Агата Кристи - Гончая смерти

– Да, в прошлом так много странного. У человека внезапно возникают картинки из прошлого, он их видит одно мгновение, потом они снова исчезают. Не старайтесь что-то увидеть в кристалле, раз вам это не позволено. Просто возьмите его в руки, вот так. Посмотрите в него, загляните глубоко. Да, еще глубже, еще глубже… Вы вспоминаете, не так ли? Вы вспоминаете. Вы слышите, как я с вами разговариваю. Мы можете отвечать на мои вопросы. Ведь вы меня слышите?

Сестра Мария Анжелика взяла кристалл, как ей велели; она держала его со странным благоговением. Затем, когда она всмотрелась в него, ее глаза стали пустыми и невидящими, голова поникла. Казалось, она уснула.

Доктор осторожно взял у нее кристалл и положил его на стол. Приподнял край ее века. Потом подошел и сел рядом со мной.

– Мы должны подождать, пока она проснется. Это ненадолго, мне кажется.

Он был прав. Прошло пять минут, и сестра Мария Анжелика шевельнулась. Ее глаза сонно раскрылись.

– Где я?

– Вы здесь, дома. Вы немного вздремнули. Вам ведь что-то снилось, не так ли?

Она кивнула головой.

– Да, я видела сон.

– Вам снился Кристалл?

– Да.

– Расскажите нам об этом.

– Вы сочтете меня безумной, мсье доктор. Потому что, видите ли, в моем сне Кристалл был священным символом. Я даже придумала себе второго Христа, Учителя Кристалла, который умер за свою веру; его сторонников преследовали, казнили… Но вера устояла… Да, пятнадцать тысяч полных лун, то есть пятнадцать тысяч лет.

– Как долго длится полная луна?

– Тринадцать обычных лун. Да, это было во время пятнадцатитысячной полной луны; конечно, я была жрицей Пятого Знака в Доме Кристалла. Это произошло в первые дни наступления Шестого Знака…

Мария Анжелика сдвинула брови, на ее лице промелькнул страх.

– Слишком рано, – прошептала она. – Слишком рано. Ошибка… Ах да, я помню! Шестой Знак…

Она почти вскочила, потом упала в кресло, провела рукой по лицу и пробормотала:

– Но что я говорю? Я в бреду. Всего этого никогда не было.

– Не надо так расстраиваться.

Но она смотрела на него непонимающим взглядом, полным страдания.

– Мсье доктор, я не понимаю. Откуда у меня эти сны, эти фантазии? Мне было всего шестнадцать лет, когда я вошла в религиозную жизнь. Я никогда не путешествовала. Но мне снятся города, странные люди, странные обычаи. Почему? – Она обхватила голову обеими руками.

– Вы когда-нибудь подвергались гипнозу, сестра моя? Или впадали в транс?

– Меня никогда не гипнотизировали, мсье доктор. Что касается другого, то во время молитвы в церкви моя душа часто покидала тело и не могла вернуться, я была как мертвая много часов. Несомненно, это было благословенное состояние, матушка-настоятельница говорила, что это состояние благодати. Ах да! – воскликнула она. – Я помню, мы тоже называли это состоянием благодати.

– Я бы хотел попробовать провести опыт, сестра моя. – Роуз говорил небрежным тоном. – Он может развеять ваши болезненные полувоспоминания. Я попрошу вас еще раз посмотреть в кристалл. Потом я вам скажу определенное слово. Вы ответите мне другим словом. Мы будем продолжать это до тех пор, пока вы не устанете. Сосредоточьтесь на кристалле, не на словах.

Когда я снова развернул кристалл и вложил его в руки сестры Марии Анжелики, я заметил то, с каким благоговением она к нему прикасается. Он лежал в ее худых ладонях на черном бархате. Ее чудесные, глубокие глаза пристально смотрели в него. После короткого молчания доктор произнес:

– Гончая.

И сестра Мария Анжелика немедленно отозвалась:

– Смерть.

Я не собираюсь приводить полный отчет об этом опыте. Доктор намеренно называл много не имеющих значения и смысла слов. Другие слова повторялись по нескольку раз; иногда он получал на них такой же ответ, иногда другой.

В тот вечер в маленьком коттедже доктора на скалах мы обсуждали результат этого опыта.

Он откашлялся и придвинул к себе свой блокнот.

– Результаты очень интересные, очень любопытные. В ответ на слова «шестой знак» мы получили разные ответы: «разрушение», «пурпурный», «гончая», «сила», потом опять «разрушение» и в конце «сила». Позже, как вы, возможно, заметили, я называл слова в обратном порядке, и результаты были следующими. В ответ на «разрушение» я получил «гончая»; на «пурпурный» – «сила»; на «гончая» – снова «смерть»; а на «власть – «гончая». Все это совпадает, но во время повтора слова «разрушение» я получил «море», что представляется совершенно нерациональным. На слова «пятый знак» я получил «синий», «мысли», «птица», опять «синий», и наконец – наводящую на размышления фразу «открыть свой разум другому разуму». На основании того, что «четвертый знак» вызвал ответ «желтый», потом «свет», а «первый знак» – ответ «кровь», я сделал вывод, что каждый знак имел свой цвет, а возможно, и свой символ, и что «пятый знак» – это «птица», а «шестой» – «гончая». Однако я полагаю, что «пятый знак» символизировал то, что известно как телепатия, то есть возможность открыть один разум другому разуму. «Шестой знак», несомненно, означает «сила разрушения».

– Что означает «море»?

– Признаюсь, это я не могу объяснить. Я ввел это слово позже и получил обычный ответ «лодка». На «седьмой знак» я получил сначала «жизнь», а во второй раз – «любовь». На «восьмой знак» я получил ответ «нет». Поэтому я понял, что «семь» – это сумма и количество знаков.

– Но седьмой не наступил, – внезапно озарило меня. – Так как во время шестого произошло «разрушение»!

– А! Вы так считаете? Но мы принимаем эти… безумные бредни слишком серьезно. Они интересны исключительно с медицинской точки зрения.

– Они, несомненно, привлекут внимание исследователей психики.

Доктор прищурил глаза.

– Мой дорогой сэр, я не собираюсь их публиковать.

– В чем тогда ваш интерес?

– Он чисто личный. Конечно, я запишу этот случай.

– Понятно.

Впервые я почувствовал себя слепым, ничего не видящим человеком. Я встал.

– Ну, пожелаю вам спокойной ночи, доктор. Завтра я возвращаюсь в город.

– А!

Мне показалось, что я услышал в этом восклицании удовлетворение, даже облегчение.

– Желаю вам удачи в ваших исследованиях, – продолжал я беспечным тоном. – Не выпустите на свободу Гончую смерти, когда мы встретимся в следующий раз!

Я держал его руку в своей, когда сказал это, и почувствовал, как она дрогнула. Он быстро опомнился. Его губы растянулись в улыбке, обнажив длинные, острые зубы.

– Для человека, любящего власть, какая это могла бы быть власть! – сказал он. – Держать жизнь каждого человека в своих руках!

И его улыбка стала еще шире.

На этом закончилось мое непосредственное участие в данном деле.