Агата Кристи - Багдадская встреча

Когда Виктория добралась до конца, Эдвард посмотрел на нее с сомнением и сказал:

– С тобою все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? Не перегрелась на солнце? Кошмары не мучают?

– Конечно, нет.

– Я к тому, что поверить в такое никак невозможно. Не могло этого случиться.

– Однако же случилось, – обидчиво возразила Виктория.

– И все эти рассуждения о мировых силах и загадочных тайных базах в Тибете и Белуджистане… Ну не может такого быть. Неправда все это.

– Люди всегда так говорят, пока ничего не случилось.

– Ну признайся честно, Чаринг-Кросс, ты ведь сама все выдумала?

– Нет! – воскликнула Виктория, задетая тем, что ей не верят.

– Значит, ты приехала сюда разыскивать некоего Лефаржа и некую Анну Шееле?

– О которой ты сам слышал, – вставила Виктория. – Ведь ты же слышал о ней?

– Имя слышал, да.

– Где? В «Оливковой ветви»?

Эдвард ответил не сразу.

– Не знаю, значит ли это что-нибудь. Просто… как-то странно…

– Ну же, говори.

– Видишь ли, я не такой, как ты. Не такой сообразительный. Я просто чувствую по-своему, что что-то не так. Как, почему – не знаю. Ты вот с ходу все замечаешь и делаешь выводы. Я не такой умный и так, как ты, не умею. Догадываюсь, что дело неладно, но объяснить ничего не могу.

– Со мною тоже такое бывает. Как в отеле «Тио», когда я увидела на балконе сэра Руперта…

– Кто это – сэр Руперт?

– Сэр Руперт Крофтон Ли. Мы летели на одном самолете. Такой заносчивый, будто он пуп земли. Важная шишка. Ну, сам знаешь. Так вот, когда я увидела его на балконе в отеле «Тио», у меня и возникло то ощущение, про которое ты рассказываешь. Что-то не так, что-то нечисто, но что именно – не знаю.

– Рэтбоун просил его выступить с лекцией в «Оливковой ветви», но тот не смог. Улетел, если не ошибаюсь, сегодня утром. То ли в Каир, то ли в Дамаск, то ли куда-то еще…

– Ладно, перейдем к Анне Шееле.

– А, да, Анна Шееле… Ну, говорить, в общем-то, не о чем. Просто одна из девушек…

– Катерина? – тут же отозвалась Виктория.

– Не помню, но, кажется, она.

– Ну конечно, она. Поэтому ты и не хочешь рассказывать.

– Чепуха… что за глупости…

– Так что там было?

– Просто Катерина сказала одной девушке, что вот, мол, приедет Анна Шееле и тогда дела пойдут как надо. Тогда, мол, мы будем принимать приказы только от нее.

– Это очень важно.

– Ты только имей в виду, что я даже насчет имени не уверен, – предупредил Эдвард.

– А тебе это странным не показалось?

– Нет, конечно. Подумал, ничего особенного, приедет какая-то любительница покомандовать. Вроде пчелиной царицы. Уверена, что тебе это не померещилось?

Виктория метнула в него убийственный взгляд.

– Ладно, ладно, – поспешил дать задний ход Эдвард. – Но, согласись, вся твоя история немного странная. Как в авантюрном романе – герой вваливается в комнату, выдыхает одно ничего не значащее слово и умирает. Как-то это… не по-настоящему.

– Видел бы кровь, не говорил бы так. – Виктория даже поежилась.

– Представляю. Ужасный, должно быть, шок, – посочувствовал Эдвард.

– Да уж. А теперь ты еще спрашиваешь, не сочиняю ли я или, может, мне это мерещится…

– Извини. Но ты ведь выдумщица, каких поискать. Епископ Лэнгоу и все такое…

– Там все было просто девичьим озорством, joie de vivre . Здесь же дело серьезное. По-настоящему серьезное.

– Этот Дэйкин – правильно? – он показался тебе человеком толковым?

– Да, говорил очень убедительно. Но послушай, Эдвард, откуда ты знаешь…

Договорить Виктория не успела – донесшийся с балкона оклик заставил ее оглянуться.

– Вы, двое, напитки готовы!

– Идем, – отозвалась Виктория.

Наблюдавшая за ними миссис Клейтон повернулась к мужу:

– Здесь определенно кое-что намечается! Милая пара, хотя совсем еще дети, и у обоих ни гроша за душой. Сказать тебе, Джеральд, что я думаю?

– Конечно, дорогая. Мне всегда интересно твое мнение.

– По-моему, девушка приехала к дяде на раскопки исключительно ради вот этого молодого человека.

– Не могу с тобою согласиться. Они так удивились, увидев друг друга…

– Чепуха. Хотя он, пожалуй, и впрямь удивился.

Джеральд Клейтон покачал головой и улыбнулся.

– И мне не верится, что она увлекается археологией, – продолжала миссис Клейтон. – Не тот тип. Те, что приезжают на раскопки, обычно девушки серьезные, в очках, и руки у них часто потные.

– Дорогая, нельзя так обобщать.

– Они интеллектуальные и все такое. Наша же гостья – милая простушка с большим запасом здравого смысла. Совсем другая. Он – приятный мальчик. Жаль только, что связался с этой дурацкой «Оливковой ветвью», но, наверное, с работой сейчас непросто. Власти должны подыскивать хорошие места для таких ребят.

– Они стараются, дорогая, но все не так легко. Видишь ли, у них нет никакой профессии, никакого опыта, да вдобавок и концентрироваться они не умеют.

Спать Виктория отправилась со смешанными чувствами.

Своей цели – найти Эдварда – она достигла. Дальше – неизбежный спуск. Делай что хочешь, но напряжение всегда заканчивается разрядкой.

Отчасти из-за недоверия Эдварда все случившееся отдавало теперь какой-то театральщиной. Она, Виктория Джонс, скромная лондонская машинистка, добралась до Багдада, стала свидетелем смерти человека и секретным агентом – и, наконец, встретила любимого в тропическом саду, под колышущимися пальмами и, по всей вероятности, неподалеку от библейского Эдема…

В голове у нее кружился и кружился детский стишок:

Но назад она не поспела – задержалась в Вавилоне.

Может, и никогда не вернется – останется здесь с Эдвардом.

И… Да. Она же собиралась спросить Эдварда… там в саду… в Эдемском саду… спросить Эдварда… но миссис Клейтон помешала, и вопрос выскочил из головы… надо вспомнить… что-то важное… пальмы… сад… Эдвард… сарацинская невеста… Анна Шееле… Руперт Крофтон Ли… всё не так… если б только вспомнить…

Навстречу ей по коридору отеля шла женщина… женщина в приталенном костюме… это она сама… нет, у нее лицо Катерины. Эдвард и Катерина – какая нелепица! «Идем со мной, – сказала она Эдварду, – мы найдем месье Лефаржа…» И вдруг он уже здесь – в лимонно-желтых лайковых перчатках, с черной бородкой клинышком.

Эдвард ушел, и она осталась одна. Прежде чем настанет закат, ей нужно вернуться из Вавилона.

Нас сумрак ждет [13].

Кто это сказал? Жестокость, ужас… зло… кровь на потрепанном армейском кителе… Она бежала… бежала по коридору отеля… И они шли за ней.

Виктория очнулась, хватая ртом воздух.

– Кофе? – спросила миссис Клейтон. – И какую яичницу вы предпочитаете? Болтунью?