Френсис Локридж - Невидимый противник (сборник)

— А если итак,— ответил Гарри,— то меня всегда будят те, кому нужно подняться или опуститься. Мистер Говард не поднимался и не опускался.

— Однако он был в своей квартире.

— Кто-то во всяком случае там был,—заметил Шапиро.

Гарри об этом не знал. А что знал, уже сообщил им.

— Конечно, мистер Говард мог воспользоваться пожарной лестницей,— сказал он,— но я не знаю, когда.

— Может быть, он не смог вас разбудить,— предположил Шапиро, но Гарри презрительно усмехнулся.

— Или же он не хотел, чтобы видели, когда он вернулся домой,— сказал Грэди,— и когда вышел из дома.

— Как я могу это знать? — ответил Гарри,—-Вы желаете спуститься?

Они спустились, и Гарри выключил подъемник.

— Мистер Говард часто носил этот пиджак? — спросил Грэди и поднял в руке пиджак.

Гарри посмотрел на пиджак, покачал головой и ответил:

— Отличная вещица. Нет, на нем я его не видел.

— Но все же он был у него,— сказал Грэди.— Вы должны были видеть.

— Нет, я же знаю, что говорю,— ответил Гарри.

— Подумайте еще. Вы должны были видеть. Постарайтесь вспомнить.

Гарри покачал головой.

— О’кей,— сказал Грэди?—Как только он вернется домой, позвоните нам. Вот номер телефона.

Он дал Гарри карточку.

— Я уйду, когда коллега придет сменить меня.

— Тогда обязательно передайте ему мое поручение,— приказал Грэди. '

— Смешно, что он не помнит,— заметил Шапиро, когда они сели в свой полицейский автомобиль — черный лимузин без особых опознавательных знаков.

— Лжет,— решил Грэди.— Я знаю таких парней, как он, Нат. Всегда боятся попасть в неприятное положение, если проговорятся.

— Может быть,— согласился Шапиро.

Они поехали к гаражу. Машины Джона Говарда там не оказалось. Тогда отправились на стоянку, которой, как правило, пользовался Джон. Говард, как и другие постоянные клиенты, пользовался обычной площадкой, так как это было самым удобным. После обеда там дежурил только сторож, который большей частью находился на втором этаже возле мойки машин. Он еще не появлялся со вчерашнего вечера, но ему позвонили домой.

Вероятно, машина Говарда ночью стояла на стоянке, сказал он и добавил, что смутно помнит, будто видел Джона около семи вечера, когда шел по улице выпить чашку кофе. Поклясться он не может, так как это могло быть и днем раньше. Вообще на отдельные машины он не обращал внимания.

— Хорошая возможность украсть здесь машину,— сказал Грэди Шапиро.

— Разве не везде так? — ответил тот.

По полицейскому радио было передано сообщение:

«Разыскивается по подозрению в убийстве Джон Говард...»

Без одной минуты одиннадцать Джон сказал:

— Я полагаю, оно здесь.

Затем повернул свою машину на боковую асфальтированную дорогу, которая шла вдоль берега озера. Это было живописное озеро, окруженное холмами. Вскоре они увидели на холмистой местности вблизи дороги площадку для гольфа, где шла игра, и направо вывеску:

«КАРАБЕК КАНТРИ КЛУБ —ТОЛЬКО ДЛЯ ЧЛЕНОВ»

— Нарушим предписание,— сказал Джон Барбаре и направил машину к стоянке, где уже находилось пять или шесть машин, а места было на десять. Остановившись, они смогли, не выходя из машины, видеть площадку для гольфа, а рядом с ней теннисный корт с растущим поблизости кленом, на котором уже распустились первые листья.

— Вот на той стороне я тогда и должен был стоять,— сказал Джон, указывая на корт.—А тот, кто делал снимок, должен был стоять...

Он задумался.

— Там! Да, поблизости от домика для танцев.

— Помнишь, что ты там стоял? — спросила Барбара.

— Этого я не помню, но в остальном все точно подходит,— ответил Джон.— Это клуб Хэнка Робертса. Он пригласил меня сюда. Это было... Должно быть, в конце последней недели августа. Был очень жаркий день и...

Робертс заехал к Джону в банк в пятницу к концу рабочего дня. Было скучное послеобеденное время, делать почти нечего, и все с нетерпением ждали того момента, когда можно будет вырваться на свободу на уик-энд. Джои спросил Робертса насчет тенниса. Они поговорили о предстоящей игре мастеров в Форест Хилл. Затем Робертс спросил Джона о его планах на следующий день.

В субботу вечером Джон намеревался поехать к знакомым на берег моря в Саутпорт, штат Коннектикут. Робертс предложил ему пораньше встать и по пути в Саутпорт завернуть немного в сторону, в Карабек, и там поиграть в теннис. До вечера можно успеть сыграть несколько хороших партий. Хэнк Робертс рассказал ему, что в конце недели почти всегда играют одни и те же партнеры. Однако новый игрок внесет некоторое оживление в общество, а корт находится как раз по пути в Саутпорт.

Джон согласился. Теперь, сидя с Барбарой в машине и глядя на теннисный корт, он вспомнил все подробности. Сейчас на корте виднелось только два теневых пятна от большого дерева. В августе половина корта находилась в тени. Джои ясно вспомнил, как теннисный мяч выскакивал из густой тени. И как ударенный противником мяч из солнечного света исчезал в темноте. Конечно, было прохладнее находиться в тени.

— О, в тот день вечером мы впервые...— сказала Барбара.

Она не договорила и сжала, руку Джона. Они встретились впервые не на празднике на побережье, но, возможно, она впервые почувствовала настоящую привязанность именно в тот день.

— Я припоминаю, что тогда ты говорил что:то об игре в теннис,— сказала она.— Только упомянул... потом на эту тему разговоров не было.

На побережье было очень тепло, и они с другими гостями плавали и лежали на солнце. Тут как бы случайно их руки соприкоснулись.

— Я приехал сюда примерно в половине одиннадцатого или в одиннадцать,— продолжал Джон.— Робертс просил меня приехать сюда к десяти — в это время ©ни начинают составлять подходящие группы игроков,—но я немного сбился с пути.

Когда Джон приехал, одна партия уже подходила к концу. Играл Хэнк Робертс и трое других мужчин, которые по внешности во многом были похожи на Хэнка и Джона Говарда. Когда партия закончилась, Робертс провел его в раздевалку, где Джон переоделся и повесил костюм в шкаф. Теперь картина прояснилась. Шкафы, предназначенные для гостей, не запирались. В хороших клубах это в порядке вещей, и у Джона не было повода для жалоб.

Около одиннадцати или немного позже он стал играть в паре с Робертсом.

— Мы выиграли без труда,— сказал Джон.—Затем поменялись местами.

Группа недолго удерживалась в том же составе. Одного игрока позвали искупать ребенка в озере, и его место занял другой. Играли они с перерывами, чтобы время от времени посидеть в тени и выпить пива — конечно, немного, чтобы не потерять точность удара. После часа дня игру закончили, и все пошли поесть. Потом собирались продолжать игру и поэтому не стали утруждать себя переодеванием. Они вшестером сели за стол на газоне, поели бутербродов и немного выпили. Было очень приятно и лениво. Все подружились, его стали называть’ Джоном. Только один говорил «Джонни».