Роман Антропов - Сыщик Путилин

— Это я знаю. Скажите, что это были у вас за кольца, которые вы несли закладывать ростовщице?

— Одно толстое, золотое, с аметистом, другое гладкое обручальное. Эти вещи я берег как память о покойной матери. Но нужда заставила меня решиться на их заклад.

— Нужда? Отчего вы стали нуждаться? Вы ведь мастер-серебряник!

Александровский понуро опустил голову:

— Пить я стал в последнее время. Не стали держать на местах.

— А почему вы стали загуливать?

— Горе со мной случилось: с невестой не поладил…

Начальник сыскной полиции пытливо глядел на арестанта.

— Где находились два ваших кольца?

— В кармане.

— В каком, в каком именно кармане?

— В кармане пальто.

— А-а… — тихо пробормотал Путилин. — Скажите, как вас схватил и держал дворник? За руки? За полы пальто? А лучше всего покажите на примере. Вообразите, что я — вы, а вы — дворник. Ну-с!

Осужденный схватил руку Путилина, завел ее назад, за спину, боком навалился всем корпусом на него таким образом, что другая рука Путилина тоже оказалась в плену.

— Он прижал меня к стене подъезда, крича «Стой! Попался!», а потом «Караул! Погром! Воры!»

— Хорошо… — проговорил Путилин. — Ну, до свидания, Александровский! Я уезжаю и постараюсь сделать для вас все что смогу.

Страх и надежда засверкали в глазах приговоренного.

— О, спасите меня, ваше превосходительство!

— Постараюсь, голубчик, постараюсь!

Прямо из острога Путилин проехал к тому следователю, который вел это дело. Когда Иван Дмитриевич объяснил ему цель приезда (подробное изучение всего следственного материала), тот наотрез отказал ему в этом.

— Простите, я не намерен исповедоваться перед вами… — желчно проговорил следователь.

Путилин усмехнулся и отпарировал удар:

— Из-за боязни лишиться удовольствия от своей блестящей следственной победы?

Следователя передернуло.

— Я не имею права сомневаться в правильности решения суда… — отчеканил он. — Весь добытый материал сделался его достоянием, и если суд вынес свой приговор, то, значит, дело кончено.

— И все-таки вы покажете мне и материал, и будете отвечать на мои вопросы! — уверенно проговорил Путилин.

— Не вы ли меня заставите? Не забывайте, ваше превосходительство, что я — не ваш подчиненный. Я судебный следователь, а не агент сыскной полиции.

— Увидим!.. — бросил ему Путилин.

От следователя Путилин поехал к министру юстиции. Принятый весьма милостиво и радушно, начальник петербургской сыскной полиции рассказал, в чем состоит его дело.

— Позвольте, но приговор суда оглашен в окончательной форме… — поднял брови сановник.

— Совершенно верно, ваше сиятельство. Но я убежден, что мы имеем дело с судебной ошибкой, — спокойно ответил Путилин.

Сановник развел руками:

— Я знаю вашу проницательность, милостивый государь, но что же мы можем теперь поделать? Я бессилен перед решением суда. Чего же вы добиваетесь?

— Только одного — чтобы приведение приговора в исполнение было отсрочено.

— На какое время?

— На неделю.

Сановник удивленно поглядел на Путилина:

— И в такой короткий срок вы надеетесь сделать для торжества правосудия больше, чем сделали следственные структуры в течение почти полугода?

— Я постараюсь. Если мне удастся, я спасу человека, ибо предъявлю другого убийцу, настоящего, если не удастся — пусть свершится то, что предопределено.

— Хорошо. Это я имею право сделать — отсрочить исполнение приговора.

— Затем я прошу вас, ваше сиятельство, разрешить мне пользоваться всем добытым следственным и судебным материалом.

…Через час Путилин подъехал к дому убитой ростовщицы. Он позвонил в железный звонок, и хриплые, лающие звуки пронеслись за воротами по двору. На воротах была прибита бумажка:

«Этот дом продается или сдается внаем».

Прошло несколько минут. Никто не являлся. Путилин позвонил еще раз, и вскоре калитка открылась. Перед Путилиным стоял сильный, стройный, коренастый мужик с красивым лицом.

— Что вам угодно? — спросил он Путилина.

— Ты дворник?

— Да-с.

— Так вот я хотел бы осмотреть этот дом.

— Купить желаете?

— Нет, внаем взять.

Путилин пристально смотрел на дворника. Он заметил какую-то тень, промелькнувшую на его лице.

— Пожалуйте… Только навряд ли, господин, он вам понравится.

— Почему это?

— Мрачная она, квартира-то, скучная.

— Скажи, любезный, в ней-то и убили твою хозяйку, старуху? Или, может быть, ты не тот дворник, при котором это случилось, а новый?

— Нет, я тот самый. При мне это случилось… — ответил нехотя мужик.

— Кто же продает дом? Разве после старухи остались наследники?

— Дальние какие-то сродственники объявились, вот дом и продают.

— А ты что же тут делаешь?

— Доживаю пока. Упросили сродственники до продажи дома не уходить с места.

— Страшно поди тебе одному тут жить?

Дворник как-то криво усмехнулся:

— А чего страшно-то?

— Да как же — жить в месте, где совершено такое преступление!

— Ничего… — мотнул он головой и как-то странно поглядел на Путилина: — А вы, господин, видно, случаем этим шибко интересуетесь, что про него все вспоминаете…

Путилин улыбнулся:

— Ты прав, голубчик, интересуюсь. Ты холостой или женатый?

— Женатый.

— А где же жена? С тобой живет?

— Нет, в деревне.

— Чай, на побывку приезжает?

— Случается…

— А тогда, когда это случилось, была она здесь или нет? — задал быстро-быстро вопрос Путилин.

— Была… — ответил дворник, но сейчас же добавил: — А впрочем, не помню… Может, и не было.

— Ну, покажи мне теперь дом. Идем.

Небольшой двухэтажный домик убитой ростовщицы, занимающий половину двора, производил неприятное впечатление. Уныло глядели на двор грязные запыленные окна. Местами штукатурка отвалилась, образуя впадины.

— Старый дом… — проговорил Путилин.

— Я говорю, не понравится он вам, господин.

— Все же осмотрим его внутри.

Какой-то противный кислый, затхлый воздух стоял в комнатах с низкими потолками, заставленных старинной мебелью.

— Что же родственники мебель-то не вывезли? — поинтересовался Путилин.

— А они так решили: когда продадут дом или сдадут, тогда и вывезут. А пока, мол, пусть стоит здесь.

Известный сыщик занялся подробным осмотром комнат.

— Здесь, вот в этой комнате, и была убита твоя хозяйка?

— Так точно.

Иван Дмитриевич нагнулся над одним местом на полу.

— Здесь вот она и горела, задушенная… — продолжал Путилин. — Так?

— Так. А вы-то откуда это знаете, господин?

Путилин сделал паузу, пристально поглядел на дворника и таинственным голосом тихо прошептал: