Ти Кинси - Смерть за поворотом [litres]

– Это был только вопрос времени, – согласилась я. – Я знала, что лорд Ридлторп постарается минимизировать скандал, но он никогда бы не смог удержать прессу от освещения подобной истории.

– Да, наверное. Но в качестве оплаты обеда и налета на их винный погреб Гертруда ждет рассказа из первых уст.

– А сэр Гектор, наверное, ждет разгадки тайны его картов? И что вы собираетесь ему сказать?

– Ах, ты об этом, – сказала хозяйка. – Разгадка у меня готова еще с четверга. Очень простая, но в то же время оригинальная и чрезвычайно интересная.

– И вы мне ничего не скажете, так?

– Конечно, не скажу, дорогая. Ты ее слышала так же ясно, как и я. Так что придется подождать до обеда.

– Ваше тело никогда не будет найдено, – предсказала я. – В один прекрасный день вы просто исчезнете. «Где леди Хардкасл?» – спросят у меня. «Ни малейшего представления. Она даже записки не оставила. Но она всегда была немного странной», – отвечу я. «Да, даже очень странной», – согласятся люди. – «Что ж, всего наилучшего. Сообщите нам, если она выйдет на связь, ладно?» И на этом все закончится.

– Иногда, дорогая, ты меня пугаешь. А кофе у нас есть?

В немодной нынче потрепанности дома Фарли-Страудов было что-то успокаивающее после классической элегантности Кодрингтон-холла. Мебель лорда Ридлторпа передавалась из поколения в поколение, а сэр Гектор и его супруга были вынуждены обставить свой дом с нуля после неожиданного возвращения из Индии. У них было несколько семейных предметов, но основная часть мебели была приобретена абсолютно новой тридцать лет назад. Если мебель его светлости была старинной, то мебель Фарли-Страудов – просто старомодной. Через сто лет некоторые из этих предметов тоже станут редкими, ценными и антикварными, а пока они были просто устаревшими. Но мне это нравилось. Это был настоящий дом, а не музей со спальнями.

– Берите свои напитки в столовую, – предложил сэр Гектор, когда Дженнингс объявил, что обед подан. – Уверен, от такого мнения любой сомелье свалится без сознания, но мне кажется, джин подходит к чему угодно, а?

Мы перешли в столовую. Миссис Браун опять превзошла самое себя, и еда была просто изумительной. Дженкинс тоже не ударил лицом в грязь с выбором вина, и уже совсем скоро, забыв про свой джин-тоник, я услаждала свои вкусовые пупырышки умелыми комбинациями вина и еды на протяжении всех пяти перемен восхитительных блюд.

Отказавшись на этот раз от своей обычной привычки все приукрашивать, леди Хардкасл рассказала о событиях прошедшей недели. В свою очередь отказавшись от своей обычной привычки всех перебивать, леди Фарли-Страуд впитывала каждое ее слово.

– Потрясающе! – воскликнула она, когда рассказ закончился. – Эмили, ваша жизнь действительно гораздо интереснее нашей. И как повезло вашим друзьям, что вы там оказались! Даже думать не хочется, что бы эта ужасная женщина могла натворить, если бы вы ее не остановили. Вот именно поэтому, дорогая, я никогда не нанимаю красивых молодых женщин в «Мызу». Они ведь никогда не смогут устоять перед Гектором. Так и жди беды.

Я решила не упоминать о Доре, очень привлекательной юной горничной, работавшей в этом доме. Стоило просто взглянуть на обалдевшего хозяина, когда он услышал, что кто-то еще может найти его привлекательным.

– И это очень мудро, – сказала леди Хардкасл. – Ну а как вы здесь жили, пока нас не было? Как поживают ваши карты, Гектор?

– Потихоньку, милочка, – ответил хозяин дома. – Изо всех сил стараюсь спрятать их от Джимми. Поэтому работаем с трудом. Бедняга Берт старается все делать в секрете, но, не зная, как Джимми нас дурит, мы не можем слишком рисковать.

– Думаю, что смогу вам помочь, – сказала миледи.

– Правда? А я уж думал, что вы были слишком заняты ловлей убийц и забыли о моих маленьких проблемах.

– Я правда могу. Мне кажется, вы упоминали, что Джимми разводит почтовых голубей?

– Разводит, конечно. Некоторые из них просто красавцы. Настоящие чемпионы. Он участвует в гонках по всей стране.

– А что в принципе представляет собой гонка почтовых голубей?

– Вы отвозите птичек за многие мили от дома, и первая из них, кто вернется домой, объявляется победителем. Все очень просто. Эти голуби – чертовски умные птахи.

– Без сомнения, – согласилась леди Хардкасл. – У них просто какой-то дар возвращаться домой. И никто не знает, как они это делают.

– Именно, именно, – подтвердил сэр Гектор.

– Так вот, моя новая подруга, мисс Хелен Титмус – кстати, очаровательная женщина, – делает восхитительные фотографии. Она сейчас как раз собирается открыть свой бизнес. Вам надо, чтобы она сфотографировала ваш дом. И всю семью. Как, кстати, милая Кларисса? И ее новый муж?.. Адам, ну конечно. Как они все? Вы теперь уже успокоились?

– Все это было так неожиданно, правда? – сказала леди Фарли-Страуд. – Особенно после всего, что произошло с мальчиком Седдонов. Но они, кажется, счастливы. И дочь ждет первенца в феврале. Я говорила с ней по телефону пару дней назад.

– Вы только подумайте! – восхитилась моя хозяйка. – Какие отличные новости. Поздравляю вас, бабушка…

Леди Гертруда светилась от гордости. А вот радость ее мужа была слегка омрачена разочарованием от того, что его объяснения были прерваны.

– Так что, эта ваша Титмус много знает о голубях? – спросил он.

– Ой, Гектор, простите меня! – воскликнула миледи. – Я так легко отвлекаюсь. А вам разве не кажется, что эта новость просто восхитительная? Это же ваш первый внук?

– Новость очень воодушевляющая, – ответил хозяин дома. – И если он не будет похож на своего папашу, то все будет хорошо. Или не унаследует его мозгов. Хотя мозги его мамаши тоже не лучше.

– Гектор! – одернула его леди Фарли-Страуд своим самым суровым тоном.

– Да ладно. Они же просто пара болванов. А вот ваша Хитмус, готов спорить, совсем не болван.

– Хелен Титмус, дорогой, – поправила леди Хардкасл. – И да, она действительно большая умница.

– Что же, она разгадала мою загадку? – не отставал сэр Гектор. Он оказался на редкость терпеливым стариком. Сама я уже была готова силой вытрясти из хозяйки разгадку.

– Не совсем, дорогой, – ответила миледи, и ее собеседник едва сдержал огорченный вздох. – Но она рассказала мне о приспособлении, которое придумал какой-то немец. Ее оно привело в восторг. Она показала мне статью о нем в журнале.

В ожидании продолжения Гектор поднял свои косматые брови.

– Так что мне кажется, что ваш приятель Джимми соорудил себе фотокамеру для голубей, – закончила наконец моя госпожа.

– Что?

– Этот немец, забыла, как его зовут, Нойброннер или что-то в этом роде, использовал голубей для доставки лекарств. «А ведь я, – подумал он, – могу вместо лекарств прикрепить камеру, и тогда голубь будет фотографировать все, над чем будет пролетать. Разве это не здорово?» И он прикрепил такую камеру.