Агата Кристи - Большая четверка. Смерть лорда Эджвера. Убийство в Месопотамии

– О! Она была очень умная женщина, – горячо подтвердила я. – Очень начитанная и во всем разбиралась. Она отнюдь не была заурядной.

Он с улыбкой посмотрел на меня.

– Да, – сказал он. – Я это уже понял.

Он прошел дальше. Постоял несколько минут у умывальника, где было множество флаконов и кремов.

Потом он вдруг плюхнулся на колени и принялся осматривать ковер.

Доктор Райлли и я быстро подошли к нему. Он разглядывал маленькое темно-коричневое пятно, почти невидимое на коричневом фоне ковра. Фактически оно было заметно только там, где оно выходило на одну из белых полос.

– Что скажете, доктор? – сказал он. – Это кровь?

Доктор Райлли встал на колени.

– Возможно, – сказал он. – Проверим, если хотите?

– Будьте любезны.

Мистер Пуаро осмотрел кувшин и таз. Кувшин стоял сбоку от умывальника. Таз был пуст, но рядом с умывальником находилась банка из-под керосина с грязной водой.

Он повернулся ко мне:

– Вы не помните, сестра, когда вы уходили от миссис Лейднер, этот кувшин был рядом с тазом или в тазу?

– Я не уверена, – сказала я после некоторого размышления, – но склонна думать, что он стоял в тазу.

– Ах вот что?

– Да, видите ли, – поспешила я объяснить, – я так думаю потому, что так было всегда. Мальчик оставлял его там после обеда. Мне кажется, что, если бы он был не на месте, я бы обратила внимание.

Он понимающе кивнул:

– Да-да. Это ваша выучка в больницах. Если бы в комнате было что-то не так, вы бы совершенно бессознательно поставили все на свои места, вряд ли отдавая себе в этом отчет. А после убийства? Было так, как сейчас?

– Я не заметила, – сказала я, покачав головой. – Я искала место, где кто-то мог спрятаться, смотрела, не забыл ли что убийца.

– Это кровь, можете не сомневаться, – сказал доктор Райлли, поднимаясь с колен. – Это важно?

Пуаро недоуменно нахмурился. Он капризно замахал руками.

– Я не могу сказать. Как я могу сказать? Это, может, вообще не имеет никакого значения. Я могу, если угодно, сказать, что убийца касался ее, что у него на руках была кровь, – и вот он подошел сюда и помыл руки. Да, возможно, что так оно и было. Но я не могу делать поспешных выводов и утверждать, что это было так. Это пятно, может быть, вообще не имеет никакого значения.

– Крови было очень мало, – с сомнением сказал доктор Райлли. – Никто не истекал кровью, ничего подобного. Просто она сочилась из раны. Конечно, если он дотрагивался до нее…

Я содрогнулась. Мне представилась отвратительная картина: какая-то свиноподобная личность вроде этого хорошенького мальчика-фотографа ударяет эту красивую женщину, а потом склоняется над ней и с ужасным злорадным видом трогает рану пальцем, и лицо у него становится другим… все свирепее, сумасшедшее…

Доктор Райлли заметил, что меня трясет.

– Что случилось, сестра? – спросил он.

– Ничего, только мурашки бегают, – сказала я. – Дрожь пробирает.

Мистер Пуаро обернулся и посмотрел на меня.

– Я знаю, что вам необходимо, – сказал он. – Скоро мы здесь закончим, и я поеду с доктором назад в Хассаньех. Мы возьмем вас с собой. Вы дадите сестре Ледеран чаю, не так ли, доктор?

– С удовольствием.

– Ой, нет, что вы, – отнекивалась я. – Я и не помышляла ни о чем таком.

Пуаро слегка похлопал меня по плечу. По-дружески, совсем по-английски, а не как иностранец.

– Вы, ma soeur, будете делать то, что вам скажут, – сказал он. – Кроме того, это будет мне полезно. Мне столько всего надо еще обсудить, и я не могу делать этого здесь, где приходится соблюдать приличия. Любезный доктор Лейднер боготворил свою жену и не сомневается – и еще как уверен, – что и другие питали к ней такие же чувства! Но, по моему мнению, не такова человеческая природа! Нет, мы хотим поговорить о миссис Лейднер, как вы говорите, сняв перчатки. Значит, решено. Как только мы тут закончим, мы забираем вас с собой в Хассаньех.

– Я полагаю, – неуверенно сказала я, – что мне вообще следует уехать. Довольно неловко…

– Два дня ничего не предпринимайте, – сказал доктор Райлли. – Вы не можете уехать, пока не состоялись похороны.

– Это все хорошо, – сказала я. – А если меня тоже убьют?

Это я сказала как бы шутя, и доктор Райлли, видимо, отнесся к этому таким же образом и, наверное, ответил бы что-нибудь с юмором. Но Пуаро, к моему изумлению, как вкопанный встал посреди комнаты и схватился за голову.

– Опасно, да, очень опасно… – бормотал он. – А что делать? Как защититься?

– Что вы, мистер Пуаро, – сказала я. – Я просто пошутила! Кому понадобится меня убивать, хотела бы я знать?

– Вас или кого другого, – сказал он, и мне очень не понравилось, как он это сказал, – прямо в дрожь бросило.

– Но зачем? – не отставала я.

– Я шучу, мадемуазель, – сказал он. – Я смеюсь. Но есть некоторые вещи, совсем не шуточные. Есть вещи, которым научила меня моя работа. И одна из них, наиболее страшная, это то, что убийство – это привычка.

Перед отъездом Пуаро обошел здания экспедиции и пристройки. Он также задал слугам несколько вопросов, так сказать, через вторые руки: доктор Райлли переводил вопросы и ответы с английского на арабский и наоборот.

Эти вопросы имели в основном отношение к внешности незнакомца, которого мы с миссис Лейднер видели заглядывающим в окно и с которым отец Лавиньи вел разговор на следующий день.

– Вы в самом деле думаете, что этот малый имел отношение к делу? – спросил доктор Райлли, когда мы тряслись по ухабам в его машине по дороге на Хассаньех.

– Я люблю собирать всю информацию, – был ответ Пуаро.

И действительно, это было очень характерно для его метода. Я узнала впоследствии, что не было ничего, ни малейшего обрывка незначительной сплетни, которым бы он не интересовался. Мужчины обычно не такие сплетники.

Должна признаться, я была рада чашке чая, когда мы приехали к доктору Райлли. Я заметила, что Пуаро положил себе пять кусков сахара. Тщательно размешивая его чайной ложечкой, он сказал:

– А теперь мы можем поговорить, ведь верно? Можем поразмыслить, кто же скорее всего совершил преступление.

– Лавиньи, Меркадо, Эммотт или Рейтер? – спросил доктор Райлли.

– Нет, нет. Это была версия номер три. Я хочу сейчас сосредоточиться на версии номер два, отложив пока вопрос о вернувшемся из прошлого мифическом муже или его брате. Давайте обсудим совершенно прозаический вопрос: кто из членов экспедиции имел возможность убить миссис Лейднер и кто, по всей вероятности, сделал это.

– Я думала, вы давно решили не ломать голову над этой версией.

– Ничуть. Но у меня все же есть определенная деликатность, – с укоризной сказал Пуаро. – Разве могу я в присутствии доктора Лейднера обсуждать мотивы, которые могли привести кого-то из членов экспедиции к убийству его жены? Это было бы нетактично. Мне пришлось поддержать выдумку, что его жена восхитительна и все перед ней преклоняются.