Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Свет полон очевидностей, которых никто не замечает. Как вы думаете, где был я?

– Также не двигались с места.

– Напротив, я был в Девоншире.

– Мысленно?

– Именно. Мое тело оставалось в этом кресле и, как я, к сожалению, вижу, истребило в мое отсутствие две больших кружки кофе и невероятное количество табаку. Когда вы ушли, я послал к Стамфорду за артиллерийской картой этой части болота, и мой ум целый день бродил по нему. Я могу похвастать, что не заблужусь на его дорогах.

– Это карта большого масштаба, вероятно?

– Очень большого. – Он развернул часть ее на своих коленях. – Здесь вот тот участок, который нас интересует, а вот и Баскервиль Холл в середине.

– С лесом вокруг него?

– Именно. Я полагаю, что тисовая аллея, не обозначенная на карте под этим названием, идет вдоль этой линии, с болотом на правой ее стороне, как вы видите. Эта кучка строений – деревушка Гримпен, в которой живет наш друг, доктор Мортимер. На пять миль в окружности, как вы видите, находится очень немного разбросанных жилищ. Вот Лафтар-холл, о котором было упомянуто в рассказе. Тут обозначен дом, который, может быть, принадлежит натуралисту Стэплтону, если я верно припомнил его имя. Здесь две фермы на болоте – Гай-Тор и Фаульмайр. A в четырнадцати милях далее находится большая Принц-таунская тюрьма. Между и вокруг этих разбросанных пунктов лежит мрачное, безжизненное болото. Тут, наконец, находится сцена, на которой разыгралась трагедия, и на которой мы попробуем ее воспроизвести.

– Это, должно быть, дикое место.

– Да, обстановка подходящая. Если черт желал вмешаться в дела людей…

– Так, значит, и вы склоняетесь к сверхъестественному объяснению?

– A разве агентами дьявола не могут быть создания из мяса и крови? Теперь для начала нам поставлено два вопроса: первый – не совершено ли здесь преступление, второй – какого рода это преступление, и как оно совершено? Конечно, если предположение доктора Мортимера верно, и мы имеем дело с силами, не подчиненными простому закону природы, то тут и конец нашим расследованиям. Но мы обязаны исчерпать все остальные гипотезы прежде, чем отступить перед этой. Я думаю, если вам безразлично, закрыть это окно. Удивительное дело, но я нахожу, что концентрированная атмосфера способствует концентрированию мыслей. Я не дошел до того, чтобы забираться в ящик для размышлений, но это логический вывод из моих убеждений. Обдумали вы этот случай?

– Да, я много думал о нем в течение дня.

– И что вы думаете о нем?

– Это дело способно поставить в тупик.

– Оно, конечно, имеет свой особенный характер. Есть в нем отличительные признаки. Например, это изменение следов. Что вы о нем думаете?

– Мортимер сказал, что человек шел на цыпочках по этой части аллеи.

– Он только повторил то, что какой-то дурак сказал во время следствия. Ради чего стал бы человек ходить на цыпочках по аллее?

– Что же это было?

– Он бежал, Ватсон, бежал отчаянно, бежал, чтобы спасти свою жизнь, бежал, пока не сделался у него разрыв сердца, и он не упал мертвым.

– Бежал от чего?

– В этом-то и заключается наша задача. Есть указания на то, что он был поражен ужасом прежде, чем принялся бежать.

– Какие указания?

– Я полагаю, что причина его страха появилась с болота. Если это так, – а это кажется мне самым вероятным, – то только обезумевший человек мог бежать от дома вместо того, чтобы идти по направлению к нему. Если давать веру показанию цыгана, то сэр Чарльз бежал с криками о помощи по тому направлению, откуда менее всего можно было ее получить. Затем еще: кого ожидал он в эту ночь, и зачем он его ожидал в тисовой аллее, а не в собственном доме?

– Вы думаете, что он ожидал кого-нибудь?

– Сэр Чарльз был пожилой и больной человек. Мы можем допустить, что он вышел на вечернюю прогулку, но земля была сырая и погода неблагоприятная. Естественно ли, чтобы он стоял в продолжение пяти или десяти минут, как заключил по пеплу сигары с бо́льшим практическим смыслом, чем я мог предполагать в нем, доктор Мортимер.

– Но ведь он выходил каждый вечер.

– Не думаю, чтобы он каждый вечер стоял у калитки, ведущей на болото. Напротив, очевидно из рассказа, что он избегал болота. В эту же ночь он стоял там и ждал. Это было накануне дня, назначенного для его отъезда в Лондон. Дело обрисовывается, Ватсон. Является последовательность. Могу я вас попросить передать мне скрипку, и мы отложим все дальнейшие размышления об этом деле, пока не будем иметь удовольствия увидеть завтра утром доктора Мортимера и сэра Генри Баскервиля.

Наш завтрак состоялся рано, и Холмс в халате ожидал обещанного свидания. Наши клиенты оказались точными: часы только что пробили десять, когда в дверях появился доктор Мортимер, а за ним молодой баронет. Последний был небольшого роста, живой, черноглазый мужчина лет тридцати, крепко сложенный, с густыми черными бровями и здоровым серьезным лицом. Он был одет в красноватый костюм и имел вид человека, проводившего большую часть своего времени на воздухе, а между тем, в его решительном взгляде и в спокойной уверенности его манер было что-то, обличающее в нем джентльмена.

– Это сэр Генри Баскервиль, – сказал доктор Мортимер.

– Верно, – подтвердил сэр Генри, – и странно то, мистер Шерлок Холмс, что, если бы мой друг не предложил мне пойти к вам сегодня утром, я сам по себе пришел бы. Я знаю, что вы занимаетесь разгадкой маленьких загадок, а сегодня утром мне попалась одна загадка, которая требует большего обдумывания, чем я на то способен.

– Садитесь, пожалуйста, сэр Генри. Верно ли я понял, что с вами лично случилось нечто необыкновенное с тех пор, как вы приехали в Лондон?

– Ничего особенно важного, мистер Холмс. Нечто похожее на шутку. Сегодня утром я получил это письмо, если только можно это назвать письмом.

Он положил на стол конверт, и мы все нагнулись над ним. Конверт этот был из простой сероватой бумаги. Адрес «Сэр Генри Баскервиль, Нортумберлендский отель» был напечатан неровными буквами. На почтовом штемпеле было «Черинг-Кросс» и число вчерашнего дня.

– Кто знал, что вы остановитесь в Нортумберлендском отеле? – спросил Холмс, проницательно всматриваясь в нашего посетителя.

– Никто не мог этого знать. Мы решили вместе с доктором Мортимером остановиться в этом отеле уже после того, как я с ним встретился.

– Но, без сомнения, доктор Мортимер уже поселился там раньше?

– Нет, я остановился у одного приятеля, – сказал доктор. – Не могло быть никаких указаний на то, что мы намерены были отправиться в этот отель.

– Гм! Кто-то, по-видимому, глубоко заинтересован вашими действиями.

Холмс вынул из конверта половину листа бумаги малого формата, сложенного вчетверо. Он его развернул и расправил на столе. Посередине листа была наклеена отдельными печатными словами, вырезанными из газеты, единственная фраза: «Если вам ценна ваша жизнь или ваш разум, вы должны держаться далеко от болота». Одно только слово «болото» было написано чернилами, но также печатными буквами.