Агата Кристи - Слоны умеют помнить

— Ни в коем случае! — воскликнул психиатр. — Это абсолютно исключено!

— Всякое в жизни бывает, — задумчиво проговорил Пуаро.

Миссис Оливер шла по улице в Челтенхеме и с удовольствием разглядывала стоящие на ней дома. Все здесь нравилось ей: тишина, чистота, красивые добротные здания. Она вспоминала, что в свое время здесь жили какие-то ее родственники, теперь уже покойные. В Челтенхеме, как правило, селились вышедшие в отставку военные, долгое время до этого жившие в британских колониях. Все здесь было традиционно английским. Миссис Оливер заглянула в два антикварных магазинчика, попавшихся ей по дороге, и получила удовольствие, разглядывая разные безделушки. И наконец она добралась до цели своего путешествия: «Юджин и Розенталь, Прически и косметика». Войдя в помещение, она огляделась. В креслах сидели клиенты, вокруг которых хлопотали парикмахеры. Одна из них, заметив миссис Оливер, направилась к ней.

— Добрый день, — приветливо сказала она.

— Добрый день, — улыбнулась миссис Оливер. — Могу я повидать миссис Розенталь. Я договорилась с ней о встрече. Я с удовольствием причешусь у вас, но прежде мне необходимо посоветоваться с ней по одному делу.

— Пожалуйста! Я знаю. Она кого-то ожидает. Я провожу вас.

Они прошли коридор, потом спустились по короткой лестнице вниз и через вращающуюся дверь прошли в ту часть помещения, где, очевидно, жила миссис Розенталь, и снова поднялись наверх. Девушка постучала в дверь и спросила:

— Как ваша фамилия, госпожа?

— Миссис Оливер.

Открыв дверь, девушка сказала:

— К вам посетительница, миссис Розенталь. Ее зовут миссис Оливер.

Миссис Оливер вошла в гостиную, на окнах которой висели розовые тюлевые занавески, а бумажные обои были разрисованы розочками. Миссис Розенталь сидела за столом и допивала чашечку, видимо, утреннего кофе. Миссис Оливер подумала, что она выглядит гораздо старше своего возраста, а может быть, она действительно очень — очень старая?

— Здравствуйте, миссис Розенталь. Я звонила вам утром, и вы любезно согласились повидаться со мной.

— Да, да. Я только не поняла, о чем идет речь. Телефоны работают отвратительно. Я могу вам уделить полчаса. Выпьете кофе?

— Благодарю. Я недавно пила. Я постараюсь отнять у вас минимум времени. Вы ведь давно занимаетесь парикмахерским делом?

— О да! Правда, сама я сейчас уже не причесываю, это делают девушки.

— Но вы, наверное, их консультируете?

— Конечно, — улыбнулась миссис Розенталь. Несмотря на морщины, черты ее лица были красивы, а прическа безупречна. — Что вас интересует?

— Парики!

— Мы сейчас их не делаем. Во всяком случае женские. Муж делает маленькие мужские парики для лысых мужчин. Некоторые считают, что лысым трудно делать карьеру. А раньше у нас в Лондоне было дело по изготовлению женских париков. — Хозяйка гостиной внимательно поглядела на миссис Оливер и спросила:

— Вы Ариадна Оливер, писательница, не так ли?

— Да, — растерянно проговорила миссис Оливер. — Это так.

— Я обожаю читать ваши книги. По-моему, я ни одной не пропустила! Скажите, чем я могу вам помочь?

— Я хотела бы с вами поговорить о событиях, которые произошли много лет назад. Если вы помните их…

— Вас интересуют модные прически тех лет?

— Не совсем так. Одна моя приятельница, когда-то мы вместе учились, вышла замуж, уехала в Малайю, потом вернулась в Англию. А после этого они с мужем совершили двойное самоубийство. Меня интересует это дело. Но у вас я потому, что следствие несколько удивило то обстоятельство, что у нее было четыре парика: насколько я знаю, они были изготовлены вашей фирмой в Лондоне.

— Как фамилия вашей приятельницы? — спросила миссис Розенталь.

— Девичья Престон — Грей, а после замужества Рейвенскрофт. Леди Рейвенскрофт.

— О! Конечно, помню эту даму. Очень приятная женщина, всегда прекрасно выглядела. Ее муж был военный, полковник или генерал. Сейчас позабыла. Я читала в газетах об этой трагедии. Сначала я не подумала, что это наша леди Рейвенскрофт… Но потом увидела фотографию. Такая трагическая история. Говорили, что они неизлечимо больны раком, и они решили расстаться с жизнью. А вы знаете какие-нибудь подробности этого?

— Нет! — покачала головой миссис Оливер.

— Вы думаете, что их знаю я?

— О нет! Меня интересуют парики. Полиции показалось, что четыре парика — это многовато. Или, может быть, когда была на них мода — это нормальное явление?

— Не думаю, что заводили больше двух штук. Один носили, а другой держали на смену, когда первый приводили в порядок. Обычно их присылали нам, у нас их мыли и снова причесывали.

— А вы помните, как заказывала леди Рейвенскрофт другие два дополнительных парика?

— Да. Сама она не пришла, прислала, по-моему, компаньонку — молодую француженку. Очень красивая была барышня. Леди Рейвенскрофт, по-моему, болела, или лежала в больнице, или еще по какой-то причине не смогла прийти. Француженка прекрасно говорила по-английски. Она объяснила, какого цвета должны быть парики, размер и стиль прически…

— Парики были разного фасона?

— Да! Один очень красивый, с седыми прядями, другой был с праздничной прической для вечерних приемов. Третий с коротко стриженными волосами, очень удобный, прическа не мялась под шляпой, а четвертый?.. Не помню точно. К сожалению, больше я не видела леди Рейвенскрофт. Кто-то говорил мне, что она очень тяжело переживала гибель своей сестры!

— Близнецы были очень преданы друг другу, — заметила миссис Оливер.

— Она казалась очень счастливой женщиной.

Обе вздохнули.

— Как вы считаете, имеет ли смысл заказать себе парик? — спросила миссис Оливер.

Миссис Розенталь, приподнявшись со стула, ладонью легко коснулась волос гостьи:

— Не советую! У вас прекрасные густые волосы. Просто копна! — Она весело улыбнулась. — И вы любите менять прически!

— Правда! Это доставляет мне удовольствие.

— Прекрасно! — воскликнула миссис Розенталь.

Мистер Гоби вошел в кабинет и уселся напротив электрического камина, на место, которое он обычно занимал, находясь у Эркюля Пуаро. Он никогда не смотрел на человека, с которым беседовал, а находил какой-нибудь предмет, который пристально изучал в течение всего разговора. Не важно, что это было: карниз, телевизор, радиатор, часы или ковер. Достав из кармана бумаги, мистер Гоби положил их на стол.

— Я подобрал для вас кое-какую информацию, — сообщил он.

Мистер Гоби был известен не только в Лондоне, а и в Англии, а может быть, и за ее пределами, как незаменимый поставщик всяческой информации. Никто не знал, как ему это удается. Известно было лишь, что он нанимал небольшой аппарат сотрудников, которых называл «мои ноги», и постоянно жаловался, что они не так хороши, как раньше.