Энтони Гилберт - Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней

– Вчера они с Джин, как обычно, отправились гулять, но когда дошли до своего гнездышка в кустах – где, заметь, раньше никого никогда не было, – они увидели, что его кто-то захватил.

– И у захватчика были жемчуга? – терпеливо поинтересовался Крук.

– Погоди немного, – осадил его Эрмитаж. – Теперь нужно объяснить, что лица этого типа они не видели. Они лишь заметили, что на нем были широкополая черная шляпа и длинное черное пальто.

Крук, до этого проявлявший мало интереса к рассказу, вдруг замер и резко вскинул голову.

– Том говорит, у него создалось впечатление, что тот тип был стариканом. Я спросил его, откуда у него такая уверенность, ведь лица-то субъекта он не видел, а сын ответил, что у того были сильно сгорбленные плечи.

– Ты давай поосторожнее, – мрачно заметил Крук, – иначе тебе не отмыться от позора за то, что твой сын подастся в полицию служить.

Эрмитаж решил пропустить эти слова мимо ушей.

– Так вот, он сказал Джин: «Можно подумать, что старик стыдится своего возраста, раз забрался в наш уголок». И они прошли немного дальше, где нашли другое местечко, не такое хорошее, как прежде, заметь, но им понравилось. День в итоге выдался не очень погожий, после пяти пошел дождь, и они вернулись раньше, чем планировали. Проходя через пустошь, Том сказал: «Интересно, что случилось с тем стариканом?» Им пришлось по кустам подобраться поближе, и когда сын взглянул на то место, к своему удивлению, заметил, что старик, похоже, так и не шевельнулся. Тома нельзя назвать уж очень суеверным, но он решил, что там что-то не так. Он сказал Джин ждать его, не двигаясь с места, а сам отправился на разведку. Подойдя ближе, Том, по его словам, позвал старика, но безуспешно. К тому моменту он немного струсил. Но когда обогнул кусты, то обнаружил такое, чего уж никак не ожидал.

Эрмитаж умолк, вероятно, для большей театральности, но на самом деле просто хотел немного отдышаться.

– Молчи, молчи! – взмолился Крук. – Я сам догадаюсь. Он обнаружил призрак в шляпе Чайного Колпака с жемчугами мисс Керси на шее.

– Хотелось бы, чтобы ты бросил свои дурацкие выходки, дорогой мой Крук! – воскликнул Эрмитаж. – Дело очень серьезное, оно касается меня, моего сына и его будущей жены.

– Оно так же важно для Чайного Колпака, – напомнил ему Крук.

– То, что мой сын нашел в кустах у станции «Буйная зелень», оказалось вовсе не человеком. Это было… – Он умолк, уставившись на побагровевшее лицо Крука.

– Через минуту, – заявил Крук, – я сверну с твоих плеч дурацкую башку и ударю ею об стену. Ты можешь мне кратко сказать, что же нашел твой дражайший сынок?

– Ну… – Эрмитаж подавил неожиданный нервный смешок. – Он обнаружил черную шляпу, насаженную на старый зонтик, и черное длинное пальто, растянутое на кустах. Том сказал, что испугался больше, чем если бы увидел разложившийся труп.

– Подождем, пока он увидит несколько таких трупов, а потом уж пусть говорит, – язвительно отозвался Крук. – Так как, по его словам, выглядел зонтик?

Эрмитаж изумился.

– Да обычный большой зонт, старый, с желтой изогнутой ручкой.

– Продолжай, – бросил Крук.

Билл чиркнул спичкой и закурил сигарету. Могло показаться, что Эрмитаж рассказывает внукам сказку «Три медведя» и все это его особо не интересует. Но это было не так. Круку был знаком этот взгляд. И полиции тоже.

– Ну и что он сделал? Ты так заосторожничал, Франт, что из тебя каждое слово приходится клещами тянуть.

– Сначала он позвал Джин и сказал, какие тут жуткие вещи творятся.

– А что Джин ответила?

– Джин – девушка разумная. Я понял это, как только впервые ее увидел. Она ответила: «Ну что ж, Том, идет дождь, на мне прошлогодняя шляпка, а этому джентльмену зонтик уже не нужен. Так как насчет его позаимствовать?» Том говорит, что ему казалось в этом что-то странное, нечестное, хотя все выглядело, конечно же, смешно. Но у Джин твердый характер, к тому же вокруг никого не было, так что сын снял шляпу, вытащил зонтик из земли, раскрыл его и… и…

– Совсем новая сказочка, – одобрительно кивнул Крук. – В былые времена жемчуга выскакивали изо рта юной дамы.

– Я же тебе говорил, что все будет непросто, – возразил Эрмитаж. – Не надо мне твердить, что все это звучит нереально. Знаешь, я сам с трудом в это верю, если честно. Но именно так все и случилось. Он раскрыл зонтик, и жемчуга начали выползать оттуда, словно змеи. Это Джин их подхватила. «Ой, вот ведь странно, что можно найти в зонтике, – сказала она. – Но бусы очень симпатичные, Том. Интересно, кто их туда спрятал». Том забрал их у нее и ответил: «Если меня спросить, так это вовсе не бусы. Это жемчуга, и стоят они кучу денег». Прошло много времени, прежде чем Джин перестала думать, что он ее разыгрывает. Жемчуга, стоящие кучу денег, не прячут в зонтиках, заявила она. Но Том размышлял. «Тут к отцу на днях из полиции приходили, – сказал он ей. – Спрашивали о пропавшем жемчужном ожерелье. Вроде как с убийством связанном». «Ты хочешь сказать, что оно, возможно, то самое?» – спросила его Джин, а он ответил: «Не знаю. Но думаю, что отец узнал бы. Он ведь кое-что смыслит в жемчугах, понимаешь?»

Он пошел бы по моим стопам, если бы Гитлер не перевернул тут все с ног на голову. Так вот, сын мне все откровенно рассказал вчера по телефону – а от одной мысли о том, во сколько ему обошелся этот звонок, меня озноб пробивает, – когда подумал о полиции и обо всей шумихе. Он был за то, чтобы вернуть жемчуга на место, а там уж пусть их найдет кто-нибудь другой. Честное слово, я так и хотел, – горько закончил Франт. – Но Джин всегда была девушкой практичной. «Наверное, за них объявлено вознаграждение, – сказала она, – и если ты никому не расскажешь, то тогда расскажу я».

У Тома вчера вечером был вылет – может, ему и не следовало мне говорить, но он сообщил, что вместо того, чтобы идти в полицию, он упаковал жемчуга в коробочку и отправил ее по почте даже без марки, как будто это всего-навсего полкило колбасы.

– Умница, парень! – одобрительно воскликнул Крук. – Совсем скоро твой сынок станет вполне достоин тебя, Франт. Если хочешь, чтобы письмо или посылка наверняка дошли до адресата, наклей марку изнутри, а не снаружи. Наша заботливая почта глаз с нее не станет спускать, боясь потерять свои пять пенсов.

– Думаю, именно поэтому она дошла так быстро, – угрюмо произнес Эрмитаж. – Если он пишет мне и отправляет письмо как обычно, в пять тридцать, оно никогда не приходит в Лондон с первой утренней доставкой.

Крук снова взял в руки жемчуга. Он смотрел на них так же, как полиция, наверное, разглядывала вещественные доказательства по делу об отравленных шоколадках. Для него они представляли ту же ценность, не больше и не меньше.

Через минуту он поднял взгляд.