаканах, помада, волосы, письмо… Эксперты ещё поработают над всем этим.

Казаринов задумался, — но меня сейчас больше всего интересует письмо. Там есть адрес. Неплохая зацепка. Как думаешь? — он повернулся к Козыряну.

— Согласен с тобой. Можно попробовать заняться письмом…

— Тебя что-то смущает? — спросил Валерий.

— Да, — ответил Армен, — хотел бы я знать, как оно попало за портьеру?..

— Возможно, они стояли у окна, и письмо выпало…

— Зачем стоять у закрытого окна? Зачем было вообще принимать гостя в полумраке?