Найо Марш - Убийство под аккомпанемент. Маэстро, вы – убийца! [сборник: 15, 6]

– Привет, Джимсон, – сказал Аллейн. – Только что пришли?

– Да, сэр. Заступил на смену.

– Кого-нибудь из слуг видели?

– Горничная только что поднялась наверх, мистер Аллейн. Мистер Фокс оставил распоряжение не пускать обслугу сюда на этаж, поэтому я отослал ее вниз. Она, кажется, была очень недовольна.

– Естественно, – сказал Аллейн. – Хорошо. Держитесь как можно тактичнее, сами понимаете, но ничего не упустите.

– Есть, сэр.

Перейдя площадку, он толкнул двери бального зала, где Томпсон и Бейли как раз собирались уходить. Аллейн осмотрел ряд стульев вокруг рояля и лист писчей бумаги, который нашел Бейли. На нем была карандашом написана программа выступления оркестра на прошлый вечер. Бейли указал на тонкий слой пыли на крышке рояля и объяснил Аллейну, где были найдены отчетливые следы револьвера, французского зонта и зонтов попроще. Бейли с Томпсоном сочли довольно странным, что столько пыли успело осесть после того, как эти предметы забрали. Не так уж и странно, предположил Аллейн, учитывая, что лорд Пастерн, по собственному его заявлению, выстрелил в бальном зале холостым патроном, а это, вероятно, стрясло уйму пыли с очаровательной, но вычурной лепнины на потолке.

– Это для нас большая удача, – пробормотал он. – Чьи отпечатки вокруг следов деталей французского зонта? Не говорите, – устало добавил он, – его светлости?

– Вот именно, – ответили хором Бейли и Томпсон. – Его светлости и Морри.

Аллейн попрощался с ними, а после опечатал и бальный зал тоже.

Вернувшись в гостиную, он забрал шкатулку для рукоделия леди Пастерн, задумался, не запереть ли и эту комнату тоже, но решил, что лучше не надо. Потом, оставив свою поклажу под присмотром полицейского на площадке, он спустился на нижний этаж. Было шесть утра.

В столовой уже накрыли к завтраку. Вазу с белыми гвоздиками, как он заметил, переставили на буфет. Когда он остановился перед портретом какого-то былого Сеттиньера, несколько похожего на лорда Пастерна, то услышал за дверью для слуг приглушенные голоса. Слуги, наверное, перекусывают. Толкнув незапертую дверь, он очутился в служебном коридорчике, дверь в дальнем конце которого вела, по всей очевидности, в холл для слуг. Оттуда явственно доносился лучший из утренних запахов – запах свежесваренного кофе. Он уже собирался двинуться вперед, когда голос, громкий, решительный и заметно встревоженный, произнес очень медленно:

– Parlez, Monsieur, je vous en prie, plus lentement, et peut etre je vous er er… cоmprendari… Нет, черт меня побери, je vous pouverai… [31] Говорите, мсье, просил я вас медленнее и чуточку… я вас… понимать… нет, я вас прошу… (фр.)

Толкнув дверь, Аллейн обнаружил мистера Фокса, уютно устроившегося с чашкой дымящегося кофе в окружении Спенса и стайки очень внимательных дам, перед ними восседала смуглая внушительная личность при полных регалиях шеф-повара.

Повисла краткая тишина, пока Аллейн созерцал эту сцену, и после крошечной заминки Фокс встал.

– Возможно, вы выпьете чашку кофе, мистер Аллейн, – предложил он и, и обращаясь к повару, тщательно выговаривая, добавил: – C’est Monsieur… э… le chef… Inspecteur Аллейн, monsieur [32] Это мсье… э… начальник… инспектор Аллейн, мсье (фр.). . Мистер Аллейн, это экономка мисс Паркер и мадемуазель Гортанз. А девушки – Мэри и Миртл. Это мистер Спенс, а это мсье Дюпон, а юный малый вон там – Уильям. Вот, – заключил Фокс, сияя всей честной компании, – вот это я называю уютной компанией!

Аллейн опустился на стул, который пододвинул ему Уильям, и в упор уставился на подчиненного. Фокс ответил добродушной улыбкой.

– Я как раз собирался уходить, сэр, – сказал он, – когда случайно наткнулся на мистера Спенса. Я знал, что вам захочется сообщить этим милым людям о наших маленьких затруднениях, и вот я тут.

– Подумать только, – пробормотал Аллейн.

Методы Фокса по ту сторону обитой зеленой бязью двери славились по всему Ярду. Но сейчас Аллейн впервые видел их в действии и внезапно сообразил, что тонкий флер экзотичности уже стерся, и уничтожило его как раз его собственное появление. Атмосфера праздника сменилась чопорным холодком. Спенс встал, горничные неловко ерзали на краешках стульев. Фокс основательно тут потрудился, но, очевидно, будучи в невинности своей снобом, очень уж расхваливал начальника, и теперь все обращались к нему с почтительным «сэр».

– Ну, если мистер Фокс уже тут поработал, – весело сказал он, – мне нет нужды беспокоить вас понапрасну. Такого кофе я много лет не пробовал.

– Премного благодарен. Я польщен, – отозвался мсье Дюпон на беглом английском. – В настоящий момент, разумеется, невозможно достать свежие зерна тогда, когда пожелается.

– Разумеется, – эхом откликнулась мадемуазель Гортанз, и остальные зашелестели в подтверждение.

– Полагаю, – добродушно пророкотал Фокс, – его светлость весьма разборчив в кофе. – И подпустил располагающе: – Привередлив во всем, рискну я сказать?

Лакей Уильям сардонически засмеялся и осекся под взглядом Спенса. Фокс продолжал болтать, мол, нет-нет, разумеется, в кофе разборчива ее светлость. Она ведь той восхитительной национальности, что и мадемуазель Гортанз и мсье Дюпон. Он попытался произнести этот комплимент по-французски, запутался и объяснил Аллейну, что мсье Дюпон давал ему урок. Мистер Аллейн, сообщил он затем честной компании, говорит по-французски, как урожденный француз. Подняв глаза, Аллейн заметил, что Спенс смотрит на него с некоторой тревогой.

– Боюсь, все это вам весьма докучно, – сказал Аллейн.

– Не в том дело, сэр, – медленно отозвался Спенс. – Не буду отрицать, случившееся прибавляет нам хлопот… Невозможность выполнять наши обязанности, как заведено…

– Уверена, – вмешалась мисс Паркер, – даже не знаю, что ее светлость скажет по поводу второго этажа. Что все оставили как было! Очень, очень неловко.

– Вот именно. Но больше всего тревожит, – продолжал Спенс, – неведение… Что случилось? Почему полиция в доме? И так далее, сэр. И только оттого, что гости этого дома случайно оказались в ресторане, когда скончался этот мистер Ривера…

– Вот именно, – добавила мисс Паркер.

– Обстоятельства, – осторожно начал Аллейн, – экстраординарные. Не знаю, сказал ли вам инспектор Фокс…

Фокс сказал, что старался не расстраивать дам. Аллейн подумал, что, судя по их виду, дамы просто умирают от любопытства, и согласился, что Фокс проявил большую деликатность, но добавил, что все и так рано или поздно станет известно.

– Мистер Ривера, – объяснил он, – был убит.

Слуги увлеченно зашевелились. Миртл, младшая из горничных, воскликнула «Убит?» и тут же прижала ладонь ко рту, подавляя нервный смешок. Аллейн сказал, мол, очень на это похоже, и добавил, мол, надеется, что все они по возможности окажут содействие в расследовании. Когда доходит до расследования убийств, все люди одинаковы. Они хотят отойти на порядочное расстояние, где любопытство может быть удовлетворено, престиж сохранен, а личная ответственность сведена к нулю. С трудовыми людьми это желание усугублялось наследием незащищенности и необходимостью сохранять кастовые границы. Их переполняла смутная тревога: они были сбиты с толку неопределенной угрозой для себя и возбуждены от груза столь сильных впечатлений.