Джеймс Чейз - Ангел без головы [litres]

– Но почему? Почему он должен тебя убивать?

– Дори понимает: если меня арестуют, я выдам тебя и Кена, – ответил Уортингтон с отчаянием в голосе. – Но Брукман явился не за тем, чтобы меня убить. Он подложил сюда какой-то пакет. – Уортингтон показал на деревянного ангела. – Они что, передают тебе вещи таким образом?

– Нет. Ничего не понимаю, – ответила Мала, глядя на скульптуру. – Ты говоришь, он что-то оставил внутри?

– Да. Снял голову и засунул в полость пакет. Я решил, что они тебе таким образом… Ну ты же, в конце концов, по-прежнему работаешь на Дори. – И, видя, насколько она ошарашена, он закончил: – Если ты ничего про это не знаешь, то надо посмотреть, что в пакете.

– Нет! Не надо! – выкрикнула Мала. – Не трогай! Он там что-то оставил – и хорошо. Я не хочу ничего про это знать!

Уортингтон посмотрел на нее со злобой:

– А ты мне не врешь? Они точно не используют эту штуку как тайник?

– Конечно нет! Не трогай! Я не хочу ничего про это знать!

– Послушай, ты ведешь себя как маленькая. Ты же агент. Ты уже передала ЦРУ массу информации через меня и через Кена. И тебе за это платили. Значит, ты профессионал. Возьми себя в руки! Рано или поздно они найдут мне замену. Приедет новый человек, выйдет с тобой на связь, и ты будешь работать с ним, как работала со мной.

– Ни с кем я больше на них работать не буду! – крикнула Мала. – Хватит! Убирайся отсюда, наконец! Никто не имеет права заставлять меня делать то, чего я не хочу.

Уортингтон смотрел на нее с жалостью. Он понимал ее чувства. Когда он услышал, что Маликов в Праге, он тоже был напуган.

– Послушай меня, пожалуйста, и не волнуйся так, – попросил он. – Ты брала у них деньги. Если ты им больше не нужна, они избавятся от тебя. Но ты от них никогда не сможешь избавиться. Только попытайся – и тебя заставят замолчать. Единственный шанс от них избавиться – попробовать исчезнуть, как собираюсь сделать я. И если ты не сумеешь выбраться из этой страны и спрятаться, они тебя убьют.

Она смотрела на него потерянно:

– Я не верю! Такого не может быть!

– А почему, как ты думаешь, я уезжаю из Праги? Потому что знаю: такое может быть и будет. И именно к этому я готовился.

Уортингтон замолчал, не зная, продолжать ли дальше, но потом решился:

– Сейчас не время об этом говорить, но мне нужно… – Его лицо блестело от пота, а глаза смотрели отчаянно и серьезно. – Мала, я люблю тебя. Я влюбился в первую же минуту, когда тебя увидел. У меня нет слов… Они все такие банальные… Но я хотел бы сказать, что ты для меня значишь… – Он снова смолк и тут увидел, что она потрясена. – Мне не следовало это говорить… Извини.

– Извинить? – В ее голосе звучало такое пугающее презрение, что он содрогнулся. – Говоришь, любишь меня? Так зачем же ты сюда явился? Зачем ты меня использовал, чтобы спасти свою шкуру? Любит… Ты хотел сказать: я люблю себя!

Уортингтон сидел неподвижно. Потом сказал:

– Мне больше некуда идти. Я надеялся и молился, что у тебя есть хоть какие-то чувства ко мне.

– Я хочу, чтобы ты проваливал! – закричала Мала. – Сколько раз еще тебе это повторять? Ты ничего, ничего для меня не значишь! Понимаешь ты или не понимаешь?

Она отвернулась. Уортингтон смотрел ей в спину и думал: как же она прекрасна. Ему хотелось ее обнять.

– Мы могли бы уехать вместе, – сказал он. – Хочешь, поедем в Швейцарию? Власт и тебе сделает паспорт. Можем путешествовать как муж и жена. Доберемся до Женевы, а там ты решишь, хочешь ли дальше быть со мной. У меня там есть деньги, в Женеве.

Она резко повернулась к нему:

– Я остаюсь здесь! И я больше на них не работаю! Как только ты уйдешь, я окажусь в безопасности.

– Ни один агент никогда не бывает в полной безопасности. Но если мы уедем из Праги вместе, то там, в Женеве, со мной ты будешь в большей безопасности, чем здесь.

– Да замолчи ты наконец! Ну когда же ты уйдешь? – Голос ее достиг такой высоты, что Уортингтон вздрогнул.

«Интересно, слышат ли соседи сверху и снизу?»

– Давай лучше посмотрим, что там оставил Брукман, – предложил он.

– Нет! Не трогай!

– Но он же мог положить что-то опасное для тебя. Я не доверяю Дори. Он может тебя подставить. Надо посмотреть, что там.

Мала в сильном напряжении молча смотрела, как он подходит к деревянному ангелу и поднимает его голову.

Гарри Мосс ждал Гирланда на остановке автоэкспресса у входа в аэропорт Орли и подошел к нему, как только тот вытащил свой потертый чемодан из багажного отделения автобуса.

– Привет! – сказал Мосс. – Вот твой билет. Сдавай-ка поскорее багаж и поговорим.

Гирланд зарегистрировался и сдал чемодан, а затем они с Моссом отыскали свободные места в зале ожидания и сели.

Мосс извлек из кармана ковбойки сложенный листок бумаги.

– Тут адрес, – сказал он. – Деньги находятся внутри деревянного ангела.

Эту информацию ему сообщил Дори вчера вечером. А тот, в свою очередь, получил известие от Брукмана с помощью шифрованной депеши из Праги.

– Легче легкого. Надо только поднять у статуи голову. А обратный самолет у тебя через три дня. В субботу я буду ждать тебя здесь же.

– Что вернусь – это точно, – ответил Гирланд кратко, он посмотрел на адрес: место было ему неизвестно. – Значит, деревянный ангел?

– Ага. Стоит в углу слева от входа. Не ошибешься.

– А там кто-нибудь живет? – спросил Гирланд, пряча листок в бумажник.

– Ну, не знаю… Может, и живет. В Праге, знаешь ли, тяжело с жильем. Но это уж твое дело… – Мосс посмотрел на него с хитрецой. – Ты ведь не собираешься прикарманить все бабки, которые ты не заработал, а?

– Ну а еще что расскажешь про это место?

– Консьержки там нет. Лифта тоже. Поднимаешься на четвертый этаж. Замок на двери плевый. – Мосс выучил наизусть информацию, полученную от Дори. – Но ты удостоверься, что в квартире никого нет, прежде чем войдешь.

Гирланд почесал затылок, потом пожал плечами. Да, работенка, похоже, непыльная. Он продолжал уверять себя в том, что в любом случае ничего не теряет.

– Ладно, адрес я взял. А где деньги на дорогу?

Мосс неохотно полез в карман и извлек нетолстую пачку купюр.

– На вот, держи. Тысяча франков. Последние отдаю. Смотри не трать понапрасну.

Гирланд сунул купюры в бумажник. В этот момент объявили, что пассажиры рейса 714 в Прагу приглашаются к выходу номер восемь.

– Ну ладно, я пошел, – сказал Гирланд, поднимаясь. – Смотри не хлопнись в обморок, если не увидишь меня тут в субботу. Дело может оказаться сложнее, чем ты думаешь.

– Да ничего там сложного!

Мосс проводил Гирланда до эскалатора, доставляющего пассажиров к восьмому выходу, и сказал:

– Буду здесь… в субботу.

Гирланд пробил свой посадочный талон и направился по лестнице в экономкласс «Каравеллы». Стюардесса похлопала ресницами, Гирланд чарующе улыбнулся ей. Он всегда, сколько себя помнил, был любимчиком стюардесс. Поэтому нечего и удивляться, что, как только самолет набрал высоту, стюардесса подошла к нему и шепнула, что в первом классе полно свободных мест.