Андрей Ренников - Зеленые дьяволы [Ѣ]

— Да, да. У тебя отличная память, Сергѣй. И, по-моему, она гораздо лучше твоей логики. Вѣдь, если я тебя предупредилъ, то къ чему весь этотъ разговоръ? Понимаю, у тебя могутъ быть неожиданныя желанія. Это вѣрно. Если бы, напримѣръ, тебѣ понадобился для прогулокъ костюмъ, новый велосипедъ, вообще что-нибудь вродѣ этого, я бы, конечно, не отказалъ. Но для поѣздки въ Парижъ… Охъ, дорогой мой. Я самъ былъ въ свое время молодымъ человѣкомъ и знаю, почему можетъ тебѣ понадобиться такая поѣздка.

— Нѣтъ, ты ничего не знаешь, папа. Ты, вѣдь, не можешь упрекнуть меня въ плохомъ поведеніи.

— Да. Не могу. Ты хорошій мальчикъ, вѣрно. Но почему? Только потому, что я тебя ограничиваю во всемъ. А потакай я тебѣ во всѣхъ твоихъ фантазіяхъ, вышелъ бы изъ тебя такой же субъектъ, какъ всѣ эти экземпляры изъ нынѣшней распущеной молодежи.

— По-моему, было бы хуже, папа, если бы я тебѣ солгалъ и не сказалъ, на что мнѣ эти деньги. Ну, хорошо. Если не хочешь давать просто, я предлагаю комбинацію: одолжи мнѣ три тысячи въ видѣ аванса. Я осенью получу съ одного издательства гонораръ за свою книгу и уплачу тебѣ.

— Вотъ это уже лучше, — усмѣхнувшись, согласился Павелъ Андреевичъ. — Меня радуетъ, что ты, наконецъ, начинаешь самостоятельную жизнь. А гдѣ твоя книга? Ты мнѣ что-то о ней ничего не говорилъ. Она написана?

— Не написана, но будетъ написана. Черезъ мѣсяцъ.

— Ну, вотъ. Не написана. Въ такомъ случаѣ, ты можешь смѣло попросить у меня авансъ и подъ будущее жалованье, которое начнешь получать въ качествѣ профессора Бэмбриджскаго университета. Нѣтъ, брось, Сережа. Оставь глупыя мысли о Парижѣ и сиди тутъ. Вотъ, хочешь, возьмите съ Викторомъ автомобиль, сговоритесь съ Джекомъ и поѣзжайте куда-нибудь. Предложи, напримѣръ, Наташѣ покататься съ вами. Наташа очень приличная дѣвушка. Кстати, я ожидаю на-дняхъ Лунина, можетъ быть, и она пріѣдетъ съ нимъ.

— Значитъ, ты отказываешь?

Сергѣй со зловѣщимъ видомъ всталъ со стула.

— Да, дорогой мой. Не то, что отказываю, но не согласенъ дать. Хотя это, въ концѣ концовъ, одно и то же.

— Что жъ. Очень жаль. Прости, въ такомъ случаѣ, за безпокойство.

Сергѣй взволнованный, раздосадованный, круто повернулся и отправился къ своему другу, поджидавшему его за гаражемъ возлѣ старыхъ каштановъ. Кратко сообщивъ Шорину о неудачномъ результатѣ бесѣды, онъ сѣлъ на скамью и съ мрачнымъ видомъ сталъ смотрѣть на сверкавшую огнями долину.

— Что же ты теперь будешь дѣлать? — участливо спросилъ послѣ нѣкоторой паузы Викторъ.

— Не знаю. Навѣрно, брошу отца и буду самъ зарабатывать. Рабочимъ куда-нибудь поступлю.

— А университетъ?

— Многіе извѣстные люди нс кончали никакого университета.

— Да, правда. Впрочемъ… многіе неизвѣстные тоже не кончали. Нѣтъ. Сережа, на старика надо все-таки какъ-нибудь воздѣйствовать.

— Что же дѣлать? Не ограбить же его, въ самомъ дѣлѣ.

— Зачѣмъ грабить. Это старо. А что-нибудь придумать нужно. Знаешь что? Ты можешь исчезнуть.

— Я это именно и предполагалъ. Уйду куда-нибудь бродить въ горы. На цѣлую недѣлю. Пусть безпокоится.

— Нѣтъ, зачѣмъ бродить. Гораздо лучше не бродить, а, знаешь, устроиться тамъ, въ нашей потайной комнатѣ. Честное слово. Не даромъ мы ее открыли. Ты накупишь себѣ запасъ консервовъ, бисквитовъ, сгущеннаго молока, всякой всячины; а горячую пищу будешь готовить на спиртовкѣ, которую купимъ. Нѣтъ, ей-Богу, это шикарно! Ты можешь тамъ, дѣйствительно, написать отличный романъ!

— Можетъ быть, такъ и придется сдѣлать. Только… какой все-таки результатъ, въ концѣ концовъ? Посижу день, два, недѣлю… А потомъ?

— Потомъ еще посиди.

— А развѣ онъ дастъ денегъ, когда я вылѣзу?

— Гм… Денегъ? Денегъ, пожалуй, не дастъ. Вѣрно. Ну, а если ты ему пришлешь письмо, что не вернешься домой, пока онъ не согласится на предлагаемыя условія?

— Все равно. Онъ чертовски упрямъ.

— Въ такомъ случаѣ… Въ такомъ случаѣ, погоди… Идея! Пусть тебя похитятъ савойскіе разбойники и потребуютъ выкупа!

Сергѣй задумался. Какъ человѣкъ, видѣвшій въ кинематографахъ не мало поучительныхъ фильмовъ, онъ сразу понялъ, къ чему клонитъ его другъ.

— Что же… — съ горькой улыбкой произнесъ, наконецъ, онъ. — Это, можетъ быть, самое лучшее. Только такую исторію трудно обставить какъ слѣдуетъ. Развѣ здѣсь въ окрестностяхъ существуютъ бандиты?

— До сихъ поръ не было. Но они всегда могутъ, вдругъ, появиться. Не забудь, что теперь кризисъ, много безработныхъ. Погоди. Что это? Кто-то подслушиваетъ?

Шоринъ вскочилъ, осмотрѣлся. Вокругъ было совсѣмъ темно, но при свѣтѣ, шедшемъ изъ замка, ему показалось, будто высокая черная фигура быстро вышла изъ-за кустовъ и скрылась за стѣною гаража.

— Кто-то, дѣйствительно, былъ недалеко, — садясь, проговорилъ Викторъ. — Возможно, что Джекъ. Или Томъ. Пустяки. Ну, что-жъ, братъ? Рѣшаемъ? Только имѣй въ виду, нужно все заранѣе обсудить до мельчайшихъ подробностей. Иначе и ты самъ ничего не достигнешь, и мнѣ со скандаломъ придется уѣзжать отсюда, какъ соучастнику.

Прошло нѣсколько дней. Однажды рано утромъ, встрѣтивъ на террасѣ отца, Сергѣй объявилъ ему, что послѣ завтрака уходитъ съ Викторомъ въ далекую экскурсію и не вернется ночевать, такъ какъ будетъ встрѣчать на вершинѣ одной изъ ближайшихъ горъ восходъ солнца.

Павелъ Андреевичъ сначала встревожился: не думаетъ ли сынъ уѣхать въ Парижъ? Однако, увидѣвъ молодыхъ людей въ костюмахъ туристовъ и узнавъ отъ Ольги Петровны, что Бетси готовитъ имъ въ дорогу провизію, успокоился.

— Сережа, — заботливо спросилъ онъ сына, — а вы возьмете съ собой что-нибудь теплое? На вершинѣ горы ночью должно быть холодно.

— Да. Мы беремъ пальто и плэды.

— Въ этомъ отношеніи вы не безпокойтесь за него, — вмѣшался въ разговоръ Шоринъ. — Я даже удивился, когда увидѣлъ, что Сергѣй въ свой походный мѣшокъ положилъ подушку.

— Что же, очень разумно. А когда вы вернетесь? Утромъ? Во всякомъ случаѣ, я бы хотѣлъ, чтобы завтра къ полдню вы пришли. Ко мнѣ пріѣдетъ съ визитомъ Лунинъ.

— Хорошо, папа. Постараемся.

Накинувъ па плечи мѣшки и вооружившись альпенштоками, молодые люди ушли. Павелъ Андреевичъ любовно посмотрѣлъ вслѣдъ сыну, затѣмъ взглянулъ на небо — нѣтъ ли тучъ; и, увидѣвъ ясную синеву, удовлетворенно сѣлъ въ кресло, принялся за чтеніе.

— Все-таки у мальчика слабый характеръ, — подумалъ онъ, разворачивая только что полученный номеръ газеты. — Я въ его годы былъ болѣе своеволенъ. Я бы, навѣрно, сбѣжалъ.

Молодые люди, между тѣмъ, отправились въ горы странной дорогой, которую не одобрилъ бы ни одинъ здравомыслящій туристъ. Выйдя изъ воротъ, они спустились на шоссе, прошли до ближайшаго перекрестка, затѣмъ углубились въ лѣсъ, тамъ круто повернули въ сторону, вышли изъ лѣса на дорогу и поднялись въ заброшенный фруктовый садъ, подходившій къ глухой стѣнѣ замка.