Ричард Остин Фримен - Око Озириса

— Ужасная находка в Сидкапе!

Я вздрогнул и отшатнулся — выкрики мальчишек-газетчиков всегда действовали мне на нервы, но мое раздражение вмиг сменилось любопытством, когда я увидел на первой полосе броский заголовок: «Ужасная находка на грядках…».

Я купил газету и, сунув ее под мышку, побежал в амбулаторию, рассчитывая быстро прочесть нашумевшую публикацию. Увы, весь вечер ко мне непрерывно шли пациенты, и я едва не забыл о газете. Я вспомнил о ней лишь тогда, когда, закончив вечерний прием и вымывшись горячей водой с мылом, сел за ужин. Я тут же достал газету из ящика письменного стола, куда сунул впопыхах, развернул и погрузился в чтение, попутно заглатывая пищу.

Репортер не поскупился на подробности, а издатель, сочтя материал сенсационным, щедро отвел под него несколько колонок. От страшного заголовка «Ужасная находка на грядках в Сидкапе» мне стало не по себе. Я прочел следующее:

«Вчера в поместье Сидкап, графство Кент, во время чистки грядок с кресс-салатом и другими листовыми овощами случайно обнаружены фрагменты человеческого тела. Грядки разбиты на плодородном участке земли вблизи небольшой речки — одного из притоков Крэя, — орошающей здешние луга, где почти круглый год пасутся стада овец, курчавых жертв человеческой плотоядности.

Несколько лет назад овец поразил мор, вызванный печеночной двуусткой. Было установлено, что возбудители болезни — личинки двуустки — вместе с поедаемой травой проникали в кишечник, печень и желчные протоки животных, поражая органы и приводя к летальному исходу. Болезнь прогрессировала, угрожая полностью истребить все поголовья графства, поэтому мистер Джон Беллингэм, сквайр, принял серьезные меры, поручив своему поверенному внести в договора особый пункт, согласно которому фермеры обязаны следить за состоянием арендуемых огородов и пастбищ, а если потребуется, привлекать специалистов-паразитологов.

В последние два года арендные договора не заключались, однако фермеры, как и предписывалось, регулярно производили надзор за грядками и пастбищами. Вчера после полудня один из арендаторов, занимаясь осмотром и чисткой грядок, случайно заметил поблизости, в прибрежном овраге, плавающие в воде кости. Когда овраг расчистили от водорослей и корней, на заболоченном дне показались останки человеческой руки. Срочно вызванные инспектор полиции и районный врач Кента констатировали следующее: найден скелет левой руки с отсутствующей фалангой безымянного пальца. Останки переданы в морг для дальнейшего исследования; река, овраг и окрестности тщательно осмотрены. Согласно заключению доктора Брандона, рука принадлежала пожилому мужчине ростом около пяти футов восьми дюймов.

Наш репортер задал доктору Брандону несколько вопросов:

— Отсутствие безымянного пальца на руке неизвестного — врожденный анатомический дефект или палец был ампутирован?

— Однозначно ампутирован. Если бы его не было от рождения, то недоставало бы и соответствующей кости руки. Между тем ее структура полностью соответствует норме.

— Сколько времени кости пролежали во влажной среде?

— Более года. На них не осталось ни следа мягких тканей.

— Каким образом, по вашему мнению, кости оказались в овраге?

— На этот вопрос ответят криминалисты.

— Вам известно, что поместье принадлежит мистеру Джону Беллингэму, который два года назад пропал при невыясненных обстоятельствах?

— Да, я читал об этом в газетах.

— Вы допускаете, что это рука мистера Беллингэма, а палец ему отрезали?

— Расследовать преступления — обязанность полиции.

Добавим, что в настоящее время полицией Кента ведутся активные поиски других останков погибшего. Если кто-либо из наших читателей случайно слышал о пропаже мужчины или заметил что-то необычное, просьба немедленно сообщить в редакцию или в полицию».

Я отложил газету и задумался. Статья сильно взбудоражила меня. Вероятно, репортер прав: обнаружены останки левой руки Джона Беллингэма. Но куда подевался палец? Сразу после таинственного исчезновения египтолога ни одна газета не писала об отрезанных пальцах или других увечьях. С другой стороны, откуда бы газетчики узнали об этом, ведь труп так и не нашли? За неимением фактов строить догадки было бесполезно. Я рассчитывал в ближайшие дни навестить Торндайка и обсудить с ним страшную находку в Сидкапе, о которой только что прочитал. С этой мыслью я встал из-за стола и пошел прогуляться по Флит-стрит, прежде чем засесть за вечерние занятия.

Проходя около десяти часов утра мимо овощной лавки, я увидел там мисс Оман. Она тоже заметила меня и помахала мне рукой, в которой держала большую луковицу. Я приблизился, приветливо улыбаясь.

— Хорошая луковица, мисс Оман. Вы, наверное, хотите подарить ее мне?

— Вот еще! С какой стати? Вы, мужчины, нередко переоцениваете свое обаяние.

— Мужчины? — Я вскинул брови, изображая удивление. — Речь идет всего лишь о луковице…

— Хватит, — огрызнулась она. — Не запутывайте меня и не болтайте вздор. Вы — взрослый человек, к тому же врач. Серьезная профессия обязывает к благоразумию.

— Согласен с вами, — смиренно начал я, но она перебила:

— Я только что заходила к вам в амбулаторию.

— Зачем? Вы ведь лечитесь не у меня? Или ваша женщина-врач вас больше не устраивает?

Мисс Оман стиснула свои красивые белые зубки и прошипела:

— Я насчет мисс Беллингэм…

Всю мою задиристость как рукой сняло.

— Надеюсь, она не заболела? — встревожился я, а мисс Оман криво усмехнулась:

— Нет, но порезала руку, причем правую. Для мисс Беллингэм болеть — непозволительная роскошь. Она привыкла трудиться, много писать, и правая рука — ее основной рабочий инструмент. Вы бы зашли и подлечили бедняжку.

Мисс Оман тотчас скрылась в глубине лавки, а я быстро зашагал в амбулаторию, чтобы взять необходимые инструменты и поехать в Невиль-корт.

Дверь мне отворила горничная мисс Оман. Годфри Беллингэм отсутствовал, а его дочь была дома. Я поднялся по лестнице; Руфь с забинтованной правой рукой, похожей на белую перчатку для бокса, дожидалась меня на верхней площадке.

— Как хорошо, что вы пришли! Филлис, то есть мисс Оман, сделала мне перевязку, но я хотела бы, чтобы вы посмотрели, все ли в порядке.

Мы направились в гостиную. Я принялся раскладывать на столе медицинские принадлежности, попутно расспрашивая пациентку о том, что с ней случилось.

— Такая досада! И как не вовремя! — поморщилась она.

— Почему не вовремя?

— Потому что у меня сейчас срочная и важная работа. Одна ученая дама-историк пишет книгу и поручила мне собрать все данные об Амарнских письменах. Понимаете? Тель-Эль-Амарнский архив — собрание переписки на глиняных табличках, восходящее к эпохе фараона Аменхотепа IV.